Он подъехал на переполненную парковку и огляделся, чтобы убедиться, что рядом нет знакомых автомобилей. Меньше всего ему хотелось, чтобы его заметил кто-нибудь из студентов, или того хуже - преподавателей. Абсолютной уверенности быть не могло. Всех людей из университета он знать не мог, но, по крайней мере, машин его ближайших знакомых он не увидел.
Джо двинулся через парковку, прислушиваясь к хрусту гравия у себя под ногами. Вдохнул ночной воздух и попытался уловить запах секса в едком смраде мочи, выхлопных газов, сигаретного дыма и алкоголя. Попытался расслышать вздохи и стоны сквозь грохот техно-дэнса, исходившего из маленькой витрины. Он медленно терял над собой контроль. Желание проникнуть в клуб так взволновало его, что он забыл в такси библиотечные книги. Он попробует их отыскать завтра утром. Но сейчас он был полностью во власти голода. И тот требовал от него абсолютного внимания.
На кассе Джо показал свое удостоверение личности и заплатил двадцать баксов. Он опустил руку и поправил себе член, который набух настолько, что болезненно упирался в жесткую ткань джинсов и терся о молнию. Монстр снова проснулся.
Джо снял рубашку и расстегнул ширинку, освобождая бушующего зверя из джинсовой темницы. Вручив свою одежду обнаженной по пояс девушке-гардеробщице с пирсингом на сосках, настолько тощей, что сквозь кожу проглядывали ребра, огромный второкурсник принялся ходить кругами по клубу. Почти сразу же он заметил женщину, словно явившуюся из его самых мрачных грез. Он знал, что сделает сегодня что-то плохое.
Она была абсолютным совершенством. Высокая пышнотелая латиноамериканка с длинными струящимися волосами до пояса. У нее были кошачьи, миндалевидные глаза, пухлые розовые губы и загорелая кожа, цветом напоминавшая подрумяненную выпечку. Но привлекли его внимание вовсе не эти атрибуты. У нее были широкие бедра, толстые ляжки и восхитительный, пухлый зад, подрагивающий при ходьбе. Каждый ее шаг лишь усиливал голод его монстра. Ее зад был прекрасней, чем вода для обезвоженного пустыней путника. Джо все снова и снова сглатывал непроизвольно выделяющуюся слюну.
Он видел ее здесь и раньше. Обычно то с одним, то с другим педиком, а однажды она пришла под руку с высокой лесбиянкой. Она предпочитала исключительно компанию геев. Но Джо знал, что сама она лесбиянкой не являлась. Хотя видел, как она обрабатывала языком клитор той амазонке в одной из комнат для оргий, а затем занималась групповухой с двумя спортсменами, знакомыми ему по колледжу. Сам он мастурбировал в углу, наблюдая, как двое баскетболистов смазывают свои облаченные в латекс члены и трахают ее во все отверстия по очереди, в то время как она стонет и содрогается в экстазе, с выражением райского блаженства на лице. Он видел, как они оба кончили и оставили ее перед самым ее оргазмом. А в ответ на проклятия лишь рассмеялись и ударили по рукам. Затем оделись и удалились, продолжая радоваться своей удаче.
Джо вышел вслед за женщиной из клуба и стал смотреть, как она рассерженно борется со слезами, готовыми вот-вот хлынуть из глаз и наконец, проигрывает в этой отважной битве. Он хотел пойти к ней, но что-то остановило его. Тогда голод был еще не настолько сильным, а она не походила на жертву. Скорее на женщину, в которую он мог бы влюбиться. На шлюху с золотым сердцем.
Теперь, когда она продефилировала мимо него, он словно в трансе смотрел на соблазнительное покачивание этой непомерной задницы. Его страсть достигла пика, и даже грустное воспоминание о ее слезах, казалось, лишь подпитывало его желание. Он чувствовал, как голод нарастает в нем, пронзая сталью чресла. Ее задница была идеальной. Самой красивой и пышной, какую он когда-либо видел. Его слюнные железы работали на полную мощность. И Джо снова и снова вытирал рот, пока крался за ней по секс-клубу. Ее задница притягивала, словно магнит.
Клуб назывался "Черный ход". Идеальное место для женщины с такой задницей. Словно Бог проронил слезу, и та, скатившись по спине, превратилась в плоть. Это было место, которое пары посещали, чтобы добавить остроты в отношения, меняясь партнерами или находя кого-нибудь для секса втроем.
Одиночки приходили сюда в поисках последнего варианта, либо ради случайной оргии. Редко, когда двое одиночек встречались в подобных местах. Но Джо было не интересно отсасывать какому-нибудь чуваку только ради того, чтобы потом уделить время его жене. Особенно когда он мог получить все, что он хочет от этой роскошной принцессы.
Некоторые могли бы назвать ее полноватой. Например, те педики-женоненависники из индустрии моды, чьи идеалы женской красоты базировались на тощих, плоскогрудых и плоскозадых фигурах, как у мальчиков препубертатного возраста. Они вообще ничего не понимали в истинной женственности. Для них все женское должно было подавляться, стягиваться, изнуряться голодом и прятаться под слоями одежды и стыда. Очевидно, что в случае с этой женщиной не было ничего подобного. Она гордилась дарами, данными ей природой. Это было видно по ее манере одеваться, наклону головы и покачиванию бедрами. Для Джо она была воплощением чувственности. Каждый изгиб ее тела был драматически подчеркнут, а сексуальность преувеличена в порнографических пропорциях. Ее задница выглядела так, будто кто-то взял два пляжных мяча и засунул ей сзади в джинсы. Идеально круглая и воистину огромная! Джо был буквально ошеломлен ее видом. Она подрагивала и вызывающе подпрыгивала, словно махала ему. Он хотел ее так сильно, что было больно физически. Видел сияние ее необузданного духа в ее сухожилиях, коже, жире и мышцах.
Он чувствовал его по выжженному воздуху. Ее плоть буквально лучилась жизненной энергией. Джо улыбнулся, подумав обо всех тех заблудших спиритуалистах и религиозных фанатиках, ошибочно верящих, что душа это какая-то отдельная сущность, заключенная внутри человеческого тела.
Но он знал лучше. Дух и плоть едины и неделимы. Он уже вкусил это. Джо опустил руку и принялся мастурбировать, следуя за ней из комнаты в комнату.
Вокруг люди совокуплялись, сосали, шлепали друг друга, мастурбировали вдвоем, втроем, вчетвером и даже впятером. Причем делали это с какой-то безудержной энергией.
Подобные места посещали одни лишь сексоголики, а любой истинный сексоголик никогда не упускал возможность заняться сексом, невзирая на голод, жажду, усталость, боль или дискомфорт. Уж кто-кто, а Джо знал это. Его собственные пристрастия завели его за границы здравомыслия и морали. И сейчас, ведомый ими, он шел через секс-клуб. А его пульсирующий твердый член указывал ему путь словно волшебная лоза.
Латиноамериканка резко остановилась, а ее пухлые ягодицы еще какое-то время продолжали покачиваться, в отличие от остальных частей тела. Когда ее задница прекратила свой чарующий танец, Джо почувствовал себя восторженным и разочарованным одновременно. Вот он догнал ее, но больше уже не сможет наслаждаться ее возбуждающими движениями. Если все пойдет хорошо, - напомнил он себе, - скоро ему доведется наслаждаться много чем другим.
- Э-э... привет? - Джо протянул руку и похлопал ее по плечу. Он чувствовал себя немного глупо, сникнув плечами и опустив голову, чтобы выглядеть не таким большим и пугающим. Но Джо был гигантом. И ничто не помогло бы ему скрыть это. Хотя он неплохо научился играть роль доброго великана. Каждый год в новостях он слышал про идиотов, растерзанных при попытке погладить полярных медведей или гризли, поскольку те твари показались им милыми. Он понял, что может выглядеть хотя бы таким же милым, как гризли.
Когда женщина повернулась к нему, он был поражен тем, насколько юным и невинным было ее лицо. Полные щеки с глубокими ямочками, пухлые губы бантиком и большие застенчивые глаза с густыми тяжелыми ресницами. Тело шлюхи с лицом ангела. Ее груди были огромными, всецело достойными ее замечательной задницы. Настоящая богиня. Она повернулась к нему и улыбнулась. Джо не хотелось ни на секунду упускать из виду эту благословенную задницу, но прекрасная улыбка на ангельском лице стоила того.
- Да? - спросила она, улыбнувшись еще шире. Джо не знал, что сказать. Он был так возбужден, что слова вырвались еще до того, как он успел придать им порядок и изысканность. Это похотливый монстр, пульсирующий у него между ног, вложил эти слова ему в рот. Инстинкт добычи помог пробраться через необходимые светские условности.