В отличие от большинства женщин, Викина мама не стала врать дочери о доблестном летчике-испытателе. Да и как тут соврешь, когда «летчик-испытатель» иногда является и даже приносит дочери мелкие подарки, деньги на которые смог урвать из семейного бюджета. Она сразу рассказала Вике о том, что у ее отца есть другая семья. И даже другая дочь, всего на два месяца старше самой Вики. К которой он приходит каждый день, а не только иногда на выходные, которую каждый вечер укладывает спать, читает ей сказки на ночь и носит на руках, когда у нее что-то болит. Мама не стеснялась в выражениях, Вика до сих пор помнила тот страстный монолог, заставивший ее рыдать всю следующую ночь в подушку. Новость о том, что у папы есть другая девочка, которую он любит гораздо больше нее самой, казалась ей странной, несправедливой, неправильной. Ведь она такая хорошая, прилежная, послушная, как ее можно не любить? О том, что папа ее не любит, она догадалась сразу, ведь если бы любил, жил бы с ними. Мама особо и не пыталась опровергнуть эту ее догадку.
С тех пор Вика болезненно жаждала любви, особенно от мужчин. Костя, пусть и выпивает иногда, ее любит. Дарит цветы по праздникам, приносит продукты, когда она болеет. Это главное.
Возможно, именно поэтому Вика и не отвернулась от Инги, когда та приехала из Москвы. Понимала, каково ей: остаться одной, без семьи, друзей, мужа. Вспомнив об Инге, Вика вновь взглянула на телефон, который с самого начала положила перед собой на стол, хотя обычно подруги старались не доставать их во время встреч.
Ждешь звонка? тут же спросила Элиза.
Вика кивнула.
Скорее, жду смс о том, что абонент появился в сети. И, не давая Элизе задать следующий вопрос, уточнила: Это не Костя.
По взлетевшим вверх красиво подведенным бровям Вика поняла, что Элиза подумала именно о нем.
А кто?
Инка Подгородцева вчера пропала. Уехала утром в Алексеевск, и с тех пор тишина.
Подгородцева? Элиза нахмурилась. Жена мэра?
Ага.
Я видела ее вчера после обеда.
Вика вскинула голову и удивленно посмотрела на подругу.
Где?
На Заболотной дороге. Она уже возвращалась в город, мы встретились как раз на самом узком месте, едва разъехались.
На Заболотной? Вика нахмурилась и потерла лоб. Что Инга могла делать на Заболотной? Дорога узкая, плохая, местные предпочитали ею не пользоваться. Только вот такие, как Элиза, кому чем меньше людей вокруг, тем лучше. И у кого большая машина с хорошей проходимостью, потому что застрять там проще простого, а потом несколько километров идти по лесу пешком за помощью. Впрочем, у Инки как раз такая машина. Надо позвонить, сказать, пробормотала Вика, уже набирая номер Васильева. Пусть посмотрит там. Вдруг она где-то застряла?
Подгородцеву?
Нет, Вика мотнула головой. Мужик какой-то, он по поручению Подгородцева Инку искал. То ли из полиции, то ли что-то такое Алло, Максим? спросила она в трубку, потому что на том конце как раз ответили. Это Виктория. Я по поводу Инги.
Глава 4
Да, она была у нас вчера, высокая молодая женщина с длинными, выкрашенными в желтовато-белый цвет волосами, профессионально улыбнулась. Она заказывала для мужа зажим для галстука и запонки и приехала забрать их.
А во сколько это было?
Девушка наморщила высокий лоб и чуть закусила губу.
Около четырех, наверное, на часы я не смотрела. Я уже пришла с обеда, но до сдачи смены было еще далеко. Так что часа три-четыре. Но скорее четыре.
Как вам показалось, она выглядела обычно?
Что вы имеете в виду?
Она не была напуганной? Взволнованной? Может быть, с кем-то говорила по телефону?
Ровные белые зубы снова поймали в плен нижнюю губу, и Максим внезапно подумал, что если она делает так каждый раз, когда думает, а обручального кольца на пальце так и нет, то думает она не очень часто. Выглядело это весьма и весьма сексуально.
Нет, наконец твердо заявила девушка. Кажется, все было как обычно. Она очень вежливая и красивая, всегда уверена в себе и улыбчива. Вчера все было так же. Попросила показать ей заказ, затем красиво упаковать его, расплатилась и пожелала хорошего дня. Ничего необычного.
Поблагодарив разговорчивую девушку, Максим попрощался и вышел на улицу. Это был третий, последний магазин из названных Викторией Архиповой, и только в нем ему повезло, что казалось немного странным. Он больше не следователь, никакого удостоверения у него нет, просто пришел незнакомый человек, начал задавать вопросы о клиентах. И ему ответили. Если откровенность Архиповой можно было списать на обычную любовь к сплетням, то эта блондинка его удивила: она ведь профессионал, как может давать сведения о клиентах посторонним людям? Впрочем, на что-то такое Максим и рассчитывал, иначе какой смысл был бы ехать в Алексеевск? Он давно заметил, что люди в маленьких городах более доверчивы и словоохотливы, чем в мегаполисах. Алексеевск не был таким крохотным, как Лесной, но и до крупных городов ему было далеко.
Звонок Виктории застал Максима в тот момент, когда он уже подходил к машине.
На Заболотной дороге? удивился он, когда Виктория рассказала ему о вчерашней встрече ее подруги с Ингой. А где именно?
Заболотная дорога имела несколько ответвлений, поэтому важно было знать, не могла ли Инга потом куда-то свернуть или же ехала по ней до самого города. Он слышал, как Виктория задала этот вопрос кому-то, наверное, той самой подруге, а затем в трубке что-то зашуршало, и ему ответил уже другой, незнакомый голос:
Добрый день, это я видела Ингу вчера. Голос показался Максиму очень необычным: бархатный, тягучий, он напоминал сладкую патоку, но при этом был так хорошо поставлен, как будто его обладательница работала по меньшей мере диктором на телевидении. Если от отца ему достались способности к математике и чертежам, то от матери музыкальный слух. Что-то еще отличало этот голос от других женских голосов, но Максим никак не мог понять, что именно. Это было уже почти у самого города, там есть такое узкое место, где двум машинам не разминуться. Вы его узнаете, мне пришлось выехать за пределы дороги, чтобы пропустить Ингу. Наверное, остались следы, там редко ездят.
А в котором часу это было?
Девушка на другом конце провода на секунду замолчала, вспоминая, и Максим вдруг ясно осознал, что она губу закусывать не стала бы.
В четверть девятого.
Это сходилось с показаниями продавщицы из магазина. Если Инга забрала подарок около четырех часов, где-то пообедала или посетила еще несколько магазинов и только потом отправилась домой, то, учитывая отдаленность Заболотной дороги и ее отвратительное состояние, к городу как раз добралась в начале девятого. А значит, ему следовало поехать тем же маршрутом.
Еще несколько лет назад, когда Максим только переехал сюда, в Лесной можно было попасть по трем дорогам. Все они поддерживались в более или менее сносном состоянии, периодически обслуживались коммунальными службами и имели весьма приятный вид. Когда в бюджете закончились деньги, мэр негласно решил оставить только Главную дорогу. Южная, пролегавшая по самому центру болота, пришла в негодность очень быстро, по ней уже нельзя было проехать ни на машине, ни на мотоцикле. Ходили только грибники и собиратели ягод и нередко возвращались, вымокнув по пояс. Заболотная дорога еще кое-как существовала, но пользовались ею счастливые обладатели внедорожников, и то крайне редко. Она была гораздо длиннее и у́же. И тем не менее Инга по какой-то причине выбрала именно ее. В голову пришло два варианта: либо она хотела с кем-то встретиться без свидетелей, поэтому выбрала дорогу, по которой никто никогда не ездит, либо ей нужно было навестить кого-то в той части города, к которой она ведет. Будучи уверенной в своем автомобиле, Инга запросто могла решить сэкономить время и поехать сразу туда, минуя центр Лесного.
Машина Максима была хоть и не такой новой и дорогой, как у жены мэра, но проходимость имела хорошую, поскольку он использовал ее как тягловую лошадку, а для работы годилась только такая.
В лесу уже сгустились ранние сумерки. Здесь, вдали от пожара, не было видно всполохов пламени, которое пожарные пока так и не смогли потушить, не чувствовался запах дыма, как будто и не было никакого огня. Напоминал о нем лишь встревоженный голос диктора по радио, передававший последние новости, но, когда Максим чуть углубился в лес, пропал и он: радио перестало ловить сигнал.