Ого! Доброе утро, сэр. женщина упёрла руки в прилавок и с интересом смотрела на гостя, пока тот садился за тот же столик, который выбрал в прошлое своё посещение. После она подошла к нему и поставила перед ним стакан прохладной воды с крупной долькой лимона в нём.
Неважно выглядишь, мальчик. Это тебе. За счёт заведения. и она дружески хлопнула его по плечу.
Благодарю, мэм. Хотя сам я был уверен, что выгляжу лучше, чем себя ощущаю. Джереми с удовольствием пригубил угощение.
Нееееееекомично протянула женщина. Ты выглядишь, как свеженькие испражнения осла, дружок. Сегодня только поесть? Или всё же могу помучить вопросами?
Если сначала ответите на мой.
Валяй! она посмеялась. Только учти, я слишком стара для тебя, мальчик.
Да и я слишком молод для вас, мэм.
Слишком молодых не бывает! И называй меня Шерон. усмехнулась она и игриво шлёпнула его по плечу. Давай свой вопрос.
Ирак?
Афганистан.
Он посмотрел на неё, подняв брови.
Который недавно совсем был или тот, при Союзе?
При Союзе, да, когда коммунисты ещё могли дать прикурить миру, дружок. А теперь держи меню, заказывай, что хочешь, а потом ответишь и на мои вопросы, идёт? Вот и славненько! она протянула ему меню и вернулась за стойку.
Джереми не стал затягивать с выбором и заказал завтракомлет, картофель Айдахо, грибы, компот из сухофруктов. В целом, весьма аппетитно.
Когда всё было готово, Шерон принесла ему заказ и села за столик напротив него.
Ну, дружочек, рассказывай. Вижу, что не местный, но что-то в тебе знакомое есть. Откуда ты и зачем в этой глуши? На туриста ты мало похож, эти напиваться предпочитают в Вегасе, а не у нас.
А я надеялся сначала поесть. Хорошо, утолю ваше любопытство, мэм, Шерон. Знаете ферму Смита чуть севернее города?
О, так ты его родственник?! Вот откуда эти знакомые черты.
Вы знали моего деда?
Джозефа? она скривила лицо. А то. Мерзкий тип. Ты уж не обижайся, но так и есть. Иногда захаживал перед тем, как поехать в Лас-Вегас.
«Быть засранцемэто у нас семейное.»
Мой отец почил, и добро деда перешло мне. Я приехал, просто отдать дань памяти им обоим и взять передышку от жизни.
Соболезную, мальчик, это грустно. Сбежал из Калифорнии?
Он изумлённо поднял на неё глаза.
Да брось, куда ещё отсюда сбегают?! Я бы и сама жила в Калифорнии, да-да, сэр! Но только не всё так просто.
Как всегда.
Это да. Ладно, наслаждайся завтраком, дружочек. Спасибо за беседу. поднимаясь, она снова хлопнула его по плечу. А пиво у нас действительно отличное!
Она покаркала, смеясь, и ушла к себе за стойку, оставив гостя размышлять над завтраком.
Разобравшись с едой и расплатившись, Джереми поинтересовался у Шерон, есть ли какая работа здесь, в Битти, на что та лишь покачала головой.
Была бы здесь работа, может, людей было бы больше. А так нас с каждым годом, кажется, только меньше, дружок.
Уже подъезжая к дому, он поймал себя на мысли, что не хочет возвращаться. Но альтернативы не было. Во всяком случае, пока он её не видел или не хотел видеть. Штаты большие, всегда можно начать с нуля в каком-либо другом месте. Но ему этого не хотелось. Он варился в жалости к себе и недовольстве собственной жизнью. А это он любил.
Так или иначе, но ему придётся двигаться дальше. Он пока что не решил, в Айдахо ли или в Орегон, но хватит с него Калифорнии. И тем более Невады.
Прогулявшись до уборной, Джереми хотел было заглянуть в колодец на обратном пути, однако не стал этого делать, махнув рукой в его сторону. У него ещё была вода. Да и пиво, которое он взял там же, где и в прошлый раз, само себя не выпьет. День будет долгим, поэтому он купил сразу тридцать шесть банок. Да, это был тот самый «Budweiser».
Расположившись на ужасном диване в гостиной, Джереми принялся мерно опустошать банку за банкой. Иногда его удивляло то, что столько воды он за такой же промежуток времени не смог бы выпить никогда, не сходив ни разу отлить. Но с пивом у него была другая история. Ему хотелось его пить, не прерываясь на мочеиспускание. Видимо, поэтому его мозг игнорировал сигналы от мочевого пузыря, пока шло возлияние.
На этот раз ему хватило десяти банок, чтобы достаточно опьянеть. Он не стал уже перебираться в постель, а лёг на диване. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы сон поглотил его беспокойный разум.
Хоть на что-то ты сгодишься Не дёргайся, только быстрее откинешься! А мы ведь этого не хотим, так ведь, подруга?!
Одной рукой он держал запрокинутой голову девушки, не давая ей возможности двигать ею, сильно натянув её волосы цвета вороньего крыла на себя. Красивые и сильные волосы. Ему нравилась их прочность. Он снова уткнулся в них носом, вдыхая запах шампуня, пота и сигаретного дыма.
До этого она требовала, затем умоляла отпустить, сказала, что она никому не расскажет. Ему только надо её отпустить.
Лживая дрянь, как и все бабы. Говорите одно, делаетесовсем другое Вы сами себя не понимаете, а всё ждёте, чтобы мужчины вас поняли. Но знаешь, что? Земля тебя поймёт. Земля всех понимает.
Руки за спиной он ей связал ещё до этого. Ноги крепко перемотал бечёвкой, чтобы не смогла вскочить или даже согнуть их. Всё, что с ней можно было сделать, он уже сделал, и теперь она вызывала в нём вместо жгучего желания только испепеляющую ненависть и глубочайшее презрение.
Одним коленом он вжимал её обнажённое тело в землю, слушая булькающие звуки из вскрытого горла. Кухонный нож лежал рядом. Фонтан крови, который до этого хлестал из резаной артерии, орошая почву под виноградной лозой и само растение, как и стену, по которой то ползло, превратился в струйку. Всё было красным.
Знаешь, я, пожалуй, сохраню твои волосы в лучших традициях коренных американцев, подруга. с этими словами, он вновь взял нож и сделал надрез на лбу девушки по линии волос.
Джереми вырвало. Горячая мерзость вырывалась из его горла на пол снова и снова. Его била сильная дрожь. Диван под ним и вся его одежда были насквозь мокрыми от пота.
«Какого чёрта?»
Освободив желудок, он изнурённо откинулся на диван.
«Может, я отравился?» он готов был поверить в это, да только одна деталь не давала ему покояпоразительная реалистичность снов. Никогда ещё он не переживал ничего подобного, будто то не являлось снами, а происходило с ним на самом деле. Эта жуть.
Эта жестокость.
Да только Джереми никогда не поднимал своей руки на женщин, если не считать того раза, когда старшеклассница решила над ним злостно подшутить и вылила горячий кофе ему за шиворот. Ожог не проходил долго, причиняя ему множество неудобств, а сам он сгорал от стыда всякий раз, когда видел подруг той дуры или её саму, ведь ответом на её «шутку» стал мощный хук в ухо, которое распухло и доставило ей самой немало дискомфорта, он был уверен в том.
Но избивать, насиловать и убиватьнет уж, ему такое естественным образом претило.
«Тогда откуда это в моей голове?» он не знал. Но решил, что таким образом его подсознание противится сложившейся ситуации, ведь развод с Сэйди действительно был тяжёлым испытанием для него.
«Интересно, поблизости есть мозгоправ?»
Джереми не любил психологов. Пока каждый второй с малейшей проблемой бежал к своему психологу, он предпочитал анализировать самостоятельно причины и следствия, ведь не так уж это и сложно, если быть честным с самим собой. Никто не исправил бы его жизнь, не подкорректировал поведение и мышление, не избавил бы от слабостей. Только он сам был властен над этим. И лишь в его силах было изменить всё.
Но данный фокус разума застал его врасплох.
Необходимо было убраться. Для этого он сходил в сарай, поискать какой-нибудь кусок ткани, но не нашёл. Тогда он решил поискать в подвале. Там он увидел пару пыльных коробок в углу, заглянув в которые искомую тряпку он не обнаружил, но заметил кое-что интересное.
Открыв нижнюю коробку, он столкнулся с улыбающимся лицом молодой девушки, которая смотрела на него задорным взглядом с газетного листа, бережно хранимого его дедом. И он узнал это лицо. Правда, видел он его только во сне, который почти и не помнил вовсе. Крупными чёрными буквами под портретом было напечатано«Пропала девушка».