Глава 4 Лучший доктор
Роберт открыл глаза и увидел, что над головой у него белый потолок. Он повернул голову и почувствовал дикую боль в затылке. Герой осмотрелся. Глаза видели пока нечетко. Видимо, был задет зрительный центр мозга.
Роберт лежал на старенькой кровати посреди небольшой комнаты, обставленной простой и старомодной мебелью. В углу стояли шкаф и тумбочка, возле нее стоял стул, на котором лежала какая-то одежда, а рядом на стене висело старое помутневшее зеркало.
Это точно комната мужчины, понял Роберт, так, а где я?
В комнату вошла темноволосая женщина лет тридцати. Увидев ее, Джонсон повеселел и напряг глаза, чтобы разглядеть ее.
У незнакомки было круглое лицо, немного широкий нос, карие глаза с какой-то хитрецой и черные длинные волосы, заплетенные в косу. Она была чуть выше среднего роста, крепкого телосложения, на ней было голубое платье с короткими рукавами, которое хорошо сидело по ее фигуре.
Как вы себя чувствуете? спросила женщина по-английски.
У нее был явный румынский акцент. Ее голос и интонация выдавали в ней смелого и отнюдь не стеснительного человека.
Голова болит, ответил Роберт, Кто вы? И где я вообще?
Меня зовут Мирела Марин. Вы находитесь у меня дома в комнате моего брата, который сбил вас на машине. Вы это помните?
Помню, как выбежал на дорогу и почувствовал удар, заявил Джонсон, пытаясь выудить из головы что-то еще.
Вам повезло, честно. Вы ничего не сломали, только немного повредили затылок. Надеюсь, это для вас не критично, Роберт.
Откуда вы знаете мое имя? удивился герой.
Роберт Генри Джонсон, тысяча девятьсот второго года рождения, холост, женат не был. Я прочитала ваш паспорт. А еще и заграничный паспорт. Вы много, даже очень много путешествуете. Вы ученый?
Да, если можно так сказать. Я эксперт узкой направленности, заявил Роберт, приподнявшись на кровати.
И насколько узкой? спросила с какой-то ноткой флирта Мирела. Было видно, что незнакомец ей понравился.
Я нумизмат. Эксперт по монетам и банкнотам всех стран мира. А еще у меня есть хоббиездить по всему миру и искать разные удивительные вещи.
Все ясно. Я поняла, почему вы холост. Вам не до этого, да? Марин села на кровать рядом с героем.
Почему, мисс, на это всегда есть время, произнес Роберт с фирменной очаровывающей улыбкой.
Насколько я знаю, обращение мисс используется только для незамужних женщин, заметила Мирела, как вы это поняли?
Очень просто. На ваших пальцах нет ни одного кольца, ваши волосы не убраны, что принято в православных традициях, а еще вы смотрите на меня так, будто я вам симпатичен.
Не каждый день мне попадаются американские нумизматы с большим опытом путешествий. Вот мне и интересно.
Простите, кем вы работаете? поинтересовался Роберт.
Он так увлекся этой румынкой, что забыл и про боль, и про Ханзи, который теперь, наверное, был в плену у немцев.
Яврач. Работаю в научном институте, иногда принимаю пациентов, но чащезнакомых. А по мне видно, что я врач?
Вы похожи на медсестру. У вас крепкие мышцы и сильный характер, а еще много терпения, что очень нужно как раз для такой работы.
И как вы это все узнаете?
Опыт. Я иногда могу увидеть человека насквозь, просто не всегда это бывает интересно.
А я для вас интересна? спросила Марин с явным кокетством. Было видно, что иногда она то ли нарочно, то ли по своей живости натуры переигрывает с эмоциями.
Безусловно, заявил Джонсон и хотел встать, но у него закружилась голова, и его пронзила острая боль в затылке.
Герой ойкнул, а Мирела обеспокоенно спросила:
Болит? Сильно?
Она подошла к историку и положила свои нежные, но сильные руки ему на голову.
Вот здесь болит? спросила она, надавив на затылок.
Да, здесь, ответил Роберт.
Врач стала щупать голову героя и спрашивать, где еще болит, а он постепенно переставал вздыхать и погружался в спокойное расслабленное состояние, но внезапно его поразила мысль о Ханзи.
Ханзи! воскликнул Джонсон, он же у нацистов! Как я мог забыть? А Сокровище Марго? Оно у нацистов. Что делать?
Что случилось? Кто такой Ханзи? спросила Мирела.
Это мой друг. Он в смертельной опасности, если он посмотрит на череп, тоисторик вздохнул с ужасом, о, черт. Если они узнают еще про чашу? Черт, как мы могли так оплошать? Теперь нацисты кого угодно расколют, а потом доберутся и до чаши Иуды!
Роберт, вам нужно полежать еще хотя бы пару часов. Вам плохо, я вижу.
Да, мне плохо, а Ханзи еще хуже! Кто его спасет, если не я?
Успокойтесь, Марин положила руки на грудь героя и уложила его на кровать, потом она осторожно положила его голову на подушку и провела ладонью по лбу, будто она укладывала спать ребенка.
Спасибо вам, мисс, вы так много сделали для меня, прошептал Джонсон.
Отдыхайте, Роберт. Я приду к вам, когда вам станет легче, врач поцеловала историка в лоб и тихо ушла прочь.
Глаза героя закрылись, но мысли о нависшей опасности для друга и может быть, всего мира, все равно не покидали его головы.
Но из-за полученной травмы Роберт снова отключился и пришел в себя только через час или может быть два. Он понял это по положению теней за окном и нараставшему чувству голода. Теперь его затылок болел меньше, и он смог приподняться. Мирела была в другой комнате, и судя по звукам, листала какие-то бумаги.
Герою не хотелось вставать, и он просидел так пару минут, прежде чем услышал, как Марин встала и пошла в ванную комнату.
Тогда Роберт оживился, встал и тихо направился в комнату Мирелы.
Она была чуть больше, чем у ее брата, там стояла такая же кровать, аккуратно заправленная и разглаженная, у стены стоял большой письменный стол, на котором аккуратными стопками были сложены какие-то бумаги. В комнате был идеальный порядок.
Это тебе не Ханзи, подумал Джонсон.
Он подошел к столу и увидел на нем необычную бумажку. Она была подписана Роберт Генри Джонсон. Надо заметить, почерк у врача был понятным, широким и аккуратным. В анкете были указаны все его данные, все физические параметры, а дальше был записан ход исследования и вывод.
Врач подробно описала разговор с историком и отметила особо: смел, имеет склонность к сексуальным заигрываниямСостояние: удовлетворительное. Замечает боли в затылочной доле черепа.
Далее было подчеркнуто двойной чертой: внезапно проявился острый приступ параноидального психоза на фоне черепно-мозговой травмы. Переживает за некоего друга Ханзи. Далее указывает на некую опасность от какого-то черепа и упоминает о чаше Иуды.
Вот как значит, острый параноидальный психоз,усмехнулся Джонсон.
Роберт, я же просила вас не вставать, произнесла недовольно Мирела, увидев в своей комнате историка, и вообще, читать чужие бумаги неприлично.
А прилично писать обо мне, что я имею склонность к заигрываниям и еще у меня обострился параноидальный психоз?
Я врач, я вас исследую и пытаюсь вам помочь, повысила тон Марин.
Вы мне уже помогли. Спасибо вам. Все, чем вы можете мне помочь сейчас, это внимательно меня выслушать и может быть что-то посоветовать, заявил герой, сменив прежний приятный тон на повышенный.
Не нервничайте, вам этого делать нельзя, Мирела заботливо взяла Роберта за запястье и пощупала пульс, у вас пульс неустойчивый. Вам надо лежать.
Да. Я это и собираюсь, страстно произнес Джонсон, схватил Марин за талию и повалил на кровать.
Вы озабоченный, с неприязнью произнесла героиня, но тут же расслабилась, как только крепкие руки Роберта коснулись ее плеч.
Мирела растерянно хмыкнула и улыбнулась.
Вы немного ошиблись в моем описании, сказал историк, ложась рядом с врачом.
Я преуменьшила ваши желания? глядя завороженными глазами, спросила героиня.
И недооценили мои возможности, заявил герой и поднес свои губы к губам Мирелы.
После поцелуя, который показался ему сладким лекарством для тела и души, Роберт добавил:
Вы сможете изучить меня еще подробнее, заявил Джонсон, если вы этого хотите.