Так она счастливая, и занимается с удовольствием, с двух лет, сама захотела, никто не заставлял.
Это она вам сказала? В два года?
Из кабинета врача Любина-Юлина мама вышла с пылающими щеками. Она не сказала врачу о том, что пичкала девочек фуросемидом, как рекомендовала тренерша, выгоняя воду и добиваясь «сухого» тела. Вместе с водой из организма уходили калий, магний, кальций Уходила жизнь.
Внутривенно так внутривенно, полежишь под капельницей, это не больно, всё пройдёт-заживёт, косточки крепкими будут, и будешь ты у меня чемпионкой, сказала Любе мама.
Позитивно
Новым ударом стало родительское собрание в школе. Юлина-Любина классная руководительница не придумала ничего лучшего, как зачитать вслух несколько сочинений на тему «Что я хочу получить в подарок к окончанию учебного года». В сочинении было условие: сто слов (предлоги и союзы не считаются) с обязательным аргументированием: почему и для чего я хочу это иметь (дети должны научиться аргументировать).
Сто слово желаниях, которые почти совпадали: кто мечтал о мопеде, кто о собаке, о роликовых коньках, о поездке к морю, о сестрёнке или братишке
Люба уложилась в шестьдесят. Её сочинение, с безукоризненно расставленными запятыми, прозвучало диссонансно, как выстрел на детской площадке. Родители недоумённо переглядывались. В классе установилась нехорошая тишина.
«Что я хочу, чтобы мне подарили.
Сочинение ученицы 6 класса «В» Соболь Любы.
Я не знаю, что я хочу, чтобы мне подарили. У нас всё есть, нам родители покупают всё самое полезное, и не поспоришь, с мамой это бесполезно. А велосипед всё равно не купят, потому что мне падать нельзя, пока руки не заживут, и Юльке тоже нельзя, поэтому. Мама говорит, ботинки брэндовые купит, и джинсы «бэйсик», мне и Юльке, и на юг поедем. Джинсы у нас есть. Купили б лучше докторской колбаски. И картошки на сале нажарили, как сами едят».
Юлина-Любина мама от дочкиного сочинения испытала острое желание провалиться сквозь землю, хоть в ад, всё равно. На неё смотрел весь класс. То есть, все родители. Дома она разберётся с обеими, о чём можно писать и о чём нельзя. А пока разбираться будут с ней
Лето проходило позитивно, как выразился Любин-Юлин папа. На юг они, разумеется, не поехали, куда с костылями на юг, картошку в доме больше не жарили, в остальном всё было по-прежнему. Режим, горячие ванны и фуросемид. Для Юли врач прописал особые упражнения, сидя. А папа прописал гантели, руки-то у тебя не болят, а то форму потеряешь, мастера не получишь. Гантели Юле купили новые, со съёмными дисками, красивые, чтобы приятно было в руки взять. Юля ухватилась за них как за соломинку: Соболь-старший знал, чем поднять дочке настроение. Лишь бы не плакала.
Любе можно приседания, руки в гипсе, но ноги-то здоровые. Триста ты не сделаешь, делай хотя бы сто.
Упражнения дарили уверенность, помогали чувствовать себя здоровыми и сильными, капельница тоже помогала и дарила «катастрофически» нужный кальций. Кости срастались хорошо, и в августе гипс сняли. Юля не отставала от сестры, через два месяца с возмущением отказалась от костылей, и их отнесли обратно в поликлинику.
Рентгеновские снимки показали, что обе девочки здоровы, Любина-Юлина мама воспрянула духом, но с гимнастикой было непонятно, тренерша пожимала плечами и не говорила ни да ни нет. В сентябре «соболят» отдали в музыкальную школу, чтобы не болтались по двору и не связались с плохой компанией. Двойняшки выбрали класс гитары, и уже через год играли так, что соседи приходили послушать.
С гимнастикой, о которой обе вспоминали с нежностью и сожалением, было покончено. В институт бизнеса и дизайна двойняшки поступили вместе, и в поход пришли вместе, вычитали в интернете, что есть такие походы, выбрали маршрут с красивым названием «ДониноСиние озёра» и попали в группу Георгия Гордеева, или, как они себя называли, в гордеевскую гвардию.
Группа обеим понравилась: доброжелательная и нескучная. Понравился маршрут, легко проходимый и постоянный, и чай на приваленастоящий, костровой, с веточками брусники, и с Надиными пирожками. Пирожки это страшенные калории, да ещё слоёные, да с яблочным сладким повидлом. Но двадцать пять километров тоже ведьне по аллейке погулять.
На пирожки Юля с Любой набросились, по выражению Виталика, как два оголодавших волка. Над «волками» смеялись долго, Виталик иногда выдавал вот такое, над чем хотелось смеяться, и никому не было обидно.
Соболята ждали традиционного «Вас дома не кормят, что ли?», но ничего такого не услышали, пирожки быстро расхватали, и довольная Надя сообщила, что в следующий раз испечёт больше. Девчонкам сразу захотелось с ней дружить: рыженькая, пухленькая, симпатичная. И улыбка солнечная. Рассказывать «солнышку» о том, что дома культивировалось здоровое питание, без колбасных вредных изделий, без мучного, солёного, жирного, сладкого, и уж тем более без рогаликов с повидлом, двойняшки не стали. Как и дома не рискнули поделиться рецептом, который им радостно выболтала Надя.
Юль, а давай в следующий раз с ними пойдём? Пирогов наедимся опять, Надя обещала с маком испечь. А мы гитары возьмём.
А давай! И купальники, купаться будем в Синем озере!
Когда Надя позвонила им по поручению Гордеева и сообщила, что в Клубе он больше не состоит, походы будут необъявленными, для своих, Юля с Любой обрадовались. Им звонят, приглашают, значит, они тоже свои.
Часть 6
Галя
В октябре в группу пришла Галя Винник.
Я к вам давно собиралась, меня Надя звала, а я как-то боялась.
А чего нас бояться? Мы людей не едим, мы суп из тушенки варим, выдал Виталик. Будешь с нами ходить, будут ноги спортивные.
Ноги у Гали были сильными, и на лыжах, сказала, ходит хорошо. И пела тоже хорошонеожиданно сильным, красивым голосом. Юля и Люба ей аккомпанировали, у них это получалось профессионально. Гитарный дуэт звучал потрясающе.
«Робко по полям от взглядов хоронится, ломится в дверь
Наша неприкаянная любовьраненый зверь.
Сотни тысяч лет нам мыкать поровну, мне и тебе,
Всё что не склевали злые вороны в нашей судьбе.
Сотни тысяч лет нам ждать возничего, и с окриком «слазь!»
С сердцем богача, с сумою нищего плюхнуться в грязь»
По просьбе группы Юля с Любой сыграли кавер «Скрипки-лисы». Музыка взлетала над костром яркими искрами, поднималась в небо, и хотелось, чтобы вечер продолжался вечно, и музыка продолжалась.
Галя, а спой ещё!
Трио переглядывалось, девчонки-гитаристки ловили мелодию слёту, и снова у всех замирало сердце от музыки и от слов:
«Так продолжаться бы должно
Не день, не два, хотя бы вечность.
Но всё давно предрешено,
Нам не понять на небе млечность
Осенним днём
Небесный холод на двоих
Всегда делим и осязаем,
Прощайся с морем, ветер стих,
Молчит прибой и замерзает
Осенним днём»
Галя была выносливой и не уставала, когда Юля и Люба переставали смеяться и шутить. Их троих прозвали русалками-мавками, но к Гале, с её крепкими плечами, «не женскими» руками и мощными грудными мускулами, комплимент не относился. Она стеснялась себя такой, купалась в закрытом купальнике, чтобы не видели её по-мужски накачанного пресса. Юля с Любой тоненькие, гибкие, у них красивое тело, им любые купальники можно носить. А она дочка боксёра, и этим всё сказано.
Галина мама любила повторять: «Всехние-то родители деньжищи платят за секции, а тебя отец бесплатно тренирует». Матери, с её «всехние», «надоть» и «куда не то», Галя стыдилась, а отца обожала. В восемь лет у неё был поставлен удар, отец гордился её успехами, но в секцию не отдавал, учил дома. Незачем девочке этим профессионально заниматься, бокс не женский спорт. А уметь надо. В жизни надо уметь держать удар.
Джебпрямой удар в голову или корпус, свободный кулак при этом прикрывает лицо, а локоть прикрывает солнечное сплетение. Для джеба нужны сильные руки, нужна сила удара. А она девочка, будущая женщина, её оружие не сила рук, а изворотливость и хитрость.
Джеб Галя применяла редко, отдавая предпочтение кроссу. Кроссэто максимальная точность удара и безопасность, так как из кросса проще вернуться в защитное положение. Отрабатывая хук (удар согнутой рукой без замаха), Галя помнила слова отца о том, что раскрываться во время нанесения удара нельзя: получишь ответный удар от соперника. Слова подкреплялись примерами, и усваивались крепко и сразу. Иначе нельзя.