Вспомнил, как я, лейб-медик в четвёртом поколении, оказался олухом царя небесного, поверив фарисеям во власти. Лжепророкам. Преступникам и отступникам от веры и своего народа. Я, конечно, виноват, потому что это и я возводил на крови «царство социальной справедливости и равенства». А счастье на крови не стояло и не стоит.
Сколько воды, слёз, крови утекло за годы этого строительства!.. А ведь нужно было вспомнить то, что уже было на Земле. Много-много веков назад, когда те, прежние фарисеи, очень похожие на нынешних, спросили Иисуса Христа: «Скажи, когда придёт Царствие Божие?». И Спаситель ответил: «Не придёт Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот оно, здесь, или, воттам. Ибо Царствие Божие внутри вас есть».
Потому Царствие Божие нужно искать здесь, на Аномалии, где мы живём, где поставлены Промыслом Божием. Царствие это не в «измах» «социализме», «коммунизме», «капитализме». Это всё словесные извороты, придумки современных фарисеев. Ищите Царство Божие в самих себе, в сердце своём. Покайтесь перед Богом, собой и людьми, к чему принуждает вас бессмертный чёрный пёс. Тогда всё противное воле Божией станет и вам омерзительным».
Это было горькое откровение Фоки Лукича, прошедшего вместе с русской армией по горящим дорогам Первой мировой, принявшего и революцию, и красный кровавый террор в Красной Слободе, опьянённого речами новых лжепророков и потому яростно строившего новое «царствие добра и социальной справедливости». И только много лет спустя, с приходом к нему «чёрного пса» понял, что строил это «царствие» на крови земляков Было, конечно, в чём покаяться русскому интеллигенту с древними германскими корнями, тайно носившему на груди православный крестик, было Но ведь это он, Фока Лукич, был с непокорным слободским народом в Пустошь-Корени, дремучем лесу Аномалии, лечил партизан, воевал с фашистами. Этнический немец, предки которого не всегда по-матерински ласково были приняты Россией-матушкой, стрелял и убивал, наверное, немцев-оккупантов. Своих бывших одноплеменников! Так думал я, расшифровав каракули Лукича на титульном листе его откровений: «Записки Мёртвого Пса», прочесть только после моей смерти».
Глава 2СИМПТОМЫ И СИНДРОМЫ
Прочитав инструкцию епископа Шлезвинга, узнав о «cиндроме чёрного пса», которым, якобы заразился и сам слободской врач, я еще раз пожалел бедного Фоку Лукича. А заодно и его сынамоего друга Пашку, всегда доказывавшего мне, что его отец, которого все считали сумасшедшим, «единственно здравомыслящий человек в Слободе да и вообще на всей Аномалии».
Да простит мне мой читатель обилие медицинских терминов. Но мой лучший другдоктор Павел Альтшуллерлюбит повторять слова, сказанные еще его отцом: «История любой болезниэто история жизни». Другими словами, как живем, так и болеем. А как, а главноечемболеем, так и живем.
По Пашкиной теории получается, что симптомы прошлой жизнисиндромы будущей болезни, возможно, даже со смертельным исходом в самом конце. Ну как ему было не поверить, если, испустив первый крик в роддоме, мы тут же, с первых минут жизни, начинаем неумолимо приближаться к собственной смерти. Знаем об этом, но радуемся жизни. И боимся смерти. Потому что жизнь и смерть всегда рядышком. Порой эти антиподы отделяют лишь едва уловимое«чуть-чуть».
И все же, по-моему, это эклектика. Сочетаемость не сочетаемого. Нормальный человек, несмотря на старую латинскую пословицу, призывающую нас думать о смерти, о ней, если нет ни симптомов, ни синдромов, думает очень редко. Или вообще о ней не думает. Нормальный человек о плохом, дурном, постыдным для себя, старается не вспоминать и не думать. Так мы устроены. Так работает наша памятьв щадящем режиме. Говорят, что даже серийные маньяки, убившие по два-три десятка человек, хоронят эти воспоминания в самые тёмные глубины своей памяти. Стараются закопать свою больную и почерневшую совесть поглубже, чтобы не терзала душу. Чтобы весело и легко жить дальше. Такие вот торжественные погребение собственной совести.
Не знаю, согласен ли с этим Пашка Альтшуллер, наш доктор Шуля, который, слава Богу, всю жизнь рядом со мной и как сосед, и как верный друг. Друг единственный, который ещё ни разу не бросил товарища в беде. Пятьдесят лет нашей мужской дружбе стукнулоэто что-то да значит. Прошла проверку и медными трубами, и огнём, и водой, и достатком, и бедностью Ничто её, слава Богу, не берёт.
Тут за примерами далеко ходить не надо. Только вчера ко мне зашел доктор Шуля, принес пузырек дорогого по нынешним временам немецкого лекарства, понижающего сахар в крови. Знает, что я, безгонорарный писатель, практически сижу шее Маруси, Моргуши, как мы прозвали одноклассницу еще в школе. (Прошу не путать с Марго, что пишется через «а». Моргуша пишется через «о», от слова «моргать». Перед тем как заплакать, Моргуша и сегодня часто-часто хлопает своими пушистыми ресницами, а потом уже по щекам катятся её солёные-пресолёные слёзы. Гораздо солонее, чем у меня. Я не раз пробовал их языком, когда целовал её мокрые жены).
Коррупция и отечественная медицина. Кто кого? сказал я, радуясь его приходу.
«Коррупция» передразнил он меня. Подбирайте слова из литературного словаря, инженер человеческих туш. Выписал одной старушке по бесплатному рецепту, а та взяла и померла намедни Баба с возу, бедному государству легче. А тебе со своим статусом «скрытого безработного», коим, судя по полису медстраха, коим ты и являешься на сей момент, бесплатные лекарства от милосердного государства не полагается. Земную жизнь пройдя наполовину, ты оказался в сумрачном лесу.
От покойницы не возьму.
Ну и дурак, сказал Пашка. Это от меня, а не от покойницы.
Тогда другое дело.
И вообще, человек с именем диктатора, вы, вы, Иосиф, приносите в последнее время мне исключительно головную боль. Не сосали бы в детстве петушки на палочке, которые на базаре продавала приснопамятная Гандониха, не требовалось бы вам сегодня дорогостоящее лекарство. Синдром сладкой жизни.
Я обиделся:
При чем тут петушки на палочке? Когда это было-то?
Вот тут, дорогой исторический писатель, ты сильно ошибаешься, засмеялся он. Объясняю, как на лекции о сетевом маркетинге, где каждый жаждет обмануть ближнего и даже дальнего своего. Твоя сегодняшняя боль в одном месте, например, в руке, может быть вызвана падением и травмой позвоночника три года назад.
Удивительно: откуда он узнал про мою боль в руке? Я стал, что было три года назад, но ничего конкретного не вспомнил.
А три года назад я не падал, сказал я. Я больно шмякнулся в прошлом году, когда гололед провода на столбах рвал
Да это я, инженер человеческих туш, к примеруНу-ка, Захар, покажи язык!
Я показал, сказав при этом: «Бэ-э-э».
Синдромы налицо, самым серьезным образом произнес Доктор Шуля. Нарушение социального контакта и заметное эмоциональное обеднение
Дурак!
Сам больной, а не лечишься.
Моргуша, наблюдавшая эту сцену со стороны, выронила из рук чашку, которую она протирала полотенцем, и прикрикнула на нас, уважаемых пожилых (то есть тех, кто уже достаточно продолжительный период прожил в жизни) людей:
Ну, чисто дети малые!.. А обоим вот-вот на пенсию! Прекратите эту аномалию
Она так и сказала«аномалию», ненормальность, другими словами.
Магнитная аномалия, сказал Павел Фокич голосом диктора федерального телеканала, даёт стране миллионы тонн руды. Спасибо тебе, аномалия-кормилица, аномалия-спасительница!
Я про другую аномалию, перебила его супруга, накрывая на стол. Про ваше постоянное дурачество Нельзя же быть вечными шутами. Особенно сейчас, когда время такое
Какое?
Время серьезных людей, серьезно сказала Маруся. Шутам место в шоу-бизнесе.
Пашка развел руками:
Увы, несравненная Моргуша, нам туда с Захаром уже поздно
Все ниши заняты, добавил я. Никаких перспектив.
Павел Фокич добавил:
Нам оставили голую самодеятельность А потом, заметь, Марусенька, что сегодня и всегда все величайшие глупости на нашей старенькой планете делались с серьезными лицами. Мы ж родились, чтоб сказку сделать былью. Вот и осушали болота, заболачивали пустыни и поворачивали сибирские реки вспять. Доповорачивались