Да, очень больно,писклявым голосом ответила Майя.
А если я сделаю так? спросил Алик и начал выкручивать её сосочки. Майя неистово заорала:
А-а-а
Она жмурила глаза и сжимала кулачки.
Не собираешься помешать мне? довольным, игривым голосом спросил Алик. В этот момент он перестал крутить её соски, чтобы дать возможность Майе отдышаться и ответить.
Нет, мне нельзя мешать,пискляво протянула Майя.
Будешь слушаться меня? спросил Алик и снова начал выкручивать её соски.
Да, да, я обещаю слушаться.
Тогда открой глаза и смотри на меня,потребовал Алик. И как только Майя открыла глаза, он снова начал выкручивать её соски с новой силой.
А-а-азакричала Майя с широко открытыми глазами. Лицо Алика мигом преобразилось, стало радостным, а губы сжались в ехидную ухмылку. В ответ на её крик, Алик будто ещё сильнее сжал её соски. В последнем Майя не была уверена, но боль возрастала с каждой секундой.
Нравится? весело спросил Алик.
Не-е-т,пискляво протянула Майя. Она даже не заметила, как закрыла глаза и снова начала жмуриться. Так ей было легче переносить эту адскую боль, и она уже хотела начать сопротивляться. Ей стало казаться, что он испытывает её терпение. Ждёт, когда она сдастся и начнёт сопротивляться. Тогда он, может, сделает с ней ещё что-то похуже?
Да-а-а,радостно протянул Алик, в ответ на её нет,глазки-глазки!
Майя заставила себя открыть глаза, и снова она увидела его насмешливое выражение лица.
А-а-апродолжила Майя кричать, теперь уже вполголоса. Она и кричать боялась громко, думая, что это ему не понравится.
В следующее мгновение Алик собрал губы в трубочку и вытянул их, начал мотать туда-сюда головой. Поначалу Майя не поняла, в чём дело, и что он пытается сказать. Вскоре Алик велел ей:
Сделай так.
В этот момент он почти оставил в покое её сосочки. Нисколько их не сжимал, хотя всё ещё держал пальчиками. Майя послушно начала вытягивать свои губы, смотрела ему в глаза. Алик начал приближаться к ней.
Ну-ка, пока ещё не грязная,насмешливо сказал Алик. Майя подумала, что сейчас он начнёт её целовать, и даже это её совершенно не радовало. Сама мысль о том, что ей придётся целоваться с таким толстяком, казалась ей омерзительной. Но Майя понимала, что не может отказать ему. И зачем он попросил её вытянуть губы? Только Майя подумала об этом, как вдруг почувствовала укус. Алик обхватил её губы зубами и начал тянуть, параллельно скручивал её сосочки.
М-м-мгромко взвыла Майя от ужаса и боли. Теперь она даже кричать не могла, но ей было так больно он скручивал её соски просто зверски, будто пытаясь их оторвать.
Ммвосторженно прокомментировал Алик её вой и, конечно же, ничуть не ослабил пальчики. Сжимал её соски, будто тугим зажимом. И теперь уже его мягкие, упитанные пальчики не казались нежными, как вначале. Ей хотелось кричать и кричать. Зубы Алика впивались с мягкую плоть её губ, Майе казалось, до крови.
Глава 3. Болезненный укус
Майя выла от боли и уже просто не знала, что делать. Алик продолжал кусать её губы, а пальцами сжимал и выкручивал соски с ужасной мужской силой. Она начала думать, что он один из тех ужасных садистов, которые причиняют увечья и потом исцеляют «огненным препаратом». Вещество, способное быстро исцелить, они назвали огненным за свою особенность причинять сильную боль,боль, похожую на обжигающую.
М-м-м эу-у-увыла Майя, издавая самые разнообразные звуки.
Ы-ы-ы весело протянул Алик. Он сжал её губы ещё сильнее, а губы натянул в широкую улыбку. Начал мотать головой туда-сюда. Майе было так больно, что она уже не выдержала и руками потянулась к своим губам. Только толка от этого не было. Алик, казалось, сжал её губы ещё сильнее, пробивая зубами её плоть. Впрочем, последнее было личным предположением Майи по ужасным болевым ощущениям.
М-м-м эхе эхезахныкала Майя. Слёзы текли из её глаз, а руки не знали, что делать. Она приложила пальчики к своей щеке, а потом уже к его. Алик не останавливался.
Ы-ы-ы с весёлой интонацией повторил Алик и продолжил трясти головой.
Эхе эхе эхе захныкала Майя и потянулась к своим грудям. Она поняла, что он сильнее начал выкручивать её соски, специально, чтобы она убрала руки от лица.
В этот момент Алик отпустил её губы и звонко захихикал.
Хех, пытаешься сопротивляться? спросил Алик.
Вы причиняете мне вред, это против правил,испуганно промямлила Майя. Она понимала, что жаловаться нельзя, от этого лучше не будет, но не сдержалась. Надеялась, что это хоть сколько-нибудь его остановит. Надеялась, что припугнёт но произошло как раз-таки обратное.
Правила, говоришь? спросил Алик, внимательно рассматривая выражение её лица. К чёрту правила! Я люблю погрызть вкусных девочек.
В этот момент Алик отпустил соски Майи и неожиданно обнял её. Одной рукой обхватил за спину, а второй за затылок. Притянул её лицо к себе и снова укусил губы, на этот раз, как придётся. Он обхватил зубами её верхнюю губу и безжалостно зажал.
А-а-аиспуганно застонала Майя ещё до того, как ей сделалось больно. Но вскоре режущая боль заставила её исказить лицо и просто замычать, как прежде,м-м-м
А ну-ка заваливайся на пол,приказал Алик и начал сам поваливать её. Конечно же, ему пришлось отпустить её губу, и Майя почувствовала хоть ненадолго столь желанное облегчение боли. Ей не было особого дела до этого тела. Это единственное, что успокаивало Майю,что бы здесь ни случилось, её настоящее бессмертное тело не пострадает. Мучают только боль, страх и унижение. Боль, конечно же, сильнее всего.
Рука Алика от спины проскользнула к её талии, а его ноги как бы поставили ей подножку, насильно заставляя её упасть. Майя поняла, что не удержится на ногах, почувствовала, что падает.
А-а-апродолжила Майя кричать.
Хочу надавать тебе пощёчин,мечтательно сказал Алик. Майя начала резко падать попой на пол, но на её удивление, Алик умело её подхватил. Она всегда боялась таких падений назад, когда кажется, что все органы внутри сотрясаются.
Благодаря поддержке Алика, Майя весьма плавно опустилась попой на пол. И только тогда она ощутила во рту сильный кровавый металлический привкус. До этого момента она боялась языком гладить губы, не хотела понимать, насколько они у неё распухли. Присев на пол, она сделала это неосознанно. Майе не казалось, что её губы как-то чересчур пострадали, только боль от его укуса была по-настоящему адской.
А ну-ка, посмотрим, будешь ли ты уворачиваться? спросил Алик и поднёс раскрытую ладонь к её лицу. Майя сначала посмотрела на его руку, а потом на самого Алика. И только после ответила:
Не буду.
Очень хорошо,сказал Алик и дал ей сильную пощечину,тогда получай.
Аапростонала Майя, тяжело выдыхая из себя воздух. И она снова закрыла глаза.
Люблю шлепать чистеньких,сказал Алик и ударил её ещё раз.
А-а-аещё тише проговорила Майя. От ужаснейшей боли она не могла вспомнить, ругает он её за крики или же нет. Майе показалось, что да, но не кричать она не могла конечно, эти пощечины были просто поглаживанием по сравнению с укусом.
И ещё! весело сказал Алик, дав ей уже третью пощёчину.
Эхе эхезахныкала Майя и начала часто дышать. После очередного удара, она приоткрыла глаза и поняла, что Алик возбудился. Именно это заставило её захныкать, а ещё и то, что Майя услышала звон ударяющего друг о друга металла. Она предположила, что это звон пряжки, и не ошиблась. Алик торопливо пытался снять себя ремень.
Обожаю, когда меня раздевают,признался Алик,но ты же не настолько послушная, чтобы сделать это за меня? Не так ли, крошка?
Взгляд у Алика казался свирепый, а сам он невероятно спешил. Нервно отцепил пряжку, а потом сразу же перешёл к брюкам. Майя с ужасом наблюдала за всем этим, но не могла даже сказать «не надо», боялась просить и умолять это не запрещено, но она всё равно боялась. Ей не позволено сопротивляться, иначе могут аннулировать семидневный контракт, и тогда все её мучения окажутся напрасными. Ну, или, почти напрасными. При аннулировании контракта по тем или иным причинам, мученикам выплачивают только 10% от оговорённого «прощения» соразмерно пройденным дням.