«Его нужно отвезти в больницу», едва ворочая языком, проговорила Мама. Она была уже в стельку пьяная, но все равно потягивала вино прямо из бутылки и бестолково топталась рядом с изуродованным телом Сыщика.
«Никакой больницы, пока я не узнаю про нашу Девочку, закричал Папа в ярости. Убирайся отсюда, пьяная скотина!»
Мама расплакалась и ушла, спотыкаясь, а Папа продолжал орать в ухо искалеченному Сыщику. Наконец, успокоившись, он догадался, что нужно действовать другим способом.
«Если ты меня слышишь, открой рот!» крикнул он, и Сыщик тут же открыл рот.
«Если ты нашел Девочку, разинь свою пасть!»
Вот так постепенно Папа узнал, где находится деревня Врача. Он называл буквы по алфавиту, и Сыщик открывал рот, когда звучала нужная буква. Единственное, Сыщик умолчал о том, что произошло с Девочкой. Он боялся, что Папа, озверев, убьет его за это.
Когда Папа узнал все, что хотел, он спросил:
«Ты, наверное, знаешь, что от тебя почти ничего не осталось? У тебя только голова и туловище. Ты можешь только жрать и гадить. Ну, еще спать и потеть».
Сыщик открыл рот. А из-под повязки на пустых глазницах потекли слезы, смешанные с кровью.
«Я могу закончить это. Или подкину тебя в больницу. Тогда до конца жизни ты будешь лежать в кромешной тьме и ссать под себя, сказал Папа. Если ты хочешь уйти быстро, открой рот».
Сыщик очень долго молчал, и Папа уже решил везти его в город, как он открыл рот. Папа засмеялся и, кивнув, принес веревку и полиэтиленовый мешок. Он задушил Сыщика, после чего засунул труп в мешок. Он уже собирался ехать в деревню к Врачу за дочкой, как вспомнил об одном деле.
Он зашел к Маме. Она лежала на кровати и рыдала, обняв фотографию Девочки.
«Пошел вон отсюда», крикнула она, но Папа только улыбнулся. Это была жестокая и хищная улыбка, даже не улыбка, а волчья ухмылка.
«Я давно хотел у тебя спросить. Наша Девочка Признайся, она ведь не моя дочь?»
Мама села на кровати, ее заплаканное лицо побледнело.
«Что ты несешь?!»
«Не лги. Видишь ли, меня с самого начала смущало, что она не похожа на меня. Она другая. И потом, я не помню, чтобы мы трахались, когда ты залетела. Дни не совпадают, понимаешь? Я как раз был в командировке целый месяц, когда ты залетела. Зато я помню, как ты ходила в гости к своей подружке на девичник. И прежде чем нанять Сыщика, я поручил ему одно дело. Он нашел одну из твоих подруг и выяснил, что на девичнике были мужики. И среди них был один сумасшедший по имени Евгений Варгошин. Признайся, ты ведь перед ним ноги раздвигала, шлюха?»
Он приблизился к Маме, и она испуганно закричала. Папа улыбнулся и дал ей пощечину.
«Я знаю, что ты залетела от него. А ты в курсе, что этот Варгошинопасный псих? Он убивал мужчин и нанизывал их пенисы на веревочку, как туземцы зубы крокодила. Его убили в тюрьме, он не дожил даже до суда», объяснил Папа.
Мама молчала, со страхом глядя на Папу.
«Чему теперь удивляться, когда наша Девочка пыталась себе руку отпилить, сказал он. Когда у нее такой клевый папаша. Ладно. Я вернусь с Девочкой и разберусь с тобой, чертова шлюха».
Мама с ужасом поняла, что Папа попросту убьет ее. И когда он отвернулся, чтобы уйти, она схватила с тумбочки вазу и кинулась на Папу. Она ударила его вазой по голове, и тот закричал в гневе. Полилась кровь.
«Ах ты, мразь!» завопил он, толкая Маму. Та отлетела, как кукла, и ударилась головой об угол кровати. Когда Папа перевернул тело Мамы, она уже не дышала.
«Сука. Так тебе и надо», сказал Папа и плюнул на тело Мамы. Казалось, он стал совершенно безумным. Но он еще помнил, что у него осталась Девочка, которая находилась в руках сумасшедшего Врача
Папа сел в машину и поехал в деревню Врача. По дороге у него сильно разболелась голова, и он плохо следил за дорогой. В итоге он попал в аварию. Машина загорелась, и он погиб.
* * *
На этот раз Дудл умолк надолго. Его блестящие глаза неотрывно смотрели на трепетавший огонек свечи, которая практически полностью догорела.
Это что, все? разочарованно протянул Клай, и Дудл медленно кивнул.
Неинтересная концовка, высказала свое мнение Юта.
А это и не концовка, возразил Дудл. Я же сказал, что не знаю, как закончить рассказ.
Хм Если бы автор был пендос, то наверняка бы вся твоя байда закончилась бы хеппи-эндом, задумчиво проговорил Клай. К примеру, этот батя приехал бы к Врачу, надрал бы всем задницу, спас свою долбанутую на голову дочку, пришил бы ей обратно руки-ноги, и все были бы счастливы. Но мы не пиндосы и не загнивающая Европа. Поэтому я предлагаю другое И заметь, Дудл, совершенно бесплатно.
Рассказывай! поторопил парня Дудл, его глаза возбужденно загорелись.
Так вот, важно произнес Клай. Этот Врач пришил своей Бабочке настоящие крылья, влудил ей по вене какую-то секретную дурь, и она выросла, как Змей-Горыныч. Вылетела из своего подвала и начала летать, сжигая города напалмом. А когда сожгла земной шар, улетела на Луну. Или на Марс, покорять другие галактики. Как тебе, Дудл?
Огонь, горевший в глазах Дудла, быстро угас.
Не знаю, вяло проговорил он, ковыряя ногтем застывшие капли воска на столе. Я еще подумаю.
А я предлагаю другое, вдруг заговорила Юта. Оставим Папу живым. Он спасает Девочку, убивает Врача и привозит дочь домой. А она не может снова жить обычной жизнью. И ночью она перегрызает Папе горло. Потом падает на пол и катится к двери. Но она заперта, и Девочка грызет дверь. У нее, естественно, ничего не выходит, и она умирает от голода и жажды. Так их и находят спустя месяц.
Однако и эта концовка не произвела на Дудла особого впечатления. Он понуро сидел, с угрюмой сосредоточенностью ковыряя воск на столе.
Я вот раздумывал, может, попробовать другое? Ну, например, Врач в конце концов умер, тихо сказал он. Потом им пришлось уехать из деревни
Почему? удивилась Юта.
Деревню отдали под военный полигон, неуверенно произнес Дудл. И они стали жить втроем
Почему втроем? снова спросила девушка.
Бабочка все же родила мальчика, тихо ответил Дудл. А дальше дальше я не знаю.
Ладно, давайте спать, предложил Клай.
А я ведь вас обманул, внезапно промолвил Дудл, не поднимая глаз.
Клай прищурился, весь подобравшись.
И как же ты обманул нас, жирдяй?
Дудл медлил, словно не решаясь на признание, потом со вздохом произнес:
Нету тети Онании. Точнее, тети Ани. Извините, но «Онания» плохая кличка. Просто я стеснялся вам сразу сказать.
Как это «нету»? процедил Клай. Ты что, ее выдумал, писатель хренов?
Она умерла, прошептал Дудл. Извините.
В комнате повисла неловкая пауза.
Нам очень жаль, наконец сказала Юта.
Дудл с благодарностью взглянул на девушку.
Я очень боялся ну что вы причините мне зло, запинаясь, признался он. Я считал, что если вы будете думать, что я не один то не станете делать мне плохо. Но вы оказались хорошими. И мы даже подружились, и я решил вам сказать правду
Ладно, забыли, сказал Клай. После признания Дудла его лицо приняло скучающее выражение, и он зевнул, поудобнее укладываясь на топчане. Всем спать. Слышишь, Дудл?
Толстяк торопливо поднялся из-за стола.
Спокойной ночи, хрипло сказал он и быстро, чуть ли не бегом, вылетел из комнаты.
Не убивай его, шепотом сказала Юта.
Клай ухмыльнулся и пальцами затушил свечу.
* * *
Ночью Юте привиделся кошмар.
Ей снилось, что посреди ночи она выходит пописать, а когда возвращается, видит, что Клай полностью укрыт одеялом. С ног до головы.
«Хи-хи, раздается из-под тряпья. Иди ко мне, сладкая».
Юта срывает одеяло и в ужасе кричит: Клай лежит в луже крови, рук и ног у него нет, он шевелит кровоточащими обрубками.
«Клай о боже твои руки и ноги» дрожащим голосом говорит Юта.
«Они мне не нужны, хихикает Клай. И тебе тоже Иди к Дудлу, он обрежет лишнее»
Из-под кровати на паучьих ногах выползает полусдувшийся футбольный мяч, на котором намалевано лицо женщины. Глаза моргают, щеки двигаются, словно пульсируя. Изо рта-дырки выстреливает мутная клякса спермы.