Я обращаюсь с этой штукой быстрее, чем вы с револьвером, а на таком расстоянии у вас вообще нет шансов. Не забывайте, что я врач, и знаю, где надо резать.
Хэвеленд застыл. Доктор говорил спокойно и Хэвеленд понял, что его могут искромсать на куски прежде, чем он успеет выстрелить.
Блэйн уже склонился над раненым.
— И, кроме того, — продолжал он, — я единственный врач на двести миль в округе. Если со мной что-нибудь случится, то вас вздернут на первом же суку и Тетлоу не поможет. Кстати, не забывайте, что вам тоже скоро может потребоваться моя помощь.
— Что это значит? — сердито спросил Хэвеленд, но руки сунул за ремень.
— Это значит, — доктор быстро и умело обрабатывал рану. — Это значит, что раз у вас есть револьвер и вы ищете неприятностей, то непременно найдете их здесь. Сомневаюсь, что с вашим характером вы доживете до конца месяца.
Ди Хэвеленд фыркнул и отвернулся, хотя слова Блэйна неприятно запали в душу… Может, потому что он говорил правду? Или это оставшаяся с детства привычка верить каждому слову врача? Так или иначе, у Хэвеленда стало так паршиво на душе, что он вышел, хлопнув дверью, и отправился в «Пайнат-салун».
Долан, стоявший в дверях своего дома, проводил его взглядом и вернулся во двор. Он подошел к ограде и несколько секунд всматривался в кромешную тьму.
— У меня есть хороший конь, если твоему нужен отдых, — громко сказал он в темноту.
— Это хорошо, — Килкенни вышел из-за деревьев. — Что-то суетливо становится в этом городе, Долан.
— И слишком людно, — сухо добавил Долан. — Ко мне заходил один из людей Хэвеленда. Что ты сделал с ними?
— Они хотели поохотиться, — улыбнулся Килкенни. — И я доставил им это удовольствие.
— Тот, что заходил ко мне, был похож на сушеную ящерицу. Выпил, наверное, полведра воды.
— Сколько ты можешь набрать людей, Долан? Я имею в виду крутых ребят, которые знают, с какой стороны ствол у револьвера.
— Таких хватает. Что ты задумал?
— Хочу разогнать стадо Фор Ти. Глаза Долана блеснули.
— Когда?
— Завтра ночью. Они собирают стадо, чтобы снова погнать его на Кей Ар, а я хочу погнать его на их лагерь.
— Это опасно. У Фор Ти слишком много людей.
— У меня есть план. Нужно для начала угнать у них несколько коров, — Килкенни ощутил вдруг страшную усталость. — Мне понадобится четверо хороших ребят.
— Будут. Когда они тебе понадобятся?
— Завтра, в девять вечера.
— Хорошо, — Долан подошел поближе. — Эге, парень, да ты совсем вымотался. Тебе нужно как следует выспаться.
Он зашел в конюшню и вывел уже оседланного коня.
— Спасибо, Долан.
— Не за что. И хорошо отдохни. Завтра тебе нужно быть свежим.
Когда Лэнс уехал, Долан снова устроился на пороге своего дома и зажег сигару. Он видел, как Хэвеленд вернулся в дом Блэйна и вышел уже со своими людьми. У одного из них была повязка.
— Да ты что, Ди? — услышал Долан. — С чего ты взял, что Килкенни был здесь?
— Знаю — и все! — огрызнулся Хэвеленд.
— Так что, он тоже ранен? Хэвеленд повернулся к говорившему.
— Как он может быть ранен, осел! Ты что, видел его? Или, может, я его видел? Нет. Так кто же мог его ранить?
— А что насчет дока?
— Я сам с ним разберусь, но чуть позже. Любой в городе, кто вякнет против Фор Ти, будет иметь дело со мной.
— Тут рядом бар Долана. Может, разберемся с ним? Долан задумчиво посмотрел на тлеющий кончик сигары, ожидая, что будет дальше.
— Не сейчас, — после некоторого раздумья ответил Хэвеленд. — С ним его люди. Мы возьмем его, когда он будет один и всем уже будет наплевать. Каждый будет спасать свою шкуру. А кому нужен вор?
Долан глубоко затянулся душистым дымом.
— Действительно, — пробормотал он. — Кому нужен вор.
— Получалось так, что он был самой легкой мишенью. Эрли и Блэйн — уважаемые добропорядочные граждане, Мэйси — шериф, Килкенни вообще неуловим.