Добро пожаловать!
Грациозным движением она открыла дверь.
Снаружи бунгало выглядело грубоватым строением из толстых бревен и крышей из пальмовых листьев. Нечто подобное я ожидал увидеть и внутри. Ту же грубоватую естественность и натурализм. Но я ошибся. Конечно, общий стиль простоты жилища был сохранен, но лишь в виде имитации. Планировка бунгало, на первый взгляд, состояла из одной большой комнаты. На окнах бамбуковые управляемые с пульта жалюзи, что моя сопровождающая тут же мне продемонстрировала. Жалюзи с шелестом опустились, и под потолком загорелись точечные светильники. В центре стояла большая кровать гостиничного типа, напротив, на бревенчатой стене висел телевизор диагональю, наверное, не меньше, чем семьдесят дюймов. Рядом с ним большие круглые часы. В углу приятно поблескивала выпуклыми боками бутылок небольшая барная стойка. («Джемисон» в самом центре.) Справа от кровати за прозрачной раздвижной дверью оказалась ванная комната, едва уступающая по размеру самому номеру. Она включала в себя большую сауну, бассейн и душевую кабину. Рядом с дверцей в ванную обнаружилась еще одна малозаметная дверца. Кто бы мог подумать! В бунгало был лифт на второй этаж. Женщина нажала кнопку «вверх», и через две секунды мы оказались в комнате с остроконечным потолком и широкими окнами. Снаружи окна прикрывали пальмовые листья, которыми была выслана крыша и, видимо, поэтому, я их не заметил.
У одного окна стоял большой письменный стол, но ни компьютера, ни принадлежностей для письма на нем не было. Остальное пространство между окнами занимали высокие, до потолка, книжные шкафы. На первый взгляд, обыкновенная библиотека. Я заметил Стивена Кинга, Хемингуэя, Бунина. На стене висели такие же, как и в спальной, необычные часы.
Надеюсь, мы создали для вас комфортные условия, чтобы вы могли все вспомнить, сказала женщина.
Вспомнить все? усмехнулся я, подумав о фильме со Шварценеггером.
Все необязательно, только то, что важно. Остальное вспомнится само собой.
Понятно А что важно?
Женщина опять улыбнулась.
Это вы поймете сами. Когда вспомните. Вы, наверное, обратили внимание на эти часы? Они отмеряют время, выделенное для нашей процедуры.
Процедуры? мне стало неуютно. Подумалось о каких-то шприцах и клизмах.
Именно так.
Я присмотрелся к часам. Циферблат был разделен не на двенадцать привычных равных частей, а на три. Причем первая занимала большую часть, соответствующую шести часам или ровно половину. Окрашена она была в зеленый цвет. Следующая часть была желтой и занимала бы на привычном циферблате промежуток от шести до десяти часов. Оставшаяся часть, тревожно красного цвета, занимала последние два часа. Единственная стрелка находилась в самом начале своего пути по зеленому полю.
И что это значит?
Все очень просто. Вы должны восстановить свои воспоминания, пока стрелка находится на зеленом фоне. Если не удастся, у вас еще есть время на желтом поле. Если опять не удастся, то остается совсем маленький красный отрезок.
А если и тогда не получится?
Женщина улыбнулась.
Едва ли. Не волнуйтесь. Вы вспомните.
А все же?
Такого еще не случалось.
И опять легкое порхание ресниц-бабочек над большими миндалевидными глазами.
Ну вот, кажется, и все. Но вы, вероятно, умираете от голода?
Не очень, сказал я,
Тем не менее внизу вас ждет завтрак. Обед у нас в полдень, ужин за час до заката.
Женщина нажала кнопку, и двери лифта раскрылись.
В течение дня, если захотите перекусить, за барной стойкой есть холодильник.
Мы спустились на первый этаж. Возле окна появился, или я раньше его не заметил, небольшой стол, накрытый белой скатертью с узором в виде математических формул и схем. На скатерти большое блюдо с фруктами, салатница с нарезанными овощами, хрустящие булочки со сливочным маслом и кофе.
Приятного аппетита! Если что потребуется, звоните!
Как? хотел было спросить я, но тут же заметил телефонную трубку, висящую на стене рядом с дверью.
Завтра я навещу вас. А пока оставайтесь, отдыхайте.
Женщина одарила меня на прощание улыбкой и вышла, закрыв за собой дверь. По каменным плитам прошелестели ее шаги, и стало тихо. Только шум набегающих волн и пение неизвестных птиц, где-то в шуршащих на ветру вечнозеленых джунглях.
Последняя мысль про вечнозеленые джунгли мне показалась какой-то странной. Далекой, что ли. Это как думать о пальмах и море в начале серого января. Волны шумели, ветер шелестел, птицы перекликались. Но все это было как-то «не здесь».
Громко «тикнули» и начали идти висящие на стене трехцветные часы. Я присмотрелся к стрелке. Казалось, она стоит на месте.
Я открыл дверь и выглянул наружу. Да нет же! Все по-настоящему. Волны набегали на песок, ветер шумел в кронах пальм, какие-то красно желтые птицы с ловкостью порхали с ветки на ветку. Может быть, так и выглядит настоящий отдых. Только знать бы, от чего? Чем я занимаюсь? Кто я?
Большой яркий шмель с жужжанием пролетел мимо, описал дугу и направился в сторону бассейна. Вот это правильно! Я не знаю, кто я. Я не знаю, где я. Но я знаю, что это чертовски хорошее место! И чем бы я ни занимался, судя по всему, я заслужил хорошие выходные. Взгляд быстро нашел пульт от телевизора. Огромный экран выдал бесконечную бирюзовую гладь моря. Это мы уже видели за окном. На следующем канале под зажигательные латиноамериканские ритмы извивались загорелые красотки в бикини. На следующем пожилой господин у доски, исписанной формулами, пытался втолковать зрительской аудитории тонкости математических расчетов. Я остановился на концерте незнакомой чернокожей группы, самозабвенно играющей блюз. Сделал звук погромче.
С удовольствием позавтракал салатом из крупно нарезанных помидор, перцев и сладковатого лука. Кофе оказался восхитительным, а булочки с маслом просто волшебными! Все это прекрасно дополнил апельсиновый сок. Мысль о том, что делать с грязной посудой занимала меня не больше секунды. Наверное, этот вопрос как-то решается сам собой в этом совершенном и прекрасном мире! Я решительно подошел к сверкающему бару. «Джемисон»! Только «Джемисон»! Чудесная янтарная жидкость в квадратном стакане из толстого стекла. А где же лед? К черту лед! Разбавлять густой терпкий вкус талой водойне лучший способ выразить уважение к старому доброму виски! Я сделал маленький глоток. Божественно! На экране телевизора блюзовая группа уже куда-то исчезла, вместо нее в бассейне плескались красотки в бикини, и негр в шубе, в золотой цепочке и цилиндре читал рэп на невнятном английском. Отлично! У меня тоже есть бассейн! Я сделал звук еще громче, захватил с собой бутылку виски со стаканом, и вышел из бунгало. Солнце поднялось уже высоко и палило нещадно. Однако, со стороны зеленой стены джунглей в сторону бунгало склонилось несколько пальм. Их тень падала как раз на бассейн. Я поставил бутылку и стакан на низкий столик у самого края бассейна, скинул майку и шорты, оказавшись в просторных темно-серых трусах с рисунком в виде математических формул (что за страсть к математике в этом заведении?) С удовольствием потянулся, чувствуя, как упруго в теле звенит каждая мышца. В бассейне отразился мускулистый загорелый человек средних лет. Общее впечатление портил большой шрам, пересекающий рельефные кубики пресса по вертикали. Выгляжу хорошо несмотря на свои
Счастливый бег мыслей чуть замедлился. А сколько мне? Тридцать? Сорок? Серая пелена на мгновение закрыла глаза и тут же растаяла. Действительно, сколько? Солнечные блики на воде стали вдруг раздражающе резать глаза. Что-то похожее на воспоминания, словно обрывки ветхой ткани на ветру, затрепетало глубоко в сознании. Шум моря и джунглей отдалился. Вместо них всплыл странный жужжащий звук, словно где-то вдалеке уже знакомый большой шмель описывал круги над невидимыми цветами. Звук был едва слышным и продолжался не больше секунды, затем море и джунгли снова вернулись. Блики на воде вновь стали мягкими и перестали резать глаза.
Что это было? Солнечный удар? Пора в воду! Подпрыгнув что было сил, я подтянул колени к груди и, подняв море брызг, «бомбочкой» обрушился в бассейн. Вода оказалась неожиданно теплой. Я проплыл у самого дна до противоположного бортика и вынырнул на поверхность. Красота! Когда я последний раз плавал в бассейне под пальмами? Не помню Но удовольствие от этого не меньше. Набрав полные легкие воздуха, я оттолкнулся ногами от бортика и распластался на поверхности воды, раскинув руки в стороны. Солнечные лучи едва пробивались сквозь зелень пальм и приятно ласкали взгляд. Я закрыл глаза. Так как уши оказались под водой, привычные звуки стали практически не слышны. До меня доносился низкий гул, издаваемый, вероятно, насосами, качающими воду в бассейн, и легкий плеск от движения рук и ног. Как когда-то в детстве Я так же лежал на воде, раскинув руки, и слушал шум перекатывающейся по дну гальки. Так же светило солнце, так же над головой качались зеленые листья. Только это была не пальма, а простая ива и было это не на тропическом морском берегу, и не в прозрачной воде бассейна Вода была мутной от речного ила и отдавала болотным запахом. Смутно слышались мальчишеские голоса с берега, и один особенно громко отсчитывал: «Шестьдесят второй! Шестьдесят третий! Шестьдесят четвертый!» Это было В каком году это было? Затем, я услышал такой же далекий женский голос: «Яша! Иди домой! Пора обедать!» Мальчишка перестал считать, и его голос зазвенел в нагретом летним солнцем воздухе далекого прошлого: «Еще пять минут, мам!» Это было удивительное ощущение. С одной стороны я лежал, раскинув руки, на прозрачной глади бассейна под пальмами, а с другой стороны, ощущал запах ила забытой реки, слышал мальчишеские голоса: «Яшка, ты куда! Яшка, мы только до шестьдесят четвертого дошли!» И звонкий голос Яшки: «Я быстро! Только пообедаю!»