Он пошел по следам примятой пшеницы. Видимость была на расстоянии вытянутой руки, поэтому он не мог увидеть, куда ведет этот след. Обрывался ли он в двух метрах впереди или петлял кругами через все поле.
Ночь заступила на смену. Было черно, будто нигде (именно так себе он представлял «нигде», когда защищал доклад по философии; кстати, он получил твердую пятерку, хотя считал философию лженаукой). У Дани создалось ощущение, что мира вокруг не существует. Есть только минивэн, который освещал кусок дороги позади, и есть крошка мира, которую освещал его смартфон. Остальное исчезло в небытии.
На небе не было ни одной светящейся точки. Пока Даня спал, набежали тучи и проглотили звезды.
И стояла тишина. Птицы спали, никто не ехал по дороге, не было ни шума машин, ни воя ночных зверей, ни крика потерявшегося ребенка. Лишь иногда ветер шуршал листьями и колосьями пшеницы.
А Даня брел вперед. Слезы высохли. Сопли он вытер о футболку. Но в голове по-прежнему вертелся ураган из мыслей, который он перестал воспринимать. Лишь отдельные и самые яркие голоса долетали до его сознания.
Костя, Костик, сынок, мой дружок, куда же ты пошел?
Он сошел с ума!
Эта мысль показалась Дане реальной. Он задал себе вопрос а что чувствовал бы он сам, если бы на его глазах его маме отрезали голову и выбросили в траву, как мешок с гнилой картошкой? Как бы он отреагировал? Разве не стал бы бегать вокруг трупа? Разве не бросился бы за головой в траву? Особенно если ему было бы три года и он знал, что у игрушек отваливаются головы, и все, что нужно, это пришпандорить ее обратно. Вот и Костя наверняка хотел сделать тоже самое.
Безумие! Он спятил! И ты тоже скоро с катушек слетишь.
Я уже.
И снова вернулся вопрос а почему так тихо? Тишина давила. Столько мыслей. Ладно, хрен с ним, это же глушь, тут лес, никто не живет. Но почему не ездят машины? Неужели тут край света? Ведь люди есть везде, где есть дороги.
Не в силах больше выдерживать тишину, Даня снова заорал что есть мочи:
Костя!
Его голос прокатился по ночному полю, как лихач на «мустанге» по пустой трассе, потом нырнул в лес и затих, спрятавшись за деревья.
А затем кто-то из леса крикнул:
Костя!
Даня вздрогнул и замер.
Кто-то кричал его голосом. Издевался. Пародировал его убитого горем отца и мужа. Но пародировал так, что в голосе не слышалось горечи, а только усмешка. Этот кто-то стоял в темноте, смотрел на Даню и улыбался, держа за волосы отрезанную голову.
Дрожь прошла по телу. Волосы встали дыбом. Даня прислушался. Эхо стихло.
Он снова крикнул:
Костя!
И снова его голос разлетелся по темноте и повторился, как и прежде, откуда-то из леса.
Не ходи туда.
Ты что, идиот? Там твой сын! Иди туда! Скорее.
«Не ходи, твердила его трусливая часть, там прячется нечто не из плоти и крови, а из самой темноты. Оно издевается над тобой, оно тебя заманивает. Дождись полиции! Не ходи туда!»
Но Даня заткнул трусливый голос и пошел дальше по кровавым следам в сторону леса.
***
Вот долбаный козел, и о чем он только думает. Что за человек, а? И почему я только вышла за него? В нем же нет ничего, что мне нужно. Он не стремится ни к чему. Да, может, он и уделяет Косте время, но вот какой из него пример? Смотрит киношки, играет в игры на компьютере, как маленький, ей-богу. Сколько раз я ему говорила, чтобы он поискал какую-нибудь другую работу? Да миллион!
Мама?
Сколько раз я ему говорила, что он засиделся в своей должности. Нет, он, видите ли, уже привык, уже все знает и не хочет переучиваться. Прямо как гнилое бревно в лесу. Ну и черт с ним. Не хочет, как хочет. И почему я только вышла за него?
Потому что раньше он был не такой.
Мама?
Ведь я выходила замуж за перспективного человека. Вспомни, каким он был активным! Он играл в группе, правда, какую-то херню, но это неважно, главное, что люди ходили на их концерты. А помнишь, как он любил дарить тебе цветы?
Помню. Однажды он принес мне маленький сухой букет садовых цветов и извинялся за то, что тот усох и скукожился, но это ведь ничего, ведь в январе и такой букет кажется чудом, как поляна спелой земляники посреди сугробов. А помнишь, как он подарил тебе полет на воздушном шаре? Ты тогда чуть в обморок не упала, когда вы поднялись в облака. Хорошо хоть в туалет перед этим сходила. Жаль, что кольцо к тому времени уже было подарено, хи-хи, в лифте, но это все неважно, ведь теперь
Мама?
теперь семейная жизнь превратила его в тесто. Мягкое, податливое. Куда ни нажми, он на все согласен, лишь бы ему позволили поиграть в свои долбаные игрушки на компьютере. И гитару он давно уже забросил.
Мама.
Ну что, воскликнула она, что случилось?
Она не любила, когда ее отвлекали от собственных мыслей, от разбора кухни, от перемывки косточек ее мужа. Она ведь может забыть о чем-то важном, что подстегивает ее к разводу, на который она уже давно решилась, но все никак не могла его обосновать до конца перед самой собой. Совесть нужно успокоить. Да, она-то сама решилась, но что если потом совесть все-таки спросит с нее? Ведь она должна ей что-то ответить на вопрос, почему она разрушила семью, почему ушла к другому, почему бросила этого ленивого
Мама, Пуппа сбезал, глаза Кости напоминали глаза грустного щенка, мы посли сюда я делзал его в луке, вот, он показал пустую руку, раскрыл ладонь, а тепель его нет, тю-тю.
Ты уронил его?
Он убезал, сказал Костя.
Поскольку Катя была мамой не первый день, то поняла, что «убежал» с детского языка переводилось я не слежу за своими игрушками, а когда теряю, то в этом нет моей вины, они сами убегают. Ах они какие.
Они шли вдоль поля пшеницы, спустившись с дороги. Минивэн остался позади. Прогуляться Кате было необходимо. Она начинала нервничать в присутствии Дани все больше и больше. Ей нужно было успокоиться. Это место как раз подходило, тут такой удивительно чистый воздух. От него кружилась голова. Все равно что глотнуть виски на голодный желудок.
Пшеница была до пояса, и Катя не позволила Косте бродить в ней.
Там могут быть капканы, схватила она его за руку и оттащила, или крысы. Или змеи. Да все что угодно.
Но я косю туда, ма, завыл Костя, там мозна платася, как индейсы. И стлелять из лука.
Да, но у тебя нет лука, и что ты будешь делать, если на тебя нападет большая страшная собака?
Костя вздрогнул и посмотрел на поле уже с другим выражением. С выражением испуга. Он представил, как в высокой траве прячется большая черная собака с умными глазами и облизывается, поджидает его. Хочет схватить за ногу и забрать от мамы.
Там плавда собака?
Может быть. Давай просто пройдемся рядом и не будем проверять.
Костя согласился.
В лес Кате тоже не хотелось. Хватит им вдоль дороги побродить. Минут пятнадцать пройдутся туда-обратно, а потом разбудят этого ленивого господина. Даже до моря довезти не может, чтобы не остановиться тысячу раз. То ему в гости к другу, то энергетик подавай, то поссать, то поспать, то зад почесать. Давно бы уже приехали. Еще позавчера, хотя выехали только сегодня утром.
Мама, нузно заблать Пуппу, сказал Костя.
А куда он убежал? спросила она.
Костя улыбнулся и пожал плечами два раза.
Папина привычка. Раньше она мне казалась забавной. Черт. Теперь все Данины ужимки мне кажутся отвратительными. Надеюсь, это пройдет. А то я буду смотреть на Костю с таким же чувством, и он наверняка заметит, когда будет постарше.
Костя прижимал к себе Нага. Катя испытывала к этой игрушке чувство, родственное с брезгливостью.
Робот будто сбежал из страшных комиксов. Голова большая, ноги маленькие, огромные зубы, как у щелкунчика, некоторых частей тела, как и одного глаза, не хватало. Будто Костя нашел эту игрушку на помойке.
Она подумала, что как только они вернутся и она сообщит Дане о разводе, то выкинет эту страшную игрушку в мусорку, и пусть Костя зальется слезами. Ему это даже полезно, ведь мужики должны проплакаться в детстве, чтобы потом, когда вырастут, не быть такими мягкотелыми, как ее муж.