Максимов прошел на кухню и налил себе в тарелку остывший суп. Отрезав ломоть хлеба, он начал с жадностью поедать суп. За этим «пиршеством» он не заметил, как в дом вошла Глафира Матвеевна, соседка по дому. Ей было за восемь десятков лет, но выглядела она еще бодро.
Явился? с укором в голосе произнесла она, обращаясь к Павлу. Сын весь извелся, все ждал тебя, а тебя все нет и нет.
Работы много, Глафира Матвеевна. Бандиты распоясались, вот уже две семьи вырезали, гады. Никого не щадят, ни стариков, ни детей.
Женщина тяжело вздохнула и, опустив руки, села за стол.
Слышала, я Павел. Все утихомириться не хотят, антихристы, не напились еще человеческой кровью, произнесла она и снова тяжело вздохнула. Жалко мне твоего Сашку, сидит дома, все боится, куда-нибудь выйти, а вдруг ты возьми и приедешь, а его дома не будет.
Я все понимаю, Глафира Матвеевна. Мне тоже его жаль. Жизнь сейчас такаявсем трудно. Сами знаете, если бы мать не умерла.
Павел отодвинул от себя пустую тарелку и налил в металлическую кружку кипятка.
Зачем пришла, Глафира Матвеевна? спросил ее Максимов. Думаю, не для того, чтобы меня пожурить?
Женщина присела поближе на край сундука и посмотрела на Павла.
Я, что к тебе-то зашла, Павел. Я завтра со своим внуком еду в Моркваши. Давай, я и твоего возьму с собой. Там молоко, свежие яйца. Пусть порезвится, отдохнет от ожидания.
Максимов задумался. Предложение Глафиры Матвеевны было столь заманчивым, что он моментально дал согласие.
Не знаю, захочет ли он ехать. Сашка! Подойди ко мне, крикнул он сыну.
Мальчик вышел из комнаты и, опустив голову, подошел к отцу.
Сынок! Вот мы с Глафирой Матвеевой, посоветовались и решили отправить тебя вместе с ее Егоркой в деревню. Поживете немного там, пока я с делами здесь управлюсь.
Я не хочу никуда ехать, твердо ответил мальчик. Мне и здесь хорошо с тобой.
Саша! Это же ненадолго. Ты все понимаешь сынок, у меня сейчас много работы. Поэтому поверь своему отцутак надо, сынок. Отдохнешь, побегаешь по лесу, покатаешься верхом на лошади.
Мальчик молчал. Он все еще надеялся на то, что отец передумает, но он, похоже, ошибался.
Поверь, так надо, сынок. снова повторил отец
Вот и договорились, Павел Михайлович. Мы завтра прямо с утра на пароход и в Моркваши.
Глафира Матвеевна поднялась с табурета и, шаркая подошвами тапочек, направилась к двери.
Папа, ты меня не любишь! капризно произнес мальчик. Я не хочу ехать ни в какую деревню. Я лучше останусь дома.
Максимов потрепал сына по вихрастой голове и, обняв его за плечи, спросил:
Саша! Ты веришь мне? Ты пойми менятак надо. Помоги мне, я не от хорошей жизни отправляю тебя в деревню. Мама, будь она живой, тоже бы согласилась со мной. Я, как освобожусь, то непременно приеду за тобой и заберу тебя с собой в Казань.
Сын пристально посмотрел ему в глаза.
Не обманешь?
Нет, Саша.
Сын развернулся и выскочил из дома. Максимов достал папиросу и, тяжело вздохнув, закурил.
***
Ночь выдалась темной. Ветер гнал по небу рваные тучи, в просветах которого иногда мелькала полная луна. Две мужские фигуры оторвались от стены и, быстро пересекли небольшой двор.
Как? коротко спросил Корнилов Бабаева, который вот уже два часа следил за домом.
Все тихо, Корнил, ответил Алексей.
Это хорошо. Давай, действуй! приказал Корнилов Алексею, протягивая ему «фомку».
Бабаев, молча, виртуозно, словно циркач на арене, крутанул гвоздодер и резким движением руки сорвал с двери навесной замок.
Готово! шепотом произнес Бабаев. Добро пожаловать, господа налетчики в вашу светлую жизнь.
Корнилов рывком открыл дверь склада и, включив карманный фонарик, шагнул в помещение. Бархатная темнота буквально поглотила их, лишь узкий луч электрического фонарика шарил по стеллажам и стенам помещения.
Пошли! скомандовал он, обращаясь к Симакову, который в нерешительности остановился посреди склада.
Бабаев хотел ринуться вслед за ними, но Корнилов остановил его жестом руки.
Будь на стреме, произнес Василий Алексею. Смотри в оба.
Яркий луч фонарика, словно лезвие шпаги хаотично шарил по стенам помещения в поисках дефицитного товара, который со слов Галины завезли на склад два дня назад.
Может свет включить? спросил Петр Корнилова. Разве здесь что найдешь в этой темноте!
Ты что, Симак, с ума сошел? Что нужно, мы и так найдем.
Вскоре они наткнулись на ящики с американской тушенкой и яичным порошком.
Давай, за машиной! приказал Корнилов Симакову. Алексею скажи, если что, пусть стреляет.
Понял, коротко ответил Петр и буквально растворился в темноте.
Василий медленно переходил от одной полки к другой, стараясь в свете фонарика рассмотреть, лежащие на полках товары. Около одной из полок он остановился, на ней лежали коробки с какими-то лекарствами.
Пенициллин, по слогам прочитал он.
Корнилов от кого-то из знакомых слышал, что уколами этого лекарства лечат всевозможные воспаления.
«Надо будет захватить с собой несколько коробок, подумал Василий. По всей вероятности, дорогое лекарство».
В склад буквально влетел Симаков.
Все в порядке, сейчас машина подъедет, выпалил он. Давай, я пока начну таскать ящики с тушенкой.
Корнилов услышал шум подъехавшей машины.
Грузим! скомандовал он и, схватив ящик с тушеным мясом, потащил его к выходу.
Они быстро загрузили машину и закрыли задний борт. В этот момент на территорию склада въехал наряд милиции на мотоцикле. Один из милиционеров направился в будку сторожа, а другойк стоящей во дворе машине.
Атас! громко закричал Бабаев и выстрелил в сотрудников милиции.
Милиционер побежал обратно к мотоциклу и, укрывшись за ним, как за щитом, выстрелил несколько раз в сторону машины. Завязалась перестрелка. Пули засвистели над головами бандитов, заставляя их укрываться за углом склада.
Обойди их слева! приказал Василий Алексею. Никого не щади.
Тот кивнул головой и быстро скрылся в темноте. Корнилов перезарядил свой «Парабеллум» и выглянул из-за угла здания. В свете электрической лампы, что висела над будкой, Василий увидел двух сотрудников милиции, которые укрылись за мотоциклом.
Прикрой меня! крикнул он Симакову и быстро пересек двор базы.
Теперь он хорошо видел сотрудников милиции.
«Сейчас я вас», подумал Василий, прицеливаясь в одного из них.
Выстрела он не услышал, просто, ствол его пистолета дернулся вверх. Милиционер, который находился ближе к нему, выронил «Наган» и повалился на землю. Второй сотрудник милиции быстро завел мотоцикл и, вскочив в седло, помчался по дороге к центру города. Выскочивший из-за угла Бабаев выстрелил несколько раз в удаляющуюся фигуру мотоциклиста, но, похоже, не попал.
Уходим! громко закричал Корнилов и бросился к полуторке, около которой уже суетился Симаков.
Давай! Гони! выкрикнул он Петру, вскочив на подножку.
Из темноты, словно бесенок, выскочил Алексей Бабаев и, схватившись за задний борт, легко перекинул свое тело в кузов. Машина сорвалась с места и, выехав за ворота базы, помчалась по улице. Позади звонко хлопнул выстрел. Это стрелял выскочивший из будки сторож.
Караул! Караул! Громко закричал он и выстрелил в воздух.
Полуторка, скрепя тормозами, выскочила из узкого переулка, и, сверкнув светом фар, помчалась дальше. Наперерез мчавшейся машине выскочил постовой и, размахивая зажатым в руке «Наганом», попытался остановить полуторку. Алексей Бабаев, поднявшись в кузове, выстрелил в сотрудника милиции, но снова промазал.
Давай, в переулок! Около сараев останови! скомандовал Симакову Василий. До утра они нас искать не будут.
Машина свернула в сторону стоявших в ряд сараев и остановилась.
Перегружаем все в сарай, быстро! Затем ты, Петр, отгонишь машину и подожжешь. Смотриникаких следов и отгони как можно дальше от этого места.
Через полчаса, темноту ночи разорвал хлопок. Яркое жаркое пламя окрасило близлежащие дома в какой-то неестественный цвет. Когда на место пожара подъехал наряд пожарной охраны, полуторка практически вся сгорела.
***
Максимов отошел в сторону от сгоревшей полуторки и подошел к эксперту, который что-то складывал в небольшой бумажный пакетик.