Вскоре вся семья уже стояла в дверях и смеялась над ним. Он попытался вернуть им эту штуку, но они только смеялись ещё больше. Они захлопнули дверь прямо у него перед носом.
- Ты хотел вернуть своего пса, негритос? Ну, ты вернул. Оставь его себе! - сказал Сальвадор, повернувшись спиной к Деметрию, и вернулся в дом.
После горячего спора и нескольких смертельных угроз, прозвучавших через запертую дверь, Деметрий забрал маленького монстра домой. Toт попытался заползти обратно в свою мать, но Деметрий не мог больше видеть, как эта штука закусывает ею. Он вытащил ее на задний двор и закопал так глубоко, как только мог, чтобы другие собаки не выкопали ее. Эта странная собака-гоблин все время тявкала ему в пятки.
Казалось, Деметрий даже заплакал, когда бросил на нее последнюю лопату земли.
* * *
На следующий день на пороге дома Деметрия появилась тень. Высокий, изможденный страшила с желтыми зубами и черными глазами, пересеченными взрывом красных капилляров, отчего белки его глаз казались кровоточащими. Он выглядел так, будто не спал ни дня в своей жизни, как будто бессонница сводила его с ума, заставляя бесцельно бродить днем и ночью, ища души, чтобы утащить их в ад. На нем был длинный плащ, несмотря на летнюю жару, который свободно висел на его широких костистых плечах. Его длинные дреды качались на ветру под его смятой черной панамой. Это был тот самый убийца, чувак из Ист-сайда. Чернокнижник. Он постучал один раз, и собака-гоблин прыгнула на дверь, чуть не сорвав ее с петель, пытаясь добраться до него. Деметрию пришлось повалить собачье отродье на землю и надеть на шею поводок, чтобы успокоить его, прежде чем открыть дверь. Мужчина стоял на пороге с выражением ужаса на обычно невозмутимом лице. Этого парня просто так не смутить, и Деметрия немного напугало то, что он выглядел таким испуганным.
- Эй, Чернокнижник! Чё-как, чувак? - спросил Деметрий.
Он не потрудился протянуть руку, так как знал, что этот человек любит, когда к нему прикасаются. Деметрий наблюдал, как черты лица Чернокнижника вновь обрели свой обычный каменный облик. Зрачки у него были такие огромные, что виднелась лишь полоска радужки, как будто сейчас была середина ночи или что-то в этом роде, а не десять часов утра. Единственные люди, которых Мич когда-либо видел, чьи глаза не реагировали на свет, были либо в коме, либо мертвы.
- Э-э... что это была за хрень?
- Что?
- Черт, ты гонишь? Как ты думаешь, что, блядь, я имею в виду?!! Та штука, которая чуть не снесла тебе входную дверь?!
- Ой! Ну, это... ну... э-э... я не знаю, что это за хрень.
Чернокнижник пришел навестить Деметрия по поводу аренды некоторых собак для другой работёнки. Но когда он увидел маленького монстра, которого Деметрий тащил на поводке, у него появилась другая идея.
- Сколько стоит одолжить его на несколько часов?
- Я не знаю, чел. Эта штука может быть опасной.
- Вот именно, дурень! В этом-то и дело! - ответил Чернокнижник.
Темное пугало наклонился к нему так близко, что Деметрий смотрел прямо в эти бесконечные черные провалы и видел себя, кружащимся по ним в каком-то невообразимом аду. Зловонный пар его дыхания ударил Мичу в лицо. Пахло вонючим мясом, как будто он ел падаль.
- Ну, дай мне две штуки, и добазарились.
- Двa косаря? Просто за аренду? - спросил он, делая шаг в сторону Мича.
Деметрий быстро отступил назад, подальше от него. Гоблинская тварь у его ног ощетинилась и предупреждающе зарычала, когда Чернокнижник прошел через дверной проем, волоча за собой тени, которые выглядели так, будто они исходили от нескольких разных тел. Возможно, это были души людей, которых он убил. Они определенно не принадлежали ему. Собака-нечто, казалось, тоже заметила это. Её шерсть встала дыбом, и она начала дрожать, когда наемный убийца высосал всю жару из комнаты своим ледяным взглядом. Деметрий пытался удержаться на месте, но не смог смотреть на трупоподобного убийцу в эти, пожирающие душу, пропасти там, где должны были быть его глаза, которые превращали всё в забвение.
- Эй, братан, я тоже рискую. Эту собаку можно отследить до меня, и тогда я буду соучастником в любом дерьме, которое ты задумал. Кроме того, я подозреваю, что он все равно будет делать ВСЮ работу. Я думаю, что это стоит как минимум двух штук.
Чернокнижник широко улыбнулся, так что стали видны все 36 зубов. Он был похож на огромную черную акулу. Мич заметил, что некоторые из его зубов действительно были испачканы кровью. Может, он сам начал избавляться от трупов? - подумал Деметрий с видимым содроганием, которое, казалось, усилило улыбку Чернокнижника. Однако его глаза оставались жесткими и без юмора, если не полностью пустыми. Если бы он не говорил и не двигался, можно было почти поверить, что этот человек мертв. Казалось, он только дышал время от времени, как будто что-то вспоминая. И он всегда был совершенно спокоен. Никаких жестов, никакого переминания с ноги на ногу, никаких лишних движений. Даже собака притихла и смотрела на него так, словно былa очарованa трупоподобным убийцей, как и Деметрий.
- Держи, - сказал Чернокнижник, вручив Деметрию пачку стодолларовых купюр и вырвав поводок из его руки.
Он повернулся и пошел по улице, волоча за собой маленькую собаку-гоблина. Лицо Чернокнижника снова стало стоической маской.
- Странный ублюдок! - пробормотал Деметрий себе под нос.
Но, по крайней мере, этот маленький демон свалил на несколько ночей, - подумал он.
* * *
Деметрий никогда не смотрел новости. Но после долгого дня чистки псарен и раскладывания, сочащихся кровью, кусков мяса, ему нужно было чем-то отвлечься от своих проблем. Он сел в гостиной и включил телевизор, в основном для того, чтобы создать фоновый шум, заглушающий звуки кубинцев, бивших в свои кунги и игравших на тамбуринах.
Это слишком сильно напомнило ему ту ночь, когда он застукал их трахающимися с Шебой. Он продолжал представлять, как они насилуют какого-то другого бедного пса, которого подобрали где-то на улице, и чувствовал себя виноватым за то, что не собрал достаточно мужества, чтобы спасти беспомощное животное.
- Пока это не моя собака, это не мое дело, - сказал он, нажимая кнопку питания на пульте.
Широкоформатный экран высокой четкости Sony ожил, и силиконовая новостная шлюха начала рассказывать о трагедиях дня, используя в основном слова, которые начинались с "П", такие как преследование, порицание и потерянность, так что она могла сжать свои большие, коллагеновые губы, как будто она выдувала пузыри спермы. Каждый мужчина, смотревший шестичасовые новости, вскоре обнаруживал, что воображает свой член в горле ведущей, и как его сперма вытекает из ее рта и капает на эту членососку, когда она болтает об извращенных педофилах и законченных преступниках. Он знал, что был не единственным.
Сегодня она изо всех сил пыталась найти правильные слова на букву "П", чтобы описать череду ужасных убийств, в которых видные деятели организованной преступности были разорваны на кроваво-пурпурные и красные груды разорванного и измельченного мяса, органов и мякоти.
- Бляяяя! Чернокнижник, что за хуету ты натворил?
В итальянском ресторане в центре города ребята с такими именами, как Сэмми «Кабан» Грасиано, Ник «Соня» Мартуччи и Большой Джои Николлет были найдены разбросанными в мелкиx кусочкax от одного конца заведения до другого. Их измельченные туши были разорваны на куски мяса и внутренних органов, которые почти не отличались от спагетти с соусом маринара, которые лежали на тарелках несъеденными.
- Не совсем обычная мафиозная разборка, - подытожила ведущая соска.
- Ни хрена себе, - пробормотал Деметрий.
Ох, но потом стало ещё лучше. Сначала показали ямайских и колумбийских кокаиновых царей, разбросанных по борделю кусочками, размером с мокрое клубничное конфетти, окруженное почти сотней килограммов кокса. Затем угол улицы, где ведущие члены Младших Черных Гангстерских Лордов были превращены в крысиный корм. Чернокнижник, должно быть, использовал этого маленького монстра, чтобы уничтожить каждого крупного преступника в городе.
Я должен был попросить намного больше, чем две штуки, - подумал Деметрий, отводя взгляд от корреспондентки, которая вытирала маленькие окровавленные кусочки гангстера со своих туфель, и снова на телеведущую, чьи груди вздымались, когда она рассказывала о кровавой бойне, и при этом дышала так, словно сидела на члене. Она снова поджала губы в абсолютно похотливой гримасе и повернулась лицом к камере в один из тех долгих моментов мыльной оперы. Деметрий ничего не мог с собой поделать. Он сунул руку в штаны и крепко сжал свой растущий "стояк".