Нет, оно совсем немедленное, оно быстро как ветер. И длинные изогнутые ноги совсем не мешают двигаться, наоборот, развивают невиданную скорость. Несётся, поднимая пыль, прибивая к земле попавшиеся на пути кусты и травинки. От такого не убежишь, от такого не скроешься. Хорошая реакция, бесшумность, выдержка, чуткое обаяниевсё как положено всё как должно быть всё как надо ведь он хищник, и ему подобает питаться. Пронзительный крикпоследний звук, что прервал тишину в долине, но и тот быстро угас.
Часть 1. Бледные лица.
«Они бредут и бредут, нет конца их дороги, стёртые ноги. Измотаны, несмолкающий зов, не разорвать связавших оков. Руки свисают до земли, упали бы тоже, но надо идти. Устали кисти убивать, надоело пальцам кожу рвать. Не слышат уши криков больше, кричат, конечно, но надо громче. Нет нужд, только жажда, но не напиться, бежит через горло водица, полуживым не остановить их Бледные Лица.»
Глава 1.
Сегодня опять снились кошмары?
- Да.
Опишите.
Описать? Сныэто ведь так не просто, в попытке рассказать о них, сложно подбирать слова, находить подходящие выражения, фразы. Немного неточности и меня неправильно поймут, тогда уж точно вызову несправедливый гнев Ну, пожалуй, попробую, вы ведь не будете осуждать свою пациентку за грёзы неподвластные её сознанию? Хмм Я проснулась вся в крови: руки, ноги, лицо. Моё прелестное белое платье стало красным. Я ощущала эту мерзкую сырость, пробирающий холод, а особенно хорошо запах. Его не описать, наверно, так пахнут руки самой смерти. Свинцовый аромат, вот как бы я назвала. Но это была не моя кровь.
Что дальше?
Одно окно и серая грязная комната без двери. Особенно запомнились гигантские чёрные разводы плесени в углах, на стенах и потолке. Я ходила по кругу, не зная, как выбраться. Много исходили мои бедные ноги, постоянно скользили на багровых пятнах. Пару раз и того падала, а вот подняться обратно оказалось весьма проблематично. Конечности разъезжаются по сторонам как на льду, в таком положении даже не знаешь, где у тебя руки, а где ноги. И могу рассказать вам один секрет на случай, если окажетесь там же В той комнате нет выхода.
Что было дальше?
Птицы. Сперва я остановилась около окна, увидела чёрные тучи, приближающийся смерч. Он шёл прямо на меня, ради меня. Такое ни остановить, ни изменить направление и даже ни замедлить. Это сама стихия, она не терпит попыток управлять ею.
Вы улыбаетесь?
Да, мне казалось, что вихрь призван освободить невинную душу из заточения. Я верила. О, я желала встречи.
Что было дальше?
Птицы. Это они создавали завихрения, которые я приняла за смерч. Их было так много. Неисчислимо. И, не поверите, в тот момент меня посетило странное знание, не могу сказать, кто продиктовал пугающую истину. Но тогда, наблюдая из комнаты за несущимися крыльями, я прекрасно понимала, что несмотря на весь свой облик, они вовсе не то, чем кажутся. Не птицыдуши людей, некогда ступавших по земле. Дети, мужчины, женщинытеперь часть роя. Все чёрные, измученные голодом и жаждой. Такими они стали в пустыне, лишённой каких-либо составляющих. Только знойное солнце и горячий песок.
Что было
Дальше? Кровь. Снова кровь. Они пробились через стекло, накинулись на меня. Некоторые принялись слизывать ту красную питательную субстанцию, что уже покрывала мою одежду и кожу. Во благо её накопилось немало, на тот момент я собой вытерла все стены и пол. Другие, не столь гуманные особи, разрывали по частям. Забрызгала моя алая жидкость, полетели корявые куски оторванной кожи. Птиц очень интересовали внутренние органы. Вспороли живот и полезли один за другим. Их там много копошилось в итоге, как черви, только куда крупнее. И страсти в них было немало.
Снова улыбаетесь?
Да, не знаю так ли оно в реальности, но во сне наблюдать, как тебя разбирают по частям, весьма забавно. Можете себе представить, даже левый глаз выколупали и, как бы абсурдно это не звучало, выкололи глаз прямо на глазах.
Ну и что же было дальше?
Они улетели.
Вы остались живы?
Да, наблюдала за тем, как отдаляются мои палачи, на тот момент одна стена рухнула, всюду валялись кирпичи, осколки стёкол. Зато открывался неплохой вид на багровый горизонт, чёрную бесконечную пустыню и уходящие вихри роя. Сама вся в клочья: кожа свисает рулонами, руки объедены до костей, ног и того не осталось, пара кусков мяса, по-другому уже не назвать. Я ползла, а внутренние органы выпадали по пути. Это было некрасиво.
И что вы делали тогда?
Начала есть. Из птиц тех, кто остался, настигнуть их оказалось весьма просто, безвольные твари, а некогда живые и весёлые люди. Ещё подбирала остатки своего тела. О, я упивалась собственными потрохами, как изысканным деликатесом.
Какой ужасный сон.
Да нет же, самый обычный.
Гретель с криком вскочила на локти, остальное тело судорожно ползает по кровати. Она размахивает руками, крутит головой во все стороны. Вокруг бегают тени, мелькает тусклый свет. Безумный ритм сердца не спешит замедляться, требует найти источник угроз. Слишком много тревог в выражении на лице, волнений во взгляде. Лишь через время девчонка всё-таки смогла успокоиться.
Кошмар. Снова. С тех пор как мы вернулись в старый дом, они снятся мне каждый день, тихим от усталости голосом прошептала Гретель, потёрла бледный лоб.
Девочка четырнадцати лет с красивыми зелёными глазами, как у её матери, с маленьким аккуратным носом, как у её отца, и пухлыми губами, как у когото ещё. Худощавая. Кожа бело-молочного цвета, лишь местами, в частности на лбу и щеках, покрыта обилием подростковых прыщей. На фоне присущего её телу белого и бледного ярко выделяются тёмно-каштановые волосы, они же сейчас уложены в сложную прическу, представляющую собой большое количество переплетений волос и одну аккуратную косу. Красивая работа, на неё явно было потрачено немало времени.
Гретель смотрит на окно, плотно занавешенное клеёнкой. Почти каждое утро начинается с изучения этого незамысловатого материала, нарисованных на нём цветов, квадратных клеток. Это, в общем-то, некрасиво, нецивилизованно, тюль определённо была бы лучше.
«Какая жизнь такие и шторы», зазвучал, как эхо, взывающее из далёких глубин, голос деда в голове.
Через занавес пробивается мало света, и в комнате настоящий мрак, но в то же время появившиеся тени выдают наступившее утро. Порой после кошмаров Гретель подолгу отходит, сидит на кровати, качается взад-вперёд по полчаса, а то и больше. Но в это утро у неё что-то неприятно бурлит в животе, и разыгрался нешуточный аппетит, всё призывает к незамедлительным действиям.
Тсссссс Ааааапростонала Гретель, приложив руку к туго затянутым в косы волосам. И как я со всем этим спала?
В этот момент на глаза попались пальцы. Вроде бы, её, но что-то такими она их не помнит. Под ногтями запёкшаяся кровь, а в одном месте, где обычно образовывается заусенец, достаточно глубокая ранка. И если это было всё В дополнение на правой ладони следы от зубоввесьма чёткие и глубокие отпечатки, по крайней мере, челюсть, вероятно, была человеческая. Ну, не собачья точно. А покрутив руки, обнаружились и финальные штрихидлинные красные полосы с проступившей кровью, это уже, по-видимому, оставлено чьими-то впившимися пальцами. Не очень крупными, но определённо хваткими. Гретель не может вспомнить откуда у неё эти ссадины, как после борьбы. Девочкаона, конечно, бойкая, но вчера ни с кем не дралась, вчера.
Странно видеть на себе раны, но куда более странно видеть на себе чужую кровь. Поспешила спрятать от собственного взора неугодные руки.
И всё ещё на кровати Гретель оглядела подушки. Дальше обычно следовала укоренившаяся фраза "С добрым утром, дорогой", также в эти моменты руки всегда тянулись к встрече с этим самым "дорогим" компаньоном. Вот только в сей день из её губ прозвучали несколько другие слова. Да и глаза лишены прежней нежности, как и лицо ласковой улыбки.
А где мистер Михо? с восклицанием начала она и с некоторым разочарованием добавила. Этот медвежонок опять убежал.