Не здесь!
Шестеро гвардейцев вытащили из шатра растерзанный трупживот разошелся надвое, высушенные кишки разметались по доскам палубы, что-то откатилось в сторону с гулким стуком и распалось на куски. Одним мощным ударом раджа раздавил младенческую голову.
Надеюсь, лааш паши Далала будут покрепче! усмехнулся Хатияра, выразительно взглянув на телохранителя. Тот пожал плечами, после чего скомандовал:
Можно!
Дважды уговаривать не пришлось. Гвардейцы как дикие звери набросились на труп и принялись откусывать от него, как от куска хлеба. Амрит отвернулся и, пожалуй, в первый раз в жизни порадовался, что вынужден скрывать лицо бинтами.
Покинув заводь, судно ускорилосьздесь Гандага расширялась, на пути тральщиков встречалось меньше препятствий. Траппага прилично разогналась, и Амрит всматривался в горизонт, теребя хвосты плети.
Неожиданно впереди началось какое-то бурление, пошли круги, на которых лениво покачивались ряска и кувшинки. Всплыл один череп, поодальвторой. Следом вся поверхность покрылась торчащими из воды головами. Пустые глазницы слепо пялились в сторону траппаги. Погонщик наотмашь рубанул себя плетью по плечу, и послушные лааш встали, как вкопанные, уперлись руками в борта посудины. Та затормозила так резко, что нос накренился, и по доскам палубы побежали тонкие ручейки.
От послеобеденного сна очнулся раджа, закряхтел, точно гигантский младенец.
Ты что вытворяешь? Почему мы остановились? незамедлительно последовала пощечина. Рука Галаката запуталась в бинтах на лице погонщика, и он брезгливо стряхнул их. Амрит поспешил закрыть лицо, но кшатрий успел увидеть щеку и место, где когда-то был нос. Мерзость!
В чем дело, погонщик? Ты разбудил меня! капризно укорял раджа. Тоже захотел сменить плеть на опахало?
Бесхозные, повелитель, сообщил Амрит. Здесь их сотни. Нам повезло вовремя заметить.
Должно быть, слуги вашего покойного дяди, раджи Пури из Дангай, предположил визирь. Они шли выше по течению, но, похоже, в сезон дождей их снесло сюда.
Бедный дядя Пури Его собственный народ взбунтовался против него. Какая низость! возмущенно воскликнул Хатияра. Вот почему доверять можно только мертвым.
Возможно, он сейчас среди них, оживился ракшас. Знаешь, как он умер? Его заколотили в две лодки, чтобы только голова торчала наружу, а посленакормили смесью из меда и молока, чтобы он опростался из всех отверстий, и спустили вниз по реке. В его кишках набухали и росли черви, насекомые подтачивали его кожу изо дня в день своими маленькими челюстями, мухи откладывали яйца в его уши, птицы клевали его глаза А стоило всего лишь не отбирать последние запасы у крестьян для ежегодного пиршества.
Вишва! Я не нуждаюсь сейчас в твоих нотациях! Лучше скажи, что нам делать дальше.
Прости, раджа, я лишь скромный визирь и забочусь о тебе и твоих подданных
Не ходи вокруг да около! Ты можешь подчинить их мне?
Сотни бесхозных? тигриная морда ухмыльнулась. Один из моих братьев когда-то воскресил всех этих лааш и подарил их волю твоему дяде Я могу передать ее тебе, но ты не выдержишьони разорвут твой разум на мелкие клочки, а чтобы направить их, тебе придется снять с себя кожу и облиться кипятком
Прекрати! плаксиво пискнул раджа. Что нам делать дальше?
Повелитель, позволил себе вмешаться Амрит, видя, как выпучились глаза кшатрияон нарушал все рамки этикета. Если позволите Есть другой путь. Он дольше, но поможет обойти толпу. Надо свернуть у запруды, выйти к каналу, что ведет мимо скалы Кобара, а там рукой подать до Браштахара.
Ты спятил, погонщик! задохнулся от возмущения телохранитель. Если тебе жизнь не дорогапрыгай в воду сам! Повелитель, послушай! Стоит подобраться к бесхозным, как они снимутся с места и будут преследовать нас до самого дворца! Лучше вернуться и нанять укротителей
Он говорит правду, прошипел ракшас. Однако Как близко этот канал, погонщик? Если недалеко, ровно настолько, чтобы вы, живые, сдерживали дыхание, я мог бы отвлечь лааш. Если, конечно, повелитель согласится.
Всего три караммы, раджа! Амрит не обращал внимания ни на визиря, ни Галаката, а смотрел лишь на Хатияру. Распаленная вчерашним вечером похоть в сердце раджи боролась с презренным шакальим страхом. Задумавшись, он капризно выпячивал нижнюю губу и натужно кряхтел. Наконец раджа сделал выбор.
Хорошо, погонщик. Я хочу быть у паши до заката. Риск не так уж велик, верно, Вишва?
Лааш не угрожают тебе, мой повелитель! мурлыкнул асур, расправляя плечи и становясь во весь рост. Руки бугрились мышцами, сквозь густую шерсть на груди просвечивали черные шрамы, хвосты яростно хлестали по палубе в предвкушении схватки.
Это безумие! пучил глаза Галакат, но спорить с раджой не решался.
Все вы, бросил за спину ракшас, встав на киль траппаги. Когда я сойду с носазадержите дыхание и не вздумайте пошевелиться, пока не свернете в канал. Погонщик!
Да, мудрый визирь?
Хлестни себя изо всех сил и постарайся не заорать.
Размахнувшись, Амрит направил плеть высоко вверх, после чего увел ее вбок и вниз. Свистнули утяжеленные бусинами хвосты, а следом сознание погонщика наполнила боль. Мир потерял краски, разделился на черное и белое, распался на тридцать осколковпо одному на каждый глаз лааш, что стояли по шею в болотной воде. Приказ был прост и безрассуденна прорыв к каналу, изо всех сил.
В ушах звенело, спина сочилась кровью. За пеленой слез Амрит видел ракшасатот спрыгнул с киля и, едва коснувшись хвостами воды, перемахнул на кочку, с неена торчащий корень, а потом на крошечный, с поднос размером, островок. За ним от руки Хатияры тянулась бесконечно длинная цепьзвенья возникали будто из воздуха. Из воды вслед за черно-белой молнией тянулись серые тонкие руки, похожие издалека на скопления трупных червей.
Погонщик набрал полные легкие воздуха, оглянулсяраджа уже стоял красный как киноварь, глаза выпучены от натуги: долго не протянет. Тральщики привели судно в движение, траппага лениво набирала скорость.
Ракшас тем временем отражал натиск бесхозных. Те наступали волнамипокрытые илом и тиной, с выеденными глазами и распахнутыми пастями, они накатывали по десять-пятнадцать тел, заставляя визиря пятиться. На спину ему запрыгнула серая теньобвисшие груди, длинные волосы, черный пучок между ног. Мертвая рабыня вцепилась зубами в мягкое ухо ракшаса, тот взревел и принялся с еще большим остервенением размахивать всеми пятью руками, вспарывая животы, проламывая головы и расшвыривая напирающих лааш, но безуспешновизирь скрылся под неровной серой массой.
Траппага медленно подбиралась к повороту, скрытому от глаз зарослями. Лааш старательно тянули судно, первый из них уже плюхнулся в чистый поток за толстым бревном, как вдруг островок под ракшасом сперва накренился, а послеухнул под воду вместе с грудой мертвецов и визирем.
Вишвасагхаат, ты куда? глупо выкрикнул раджа, точно не верил в уязвимость своего слуги. Лишь мгновение спустя он запоздало заметил, как орды лааш, пробиравшиеся к добыче, вдруг замерли и медленно повернулись на голос. Осознав, что натворил, Хатияра истошно завизжал:
Гони, гони!
Выдернув из рук погонщика плеть, он сам свесился с киля и принялся стегать лааш.
Шевелитесь, твари ленивые!
Плеть, повелитель! Они слушаются меня, а не вас! опомнившись, Амрит протянул руку за инструментом, но побоялся притронуться к радже, а на корму уже лезли мертвецы.
Галакат! взвизгнул раджа, пятясь к борту. Телохранитель среагировал быстроперво-наперво дернул кольцо, уже покрытое запекшейся кровавой коркой. Мгновение назад стоявшие безучастно воины выстроились в ряд, отгородив живых от голодной орды, что подобно болотной воде хлынула на палубу. Катары свистели в воздухе, отсекая конечности бесхозных, из-за спин солдат хлестал уруми кшатрияплеть из тонких листов стали снимала пласты гниющей плоти.
Траппага нехотя ползла к безопасным водам, но было уже позднобесхозные напирали, ползли по висящим над водой корням деревьев, шли по дну, падали с ветвей на палубу, точно перезрелые фрукты.