Я бы тебя отговорил, да разве ты послушаешь. Ты ходячая неприятность, Джон, и всегда ею будешь.
Снова заиграл жесткий рок, громкий и неистовый, разговоры за столиками возобновились, люди с сожалением поняли, что представление окончено. Но зато у них появилась тема для обсуждения. Джон Тейлор определенно вернулся и был таким же опасным, как раньше. Если бы я подстроил все это нарочно, я и тогда не смог бы эффектнее обставить свое возвращение. Прекрасно разыгранная сцена помогает отгонять докучливых ротозеев. Хотя, с другой стороны, может привлечь и нежелательное внимание.
Я направился в дальний конец комнаты, и Джоанна, держась рядом, как-то странно посматривала на меня.
— Не обращайте внимания на Алекса, — спокойно посоветовал я. — Он единственный человек из всех, кого я знаю, который постоянно страдает от жалости к себе.
— Это правда, что те женщины съели свою собаку?
Я пожал плечами.
— Времена были тяжелые.
— А что вы сделали с тем несчастным ублюдком?
— Свалил его на месте взглядом.
Джоанна сердито посмотрела на меня, но решила оставить тему. Очень мудро с ее стороны.
— Кто этот Эдди, к которому мы идем? Как он поможет найти мою дочь?
— Эдди Бритва, — ответил я. — Злое божество Опасной бритвы. Так его называют. Он получил свое имя несколько лет назад в войне за территорию между двумя бандами. Эдди было тогда всего четырнадцать лет, но он уже был пройдохой и безжалостным убийцей. Он прекрасно управлялся с бритвой с перламутровой ручкой, был очень опасен и изрядно не в себе. Потом он убивал всякого, за кого платили, а иногда убивал просто чтобы привлечь к себе внимание.
— Вы знакомы с очаровательнейшими людьми, — заметила Джоанна. — И как подобный субъект может оказаться нам полезен?
— Подождите. Сейчас он уже не тот, что прежде. Он изменился. С ним что-то случилось на Улице Богов, Эдди не хочет говорить, что именно, но вернулся он оттуда совсем другим человеком. Теперь он спит под открытым небом, живет подаянием, ест отбросы, бродит где вздумается и искупает прежние грехи. Он выбирает в жертвы только плохих парней, с которыми никто не может справиться; тех, кто воображает, будто может творить все, что вздумается, под надежным прикрытием денег и власти. Подобных людей часто находят убитыми весьма болезненным способом при загадочных обстоятельствах. Таков Эдди Бритва, чрезвычайно деятельный защитник добра. У добра в этом случае нет права голоса.
— Снова читаете лекцию. — Впервые после нашего появления на Темной Стороне Джоанна выглядела выбитой из колеи. — Единственное, что для меня важно, — сможет ли он помочь найти Кэти. Он запросит плату?
— Нет, Эдди не нужны деньги, больше не нужны. Но у него передо мной должок.
— Не хочу знать, за что именно он вам задолжал!
— Да, лучше этого не знать, — согласился я.
Наконец мы остановились у столика в самом темном углу, где расположился Эдди Бритва — невероятно худой, в слишком просторном сером пальто, которое, похоже, не расползалось по швам только благодаря пропитавшей его грязи. Одного взгляда на это пальто было достаточно, чтобы почувствовать зуд во всем теле, а запах от него шел просто тошнотворный. Я слышал, что крысы убегают обратно в канализацию, едва почуяв эту вонь.
Эдди Бритва совсем не изменился за прошедшие пять лет. Все то же осунувшееся лицо, все тот же — лихорадочно горящий взгляд, все тот же отталкивающий внешний вид. Находиться рядом с Эдди было все равно что играть со смертью. Он любил выпить в «Странных парнях», но всегда держался в сторонке, подальше от света. Никто его здесь не осуждал, никто не беспокоил. Он пил за счет заведения, а во время его посещений на территории бара не случалось убийств.