Я, я, я!.. передразнила его знахарка. Отвлекись уже от себя. Не ты тянешь на себе всю Мать и всего Отца! Ты даже весь Род на себе не тянешь. Лучше подумай, что, может быть, Род после тебя останется не без защиты а без такой защиты, к какой ты привык. Кныш ведь не дурачок, не потерянный! И если ему не дается твое ремесло то может, нужно спросить а почему так?
Губы Анха были все еще скептически искривлены но в глазах мелькнула задумчивость.
Говоришь, искать ответы?.. протянул он. А если я их не найду?
Значит, найдет кто-то другой, Фетха грузно поднялась, подошла к Взывающему и, положив руку ему на плечо, с неожиданной мягкой грустью закончила: Никому не дано знать все ответы, Анх. Хотя бы потому, что, сдается мне, каждый ответ рождает новые вопросы
Комментарий к Глава 2 * Клыкачмамонт.
====== Глава 3 ======
Тур, сидящий у входа в родную хижину, был мрачен, как восход, открывавшийся его взгляду. Середина Теплого Безвременья, духи милосердные,или не очень!.. Молодой охотник с досадливым вздохом отвел взгляд от серо-бело-бурой грязной мешанины, которую представлял собой расстилавшийся перед ним пейзаж. Унылое зрелище, что ни говори. Впрочем, общую безобразность окружающей природы он бы пережилнебось и похуже чего видал,а вот то, что в до сих пор стоявших полуголыми лесах существенно поубавилось дичиэто волновало его всерьез.
Да и не только его.
Старейшины Рода во главе с его родителем собирались уже дваждыи всякий раз Марух с этих собраний возвращался чернее тучи и долго сидел, глядя невидящим взглядом в стену да машинально поглаживая шрам, пересекавший лицо. Тур знал, что отметину эту родитель получил еще в юности, когда сразу по его возвращении из Большого путешествия на селище напали низкие. Они тогда дрались не на жизнь, а насмертьвраги были изгнаны за самые Дальние холмы, и больше нападать не рисковали.
События тех восходов уже давно успели стать родовым преданием, которое старики передавали детям, коротая у очага длинные зимние вечераоднако неожиданно они снова обрели актуальность.
Тур догадывался, о чем вождь грозно рычал на советах старейшин, и о чем после молчал в своей хижине: если лето не вернется, то дичи в лесах не останется вовсе, а значитдолина, в которой они живут, станет непригодной для обитания. Родитель вынужден будет объявить Переходи тогда Род снимется с места и пойдет искать лучшей доли. О Переходе Тур слышал лишь мельком: давно не было в живых никого из предков, которые пришли в этот лесистый край из-за Высоких гор. Но того, что он слышал, было достаточно, чтобы сообразить: Переход означал тяжкие лишения, голод и смерти. Это еще не считая того, с чем им придется столкнуться в новых местах.
Об этом молодой охотник тоже думали пришел к выводу, что единственным местом, куда имело смысл уходить, были те самые Дальние холмы. Именно из-за них начинал в конце зимы дуть ласковый влажный ветер, который означал начало Теплого Безвременья, предшествовавшего лету. Если же лето по каким-то причинам к ним не шлооставалось лишь идти к нему. А заодно и в лапы к низким. Именно поэтому, как было ясно Туру, его родитель и не спешил принимать решение: избранный путь мог в равной степени привести Род и к спасению, и к полному истреблению. На такой шаг нельзя решаться, пока не испробованы все средства вернуть тепло в их край. А неиспробованные средства еще оставались. Сын вождя понятия не имел, какие именно, но в том, что не все еще потеряно, был абсолютно убежден. Ведь если бы надежды не было, родитель не стал бы медлить. Лучше поднять Род сейчас, чем когда они ослабеют от голода и неминуемо начавшихся болезней. Эти бестелесные враги были, по глубокому убеждению молодого охотника, куда опаснее низких. С теми он и другие мужчины еще поборются. А вот против собственного пустого брюха не попрешь, это уж как есть.
И Тур ждал, вместе со всем Родом радуясь выдававшимся погожим восходам и печалясь о ненастных, уходя на охоты и возвращаясь, все еще, с добычей. Это было главное. А о том, какими усилиями дичь добывалась, охотники предпочитали не распространяться. Только валились, вернувшись домой, на свои лежанки и то ли засыпали мертвецким сном, то ли проваливались в беспамятство чуть ли не на пару восходовзатем только, чтобы, поднявшись, почти сразу снова уйти в леса...
Сын?
Голос Маруха, вышедшего из хижины, вернул Тура к реальности. Охотник отложил нож, починкой которого занимался, и взглянул на присевшего рядом вождя. «Когда он успел так постареть?»закралась неожиданная и неприятная мысль при взгляде на тонкие, обтянутые сухой желтоватой кожей пальцы родителя.
Тебе что-то нехорошо?Марух по-простому уселся рядом с сыном на землю. Тут, у себя дома, он мог позволить себе некоторые вольности и отойти от образа несгибаемого главы Рода.Ты перестал веселиться с другими охотниками, я заметил.
«Будто другие веселятся!»подумал Тур с внезапно проснувшимся раздражением: злила попытка родителя сделать вид, что все осталось прежним, а он, Тур, будто бы перестал дурачиться с остальными исключительно по собственной прихоти.
Нет, мне все хорошо,голос его, однако, звучал ровно и почтительно.Просто... Охота... Другие дела... Не успеваю веселиться.
«Как и все мы».
Ну хоть на молодых-то сил хватает пока?Марух шутливо ткнул его кулаком в плечо, не замечая, как сын досадливо поморщился.Ты ведь до сих пор с Анхэ?
Тур неопределенно качнул головой. Сил-то еще хватало, и ночи, проведенные с молодыми, приятно разнообразили его ставшее неожиданно таким серым и унылым существование. А вот насчет Анхэ... Нет, она красивая, конечно. И ночи с ней жаркие. Но с другой стороныи с остальными молодыми не хуже. Тур замечал, что его юношеская страсть к первой красавице селища давно поугасла, и искренне недоумевал, почему все вокруг, в том числе и его родитель, так истово верят, что его избранницей будет именно она. Неужели только потому, что она самая красивая молодая, а онлучший охотник и будущий вождь? Вроде как лучшемулучшее. Но ведь вождем он может и не стать. Шох, например, ему не уступает, и в поединке между ними все решит, на самом деле, случай и удача. А красота Анхэ с круговоротами увянет: он ведь не беспамятныйпомнит, хоть и был тогда мальчишкой, как выглядели жены воинов, когда ходили в молодых... С другой стороныесли не Анхэ, то кто? Тур вызвал в памяти образы всех участниц его ночных приключений и с некоторой оторопью подумал, что, если бы была возможность, не выбрал бы ни одну из них. Чего-то им всем недоставало, а чегоон и сам не мог бы сказать. Вроде и умелые, и хозяйственные, и по характеру приятные (кроме, разве что, все той же Анхэ с ее злоязыкостью), и ложе его согревают так, что аж горячо становится... «Чего ж тебе еще надо, сын вождя?!»вопросил Тур самого себя, и, так и не найдя ответа, повернулся к родителю:
Я еще не выбрал. Они все хороши мне...
Вождю важно выбрать хорошую супружницу. Думаю, Анхэ подошла бы,задумчиво протянул Марух, словно не слыша ответа Тура.
Молодой охотник почувствовал новый укол раздражения. До союзов ли теперь?!
Нам правда придется идти за Дальние холмы?вопрос сорвался сам собой, прежде, чем Тур успел подумать, стоит ли его задавать.
Марух, никак не ожидавший такого резкого поворота темы, чуть отпрянул от сына. Лицо его выражало замешательство иили Туру только так показалось?страх.
- Что?.. Кто?.. Кто тебе такое сказал?
Никто. Я сам подумал. Если мы испробуем все средства, чтобы вернуть лето, но оно не вернется...
Оно вернется, сын. Вернетсяи очень скоро. Не думай больше о Дальних холмах. Здесь мы живем, здесь могилы наших предков, сюда нас привел Великий волк. Тут мы и останемся. Ты видишь?
Я вижу, родитель. Твоя воля,Тур помолчал, затем осторожно продолжил:Родитель, хорошо сделаю, если спрошу?
Хорошо...
Ведь есть еще...Тур запнулся, затем неуверенно закончил:Есть еще какие-то способы вернуть лето? Что-то, что мы пока не пробовали?..
Он замолчал, с некоторым напряжением ожидая родительской реакции: вождь Марух очень не любил неудобных вопросов, и задающий их мог нарваться на весьма нелицеприятный и по форме и по содержанию ответ.
Марух, однако, сидел молча, словно о чем-то глубоко задумавшись.