Кто там?
Откройте, это я, Захид Саким, раздался негромкий голос снаружи.
Телохранитель осторожно приоткрыл дверь, окинул взглядом гостя:
Ты один?
Да.
Саид пропустил гостя, незаметно шепнув ему на ухо:
Шейх очень устал, говори коротко и долго не задерживайся.
Вошедший мужчина средних лет кивнул в знак согласия. Он прошел в комнату и преклонил колени перед Исином:
Ассалам алейкум, уважаемый. Прошу прощения, что оторвал вас от дел, но у меня неотложные новости из Иерусалима.
Шейх прикрыл глаза, вспоминая старинный город, который стал камнем преткновения между двумя народами. Когда-то ему приходилось встречаться там со многими влиятельными людьми из России и Америки, выслушивать их внимательно и кивать в знак понимания. Он слегка кивнул:
Ва-алейкум салам.
Святейший, у нас проблема, в голосе гостя слышалась тревога.
Опять агенты «Моссада» арестовали наших людей? спросил Исин, с напряжением пытаясь разглядеть выражение лица одного из своих немногих помощников, которых к нему допусками. Но кроме силуэта шейх ничего не мог разобрать. Последние годы его зрение катастрофически ухудшалось.
Нет, святейший. Аресты наших людей идут постоянно, но мы отвечаем на удары врага двойным ответом. Потеряв одного человека, мы бросаем в бой двух новых. Тут случилось нечто неординарное. Более сложное, чем война с врагом!
Исин удивленно вскинул брови:
Но разве битва с противником не самое главное в нашей жизни?
Да, конечно, гость прильнул к руке шейха.
Старик почувствовал, что губы помощника дрожат.
Так, что случилось? Исин говорил тихо и спокойно, отчего у мужчины еще сильнее затряслись поджилки.
Вчера убили Амина аль-Хусейна, прямо в мечети.
Лицо шейха вмиг осунулось и потемнело от глубокого внутреннего переживания.
Кто это сделал? едва сдерживания рыдания, произнес старец. Опять агенты «Моссада»?
Тонкими костлявыми пальцами он стал ощупывать лицо помощника, стараясь понять искренность гостя, потом, осторожно отодвинув в сторону голову посетителя, продолжил:
Нет, это не израильтяне, они не столь глупы, чтобы брать грех на душу прямо в храме. Может быть, это работа Фронта освобождения Палестины? Они ведь не веруют ни во что, кроме своих социалистических идей.
Помощник молчал, склонив голову к коленям шейха.
Нет, на такое они не решились бы никогда, Исин прикусил губу от досады. Амин аль-Хусейн был его близким другом еще с юных лет, и боль утраты сразу кипящим железом заполнила душу.
Святейший, за день до убийства в мечети делали ремонт рабочие из Вифлеема, они меняли полы в храме, под утро к имаму пришел Заур, чтобы поделиться какой-то новостью. Амин аль-Хусейн прошелся с рабочим по мечети и был страшно изумлен. Я разговаривал с его помощником, и тот рассказал мне, что имам после беседы с людьми из Вифлеема был сильно взволнован. По окончании пятничной молитвы он заказал машину, чтобы отправиться к вам за советом. Но водитель не дождался имама. Правоверные покинули Аль-Аксу, и помощник хотел проводить Амина аль-Хусейна к автомобилю, но обнаружил его мертвым прямо посреди мечети.
Вы нашли тех рабочих? шейх стал похож на мраморное изваяние: лицо замерло, руки не двигались, казалось, что даже дыхание остановилось.
Да.
И что они говорят?
Их нашли мертвыми, каждому перерезали горло.
Неужели это дело рук правоверных? шейх бросил болезненный взгляд на помощника.
Нет! Убийства очень странные, таких я еще не видел.
Лицо Исина передернулось от нервозной лихорадки. Саид первым заметил изменения в поведении шейха и бросился к старцу.
Все, уходи! бросил телохранитель на ходу Захиду Сакиму, подхватывая теряющего сознание Исина.
***
Моисей выпрямился во весь рост, подняв над головой каменную дощечку, он со всей силы швырнул ее на землю: «Будьте вы прокляты, предатели!» Но его слова не произвели должного эффекта на потерявших разум людей. Золотой Телец заблестел еще сильнее, уничтожая последние остатки разума иудеев. Со всех сторон к пророку потянулись руки евреев, желавших убрать все то, что мешало им идти по дороге, высвеченной золотым божеством. Моисей приготовился к худшему, проклиная тот день, когда вступился перед фараоном за свой народ. Он закрыл глаза и мысленно обратился к Богу: «Отец наш небесный, помоги моим людям, они сами не осознают, что творят. Верни им разум, если надозабери мою жизнь, но сделай, чтобы народ мой очнулся и прозрел». Сотни жестких пальцев со страшной злобой сдавили тело пророка. Моисей успел только поднять голову к небу, обращаясь с последними словами к Богу.
Страшный грохот потряс землю до основания. В одно мгновение все замерли. Черные облака закрыли небо, стало темно, и только Золотой Телец еще слабо поблескивал, тускнея на глазах. Темноту осветила необъятная вспышка, похожая на неземной разряд молнии. Яркий ослепляющий луч вырвался с небес и со всей силы ударил в божество. Золотой Телец, горделиво возвышавшийся над людьми, затрясся; красные рубины, не выдержав напряжения, выкатились из глазниц и на глазах у изумленных иудеев начали падать на землю, словно капли крови. Не успели они достичь песка, как божество в испуге сжалось в ком, утратив свои очертания, а затем, в последний раз вспыхнув красным огнем, разорвалось на миллионы маленьких частиц. Евреи в панике ринулись к пророку, падали на колени, закрывая глаза от ужаса и обхватывая головы. И только Моисей стоял посреди миллионов своих соплеменников, гордо смотря на небо.
Вершина Синая осветилась необычным огнем: широкий столб голубого огня пробил темноту. Луч уходил в бесконечность, освещая черные облака от горизонта до горизонта кроваво-багровым светом. Земля, гора, люди стали ярко-алого цвета, словно потоки крови потекли по пустыне, готовые утопить все живое. Облака зловеще закружились вокруг огненного столба, угрожающе закручиваясь в тугие канаты. Они неумолимо уплотнялись, двигаясь по спирали со страшным гулом, неторопливо опускаясь вниз, как огромные жернова, готовые стереть все на своем пути.
Моисей в нервном исступлении смотрел на небо полными слез глазами, охваченный слепой обидой на свой народ. Он ни о чем не думал, пораженный неблагодарностью людей. Однако страшный гул, доносившийся с неба, привел его в чувство, пророк вдруг опомнился и в ужасе отшатнулся от происходящего вокруг. Его любимый Бог не на шутку прогневался на людей. Засверкали молнии, скрежет с неба стал нарастать, тучи пугающе опускались все ниже и ниже.
Исхак лежал, распластавшись на песке. Не имея смелости бороться за жизнь, он приготовился к мучительной смерти, но поднял голову к небу, не желая умирать трусом. С самого раннего детства Исхаку все время приходилось приспосабливаться к тяжелым условиям жизни, терпеть унижения и даже побои. Он был заботливым и чувствительным ребенком, но его доброту не ценили, принимая лучшие качества за слабость. Вся жизнь пролетела перед глазами в несколько мгновений. В свои двадцать лет Исхаку не хотелось умирать, но он твердо решил уйти из этого мира с достоинством, которого ему так не хватало раньше. Где-то рядом раздался плач грудного ребенка, мужчина услышал голос своего сына, сердце резанула острая боль, он стал оглядывать по сторонам, ища свою семью. В этот момент глаза Исхака встретились с болезненным взглядом пророка. Он бросился к ногам Моисея:
Прошу тебя, прости нас грешных! Голод и предчувствие мучительной смерти помутили наш разум. Ты вправе покарать каждого из нас, но не губи детей! Дай возможность им увидеть мир, познать любовь. Дай шанс на жизнь! Исхак обнял колени пророка. Принеси меня в жертву ради всех остальных, возьми мою душу, подвергни меня самым жестоким наказаниям. Спаси наши семьи. Мы возлюбим нашего Отца небесного и больше никогда не будем оступаться.
Бунтарь зарыдал. Сострадание наполнило сердце Моисея. Пророк внезапно обмяк, осознавая, что гнев Божий может погубить весь его род. Он вскинул руки к небу:
Господи, прошу Тебя, пощади мой народ! Прости слабости человеческие. Возьми жизнь мою, дабы искупить все обиды, нанесенные Тебе. Моисей резко обернулся к людям: Молитесь нашему Господу, презренные! Просите прощения!
И иудеи вскинули руки к небу, читая молитвы искупления. Гул нарастал, тучи опускались ниже, поднялся яростный ветер. Страх парализовал волю людей, и они застыли в ожидании жестокого наказания.