Почувствовав приближение перемен, я быстро сел и несколько раз мигнул глазами, пытаясь осмотреться. Сквозь пелену тумана проявилась ржавая катушка лебедки, на ней такой же ржавый трос. Он был оборван и наверняка давно. Распушившиеся проволочки, составляющие его, мерно покачивались, будто голова того паренька, что остался у замерзшего озера.
Опять ты? громкий голос заставил меня вскочить на ноги и непроизвольно вытянуться. В тот же миг стена тумана поредела. Сквозь нее медленно вырисовывались силуэты. Парни, одетые в форму матросов, с ними седой бородач. Точно не скажу, но его лицо мне было знакомо. Не понятно только откуда. Возможно, это его я видел там, у спуска или подъема, там, где сейчас ступеньки, а может и того раньшеМы ведь с тобой на эту тему уже беседовали, правда?
Мысли нехотя зашевелились. Я изо всех сил пытался вспомнить, был ли разговор, о котором он упоминает, а если был, то, что он мне тогда говорил, что я отвечал? Старался я, думал, вот только безрезультатно. Как ни крути, а не было такого
Я тебе еще в первый день сказал, чтобы ты просто сидел внизу, учился, вникал и не высовывался! Как минимум, пока я тебя не позову, печальным голосом продолжал бородач. Вот сделай доброе дело, хоть раз поступи правильно!
Но мне бы водички набратьпролепетал я, чувствуя себя виноватым, но не в силах понять, в чем именно.
Тогда бери водичку и дуй вниз! странно, но в голосе бородача послышались по-настоящему теплые нотки. Нет, ты пойми меня правильно, я же не придираюсь, просто по твоей милости ребятам нырять придется, мешки да ящики вылавливать, а ведь даже не май месяц
Понурив голову, я шагнул в туман. Позади меня слышался смех, звучали шутливые замечания, но я не обращал на них внимания. Быстро подошел к озеру, ничуть не удивился, заметив знакомого матроса со стеклянным взглядом, сидевшего все в той же позе. Присел на лед и принялся размахивать топором. Острые льдинки разлетались в разные стороны, несколько из них попали в матроса, но его это не беспокоило. Наверняка он был погружен в свои мысли, ничего кроме них для него попросту не существовало. Что за тема его так увлекла, я не стал разбираться. Просто продолжал работать, мечтая лишь о том, чтобы скорее оказаться у себя в теплой каморке.
Внушительная гора прозрачных льдинок перекочевала в ведро. Я забросил его за спину, будто мешок, склонился и медленно направился в обратный путь. Шел и удивлялся, куда делась боль, что мучила меня с момента пробуждения, неужели я с ней свыкся?
На площадке где принимали груз, стояла гробовая тишина. Ничего более не скрипело, никто не кричал, даже смеха не было. Скорее всего, работники переместились на другой конец мыса. Меня же это не волновало. Я точно знал, мне нужно идти и чем быстрее дойду, тем мне же лучше.
Стоило выйти за пределы деревянной «площади» вновь стали заметны признаки жизни. Слышались голоса, выкрикивающие слова на непонятном мне языке, из тумана, нечеткие и неяркие выныривали силуэты людей, большей частью в форме моряков. Некоторые из них пересекали мою тропинку, некоторые шли вдоль нее, при этом ни те, ни другие на меня не реагировали, наверняка у них свои заботы.
Уже у самого спуска, собираясь ступить на лестницу, я заметил покачивающуюся в дымке знакомую фигуру. Девушка в объемной куртке, да, я почти уверен, это та, которая заходила ко мне, которая помогала мне, лечила. Захотелось подойти, заговорить, поблагодарить. Она ведь для меня столько всего сделала, а я даже спасибо не сказал.
Скорее всего, на моем лице отразились все мои мысли. Ярко, контрастно. Она их прочла и медленно, но выразительно покачала головой. Ступила шаг назад и слилась с туманом. Я же остался растерянно мигать глазами. Нет, я не расстроился, но, честно говоря, все это изрядно поднадоело. Не люблю недосказанности, как и всего того, что не могу понять.
Это все ладно, главноеужин удался на славу. Вода из озера оказалась удивительно вкусной и это несмотря на то, что я добыл лишь лед (или благодаря этому?). Ее хотелось пить, ней невозможно было насытиться
Так и прошел день, что особенно радовало, так это то, что он прошел не напрасно. Водой разжился, на несколько дней хватит, еще и пищу для ума заполучил. Тут точно не поспоришь, подумать есть о чем.
Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться на анализе того, что происходило вокруг. Мысли путались, мое видение происходящего, туманная мозаика, которую я мечтал сложить в простую и понятную картину реальности, не спешила складываться. Тем не менее, кое-как удалось создать более или менее логичную структуру окружающего мира.
Все шло к тому, хоть в это и верилось с трудом, что я оказался на очень даже обитаемом берегу. Ощущения первых дней, разруха и полное отсутствие населения было лишь видимостью. Ширмой, которую соорудило мое сознание, желая оградиться от человечества во всех его проявлениях. Трудно понять, для чего ему это понадобилось. Может из благих побуждений, может, хотело дать возможность отдохнуть в одиночестве, собраться с мыслями. Если так, то спасибо ему, это пошло на пользу, ведь кто знает, что случилось тогда, там, откуда я прибыл
Незаметно сформировалось мировоззрение, видение окружающего мира, которое меня вполне устраивало. А что! Все правильно, все понятно. Мозг человека, это загадка, что хочет он, то и воспринимает. Чего не хочетупорно не замечает.
Надо было просто признатьсуша обитаема. Скорее всего, те ребята в матросской форме, что копошились на «площади» обслуга маяка. Маячники. Не знаю точно, но вполне вероятно, что до сих пор такая экзотическая профессия существует. Электроника электроникой, но свет родного маяка ничем не заменить. Тогда бородач, он же капитанначальник маяка. Это и вовсе вне всяких сомнений. Существует же капитан порта, тогда почему не должно быть капитана маяка?
Девушка, та, которая заботилась обо мне, она также из их команды, вероятнее всего, ей не разрешают с нами, туристами, общаться, потому она приходила скрытно, а сегодня не позволила к себе приблизиться. А еще
Все так легко стало на свои места, что я даже подскочил, не иначе как от избытка эмоций. Все правильно, все сходится. Остается только добавить, что мои соседи, именно так, туристы. Наверху их не очень жалуют, видеть не хотят, что и понятно. Надоедливые, как все любители путешествий, пронырливые, суют свой нос, куда не следует. Меня же приняли за одного из них, вот капитан и высказал все, что думал.
Да, бородач, который капитан, доходчиво объяснил, что мне не стоит лишний раз соваться на его территорию. Следовательно, существует условная граница, раздел зон влияния. Здесь, внизу, место для нас, туристов, а там наверху, что называется «Для служебного пользования». Точно, значит и беседа с разъяснениями, на которую он ссылался, была. Просто я не запомнил. Не захотел мой мозг держать ее в памяти.
Значит, так и произошло, не было никакой разрухи, а был один лишь серьезный разговор
Как же иначе! Он ведь мне прямым текстом сказаля тебя и все такоеразмышления вслух гораздо легче воспринимаются. Делаем выводы, значит, я к ним полез, а меня попросили. Я же обиделся и предпочел помнить лишь то, что никого не видел
Поток размышлений прервал протяжный скрип, который перерос в тихий хлопок. Знакомый звук! Дверь открылась и сразу же закрылась. Я отбросил все мысли, глупые и не очень, блаженно улыбнулся. Ведь этот звук может означать только одноНадя пришла!
Глава десятая
На руинах береговой батареи
Следующий день стал одним из тех редких дней, которые можно смело назвать этим теплым и светлым словом. Действительно день, почти настоящий. Для того чтобы понять, что он пришел не надо было даже выходить наружу. Это чувствовалось всем телом, и не только благодаря относительно яркому окну в дальней стене. День был во мне самом. Его сияние отбивалось в хорошем настроении, его особая энергетика способствовала настоящему чуду. Именно так, чуду, по-другому и не скажешь, ведь с самого утра у меня ничего не болело!
Когда я выбрался из своего убежища, вышел наружу и огляделся, радость буквально переполнила меня. Единственное, что слегка расстраивалорезь в глазах, первое время пришлось щуриться, отвык я от света, пусть даже такой, очень даже небольшой, яркости. Он же заливал окрестности, стараясь радовать, но было чуточку грустно. Да, светло, но это не настоящий солнечный свет, это лишь его отражение, лучи, рассеиваемые атмосферой. Я же хотел увидеть солнце, пусть не целиком, пусть лишь маленький его краешек, частичку раскаленного диска, выглядывающую из-под горизонта. Вот только до этого еще далеко. Жаль! А мне бы лучик, хоть один, тусклый, блеклый, вот было бы счастье!