Это лишь часть той самой истории. Жуткое и многообещающее начало, можно сказать короткий отрезок, мимолётный вопрос без ответа.
За неточность изложения событий прошу прощения. За точность изложения повествования от третих лиц я уверен, ведь за него отвечали они сами.
Все реплики в точности переданы (как утверждают те, с чьих уст они сошли).
Голова разрывается от количества непоняток и несостыковок. Но я это сделаю. Передам историю, от которой мурашки идут по телу на белом экране «Pages.
Раньше я жил в приморском городе. Он был не шибко большой. Золотая середина, способная угодить и любителям наслаждаться шумом моря, и любителям пьянствовать в шумной компании.
Лица тут менялись часто, туристы летом наплывали тысячами, всегда дул легкий морской бриз, доносящий до моего чувствительного носа запах сырой рыбы. Мерзость. Этот зловонный ароматодно из самых устойчивых воспоминаний об этом месте.
Жители тут полностью зависели от моря: если море заблаговолило этим летом быть тёплым, для жителей это значит большую прибыль в лице туристов. За счёт оставленных туристами денег тут и жили весь год. И знаете, всем этого вполне хватало. В не сезон основной контингент тут составляли пьяные рыбаки. Они громко матерились, шатались по улицам и сидели до рассвета в кабаках.
Тут я и провёл все это лето. Я любил приходить на местный пирс, садиться на холодный бетон и встречать там закат. Один. Звучит хреново, как для шестнадцатилетнего подростка. Но похоже (ох, как не хочется самому себе признаваться) я интроверт. Самому с собой мне абсолютно интересно. Наедине со своей неугомонной головой, мысли в которой несутся со скоростью быстрого водоворота.
Я садился и просто думал, пока солнце не заходило. Несмотря на весь этот утопический морской пейзаж, не всё тут было сильно гладко. Мой отец тут был что-то вроде управляющего в местной рыболовной лавке. Достаточно неприятное тесное прогнившее место. В нем жирная продавщица лет пятидесяти укрывала трёхэтажным матом всех, кто входил в узкие двери. Мой отец, который на тот момент переживал тяжёлую стадию кризиса среднего возраста, связанную с появлением первого седого волоса на идеально выбритой хипстерской щетине, всегда отвечал за агрессивную даму. И хотя получал он за эту работу достаточно, его она не устраивала. А кого это устроит? Средний возраст, исходя из моего поверхностного молодежного взгляда та ещё зловонная пучина, когда наслаждаться жизнью и проживать, осознавая что ты чем-то доволенпросто не вариант. Новость, что его пригласил работать в свою шахту начальником в город на другом конце страны родной брат, не смогла его не обрадовать, и мы тут же начали собирать вещи и выезжать на поиски лучшей жизни. Машинально собирать вещи в зелёный блестящий чемодан, треснувший сбокумоя устойчивая способность, с каждым годом развивавшаяся всё сильнее. Искать «лучшую» жизнь постоянная привычка моих родителей, ведь они никогда не могли смириться с антуражем вокруг.
Но сейчас предложение казалось и вправду заманчивым.
Да-да, у дяди Арсения, брата папы, в распоряжении не одна шахта и не один завод. Он самый настоящий миллионер в привычном понимании этого слова. Всё настолько круто, что он даже попал в что-то вроде топа Форбс, расположившись на почётном сорок втором месте. Страницы из того святого июльского выпуска до сих пор лежат на каждом столике, каждой тумбочке и каждом диванчике кукольного домика бабушки. Видели бы вы медленно раздувающееся в разные стороны краснеющее лицо отца, как только он видит ту клятую страницу. Пропахнувшему сырой рыбой администратору старомодной лавки весьма нелегко смотреть на самодовольное лицо своего брата, которым он, подперев рукой с одетыми на неё дорогущими часами «Ролекс», улыбнувшись показав виниры сделанные в Тель-Авиве, прямо-таки передаёт через глянцевую страницу фразу «Полюбуйся чего я достиг, несчастное говно».
Одна его жена, Надин, казалось, тратит на себя миллионы долларов в день. Популярная инста-мамочка, каждую неделю постящая стори со спортивного зала и очередной рецепт протеинового смузи с ежевикой и шпинатом.
Но как не удивительно, жили они в том захолустье, показавшимся мне на первый вид вакуумом. Их пышное поместье было самым видным в городе, нависая словно мрачная туча над мирным городишкой.
О нём тут слагали легенды. Для каждого попасть туда было чем-то сродни попасть на Оскар и сесть рядом с Леонардо Ди Каприо.
Вообще, в этом городе ходило много городских баек и легенд, которые слагали менее обеспеченные люди про жизнь своих богатеньких соседей. Тут было много очень обеспеченных людей, поверьте мне. После того как недалеко от города нашли месторождение угля, миллионеров тут выросло как грибов после дождя. «Голливуд» подумаете вы, прочитав описание. «И вовсе нет» скажу я вам, ведь ездящие между тесными маленькими невысокими домами красные «Ламборгини» и чёрные «Роллс-Ройсы», видные фигурки на капоте которых инкрустированы кубинским арахисом, и проходящие рядом с горбатыми трясущимися от старости бабулями-попрошайками расколотые инъекциями силиконовые дамы казались будто не из этих мест. Словно в обычный скромный городок пририсовали элементы богатой жизни с помощью хорошего фотошопа.
Громкий звук мотора уставшего от изматывающей жизни пикапа и слипавшиеся глаза уставшего от дороги мальчика не дали занырнуть с головой в атмосферу «не типичной» провинции. Вымотанные, как и я, родители уже не так буйно обсуждали предстоящую важную должность отца. Они будто плавно засыпали, не отрывая глаз смотря вперёд. Достаточно живописные пейзажи за окном, густые зелёные заросли которых быстро мелькали перед глазами не смогли зацепить их уставшие взгляды.
Убаюкивающий мотор и ранние сумерки, плавно скрывшие за собой густой лес, казалось, вот-вот и усыпят меня.
Мы въехали, как я понял, через северную часть города: его зелёную часть.
Единственный дельный факт, что смогла рассказать мне Википедия: захолустье находится на самой границе двух климатических зонстепной и лесной, меняя ландшафты будто перчатки, плавно переходя из влажного высокого хвойного леса в удушливые степи, которые словно вены на теле человека пробивали узкие лесополосы.
Районы города казались блеклой чередой невысоких домов, чьи окна пялятся друг на друга не смыкая глаз. Одна одинокая чёрная кошка, сидевшая на белом деревянном заборе, напоминала о местных. Все будто бы заперлись за скрипящими дверями в уютных и тихих гостиных, смотря «Американского Идола» или обсуждая новый сезон «Холостяка». А какой ещё может быть досуг у жителя столь мелкого городка?
Сто метров до пункта назначенияознаменовал бездушный навигатор, чем всерьёз порадовал родителей.
Чёрт, наконец-то! крикнул отец заворачивая на скромный паркинг.
«Однообразие» этим словом я мог бы охарактеризовать скучный спальный район, который тем не менее показался мне весьма благополучным, и каким-то даже милым.
Мой дядя выделил для нашей семьи приятный и новый двухэтажный частный дом, построенный специально для работников шахты. То, что он был построен для кого-то «специально» чувствовалось буквально во всём: начиная от халтурно повешенной входной двери, которая омерзительно скрипя приглашала зайти во внутрь, и заканчивая бездушной стандартной для подобных частных домов планировкой.
Он достаточно уютный и новенький, с двумя этажами и тихим задним двориком с мангалом. Та самая мечта отца, который теперь сможет виртуозно готовить мясо на костре (терпеть его не могу из-за жесткости), оголив торс.
Среди неопрятного заросшего газона виднелись нелепые броские садовые фигурки. Зелёная жаба стреляла безумным взглядом, выглядывая из-за тонких стеблей сорняков. Побитый и потрёпанный жизнью гном портил ощущение уюта одним лишь своим выражением лица. Его нос злобно вздымался так, будто под ним кто-то пукнул.
Прозрачная дверь. «Плюс» мне это напомнило старые фильмы ужасов.
Ох, если бы я знал тогда Никогда не записал эту ассоциацию в «плюсы».
Просторный мягкий диван цвета не доспевшего персика«плюс» рядом с которым располагался низкий журнальный столик с искусственными цветами в пластиковом горшке«минус» не долго думая, мама выкинула их в мусорку. Послышался звонкий треск.