Это пожалуйста, это сколько угодно, сменил охранник гнев на милость.
Он взял письмо, запер за собой дверь и двинулся в глубь хранилища, насмешливо ворча про себя:
Сидите хоть до утра, голубчики. Из хранилища можно и служебным выходом уйти, хе-хе
Когда хранитель манускриптов удалился, визитёры переглянулись.
Ну что, Йонас? спросил тот, кого пижонистый спутник назвал Лукой. Подождём здесь или у служебного выхода?
Давай я здесь, а ты там, предложил Йонас, поигрывая тросточкой, как Чарли Чаплин.
Лука рассмеялся и уставился Йонасу в переносицу:
Ты будешь книжечки листать, а я в кустах топтаться? Дудки! Бросим жребий.
Монетку?
Идёт. На, вот один евро.
Убери это к чертям. Что, наших денег нет?
Есть пять франков.
Окей, бросай. Орёл я остаюсь, решка ты.
Годится. Оп!
Монета взлетела под потолок. Длинный Йонас поймал её и хлопнул ладонью о тыльную сторону кисти. Лука вытянул шею.
Ты сжульничал! вскричал он, увидев орла. Я бросал, мне и ловить!
Йонас ядовито улыбнулся:
Проигрывать надо с достоинством. Мы не уговаривались, кто будет ловить. Ступай к служебному выходу и смотри не засни там.
Трюкач! буркнул Лука и вперевалочку направился к двери.
Но на полпути обернулся:
Пять франков верни, ворюга!
Жмот!
Пятифранковая монета полетела Луке в лицо. Крепыш еле успел её схватить. Затем, подражая Йонасу, хлопнул ладонью о тыльную сторону кисти.
Тьфу, зараза! каркнул он разочарованно. Всё равно орёл!
Махнул рукой и вышел.
* * *
Фрау Ланц!
Девушка оторвалась от лежащего перед ней пергамента и уставилась на охранника. Мысленно она ещё находилась в позднем Средневековье.
Вам просили передать, добавил сторож, подавая письмо.
Девушка окончательно пришла в себя.
Кто? поинтересовалась она и несколько раз крепко зажмурилась, чтобы стряхнуть наведённое манускриптом наваждение.
Те самые, подмигнул охранник. Точь-в-точь как вы описывали.
Магдалена потянулась, выпятив грудь, отчего честный вахтёр смущённо прокашлялся и пригладил усы.
Вы их турнули, надеюсь, рассеянно спросила она, вскрывая конверт.
Здоровяк вздохнул:
Турнёшь их, как же. Будут ждать в холле.
А меня через служебный выход не выпустят?
Охранник снова вздохнул:
Съезжать вам надо из общежития, фрау Ланц, произнёс он сочувственно. Эти двое совсем обнаглели. Впору заявлять в полицию.
Магда с горящими глазами поглощала содержимое письма:
Леон, милый! Знаете, что это такое?
Нет, толстяк с интересом придвинулся.
Ответ из архива Брюгге! Насчёт письма Конрада Витца Яну ван Эйку! Представляете, они даже прислали снимок оригинала и расшифрованный текст!
Охранник присвистнул:
Неужели вы правы, фрау Ланц? спросил он с уважением.
А вот сейчас узнаем, ответила Магдалена и углубилась в чтение.
Впоследствии, глядя на фотографии Магдалены Ланц, комиссар полиции Штефан Райнерт пытался убедить себя, что приложил все усилия и ни в чём не виноват. Но дело о василиске так и осталось занозой, намертво засевшей в глубине души
Среднего роста блондинка с прямыми волосами до лопаток. Возраст двадцать три года. Лоб высокий, глаза голубые с прозеленью. Судя по носу картошкой, молодая особа явно не благородных кровей. Небольшой белый шрам, вздёрнувший верхнюю губу, нисколько не портит милую улыбку. И фигура у фрау Ланц выше всяких похвал крепкая, спортивная, с высокой грудью и широкими бёдрами. Одета барышня просто: светло-синие джинсы и нарочито небрежно застёгнутая блуза. Видно, что она знает себе цену и не стоит ухажёрам переходить известные границы. Тогда украшенная шрамом губа презрительно приподнимается, ясный взор темнеет и очаровательная мадемуазель превращается в разъярённую кошку. Походка Магдалены решительная, целеустремлённая, движения плавные, женственные.
Ну, что там? сгорал от любопытства охранник Леон.
Судите сами.
Магда склонилась над письмом:
Любезный собрат мой по кисти, достославный мастер Ян! Едва прибыв на родину и почти не отдохнув после долгой поездки, я вновь приступаю к работе. Как я уже писал, мои помыслы устремлены на создание произведения, должного затмить все творения, вышедшие из моей мастерской. Ты знаешь, что начало положено, первая фреска закончена и мои ученики готовят стену церковного кладбища для дальнейшей росписи. В своих странствиях я неоднократно задумывался, каким сюжетом следует завершить «Пляски Смерти», дабы придать им особое значение, упущенное в работах других мастеров. Полагаю, наилучшим окончанием может стать преображение Смерти под влиянием Великой Любви. Мы с тобой немало спорили о связи этих двух противоположностей, так и не придя к окончательным выводам, но я по-прежнему смею утверждать, что Любовь если и не побеждает Смерть, то способна в корне изменить её сущность. Поэтому я решил воспользоваться образом чудовища в качестве символа, чтобы изменить распространённое представление о безысходности человеческого бытия. Пусть же ядовитый гад послужит укреплению веры в душах людей и поможет отринуть страх перед неизбежной гибелью. Мне известно, что ты отрицаешь подобное толкование по причине расхождения оного с постулатом, говорящим о необходимости бояться Страшного суда. Позволю напомнить, что обречены лишь закоренелые грешники, а люди честные живут любовью сына Господня и знают, что Великая Любовь не оставит их и в тот ужасный миг, когда сверкнёт лезвие косы в руках Тёмного Посланца. И да потеряет отвратительный образ своё первоначальное значение, и да станет он символом непреходящей чистоты Любви!
На этом я прощаюсь, о друг Ян, и, в ожидании известий от тебя, пользуюсь случаем, чтобы засвидетельствовать моё нижайшее почтение и безграничное уважение.
Базель, восьмое июня тысяча четыреста сорок первого года от Рождества Христова.
Выслушав послание, Леон напустил на себя важный вид и заявил:
А ведь нигде не сказано, что мастер Конрад написал фреску про любовь. Может, её и вовсе нету!
В глазах Магды сверкнуло торжество:
Я не зря два месяца рылась в архивах. В своей рукописи доминиканец отец Иеронимус пересказывает набившую оскомину легенду о василиске. Сам текст малоинтересен, разве что любителям сказок и мифов. Но вот эти строчки решают всё! «и сбылось пророчество живописца, силою кисти сказавшего, что покорившийся прекрасной деве призрак Смерти станет непреходящим символом чистоты» Речь идёт о последней фреске Конрада Витца! Она существовала, клянусь!
Леон хмыкнул в усы:
Так, значит, диссертации быть?
Быть и не миновать! торжественно, хотя и нескладно заявила Магда, встала и ещё раз потянулась, аж суставы хрустнули. Леон, пожалуйста, проводите меня до служебного выхода. Неохота попадаться моим кавалерам. Вы правы: надо съезжать из общежития. Я, кстати, уже подыскала маленькую квартирку
* * *
Батюшки, кого я вижу!
Застигнутый врасплох Лука уронил сигарету. Перед ним стоял невесть откуда взявшийся неопрятный, тощий бородач с лоскутным беретом на голове. На ногах красовались нечищеные ботинки с разноцветными шнурками, на плече болталась треугольная сумка.
Великий фармацевт Лука Рюттингер! не унималось развесёлое чучело, скаля гнилые зубы. Разве вас не учат, что курить вредно?
Отвали! пробурчал Лука и полез за новой сигаретой.
Друг Лука, я ведь любя пока! радостно закричал бородач. А вот выйдет срок, соберу оброк, наведу на город яд, пусть все люди тихо спят, пусть ползёт крылатый гад, кто тут будет виноват?
Изумлённый Лука поднял голову, и ему в лицо брызнула вспышка.
Ах ты фотограф хренов! Рюттингер попытался схватить фотоаппарат, но бродяга отскочил. Сотри сейчас же, слышишь?
Ни за что, ни за что, ни за что! затараторил бородач, пятясь. Дома на стенку повешу, пыль стирать буду, мух отгонять!
Камеру разобью! прорычал Лука, пускаясь в погоню. Немедленно сотри!
А пять франков для бедного фотографа не пожалеешь? заискивающе улыбнулся бродяга.
Дьявол Лука извлёк всё ту же пятифранковую монету. Не судьба, видать Держи!