Мсье Леви примчался за своей книгой лишь в понедельник утром. Как оказалось, мсье решил, что мы его обманули, как и многие другие книготорговцы в Европе, и он успел вернуться в Швейцарию, но после звонка Патрика сел тут же в самолет и уже полчаса ожидал в машине под дверями моего магазина.
Мадмуазель если бы вы только знали, как я был потрясен звонком вашего коллеги. Мсье Леви придержал для меня дверь, позволяя войти первой. Последнее пару лет я слышал один и тот же ответ от многих торговцев книг, что получу желаемый товар, но еще ни одному не удалось меня осчастливить по-настоящему.
Надеюсь, ваши поиски окончены. Ответила я, искренне улыбнувшись мужчине, и положила на прилавок нужную ему книгу.
Madre Di Dio. E ' Lei.Выдал мужчина на итальянском языке. Его глаза широко расширились, а руки задрожали, как только пальцы коснулись обложки. Мадмуазель, не знаю, как вас благодарить. Надеюсь, вы принимаете чек?
Я ухмыльнулась и положительно кивнула.
Когда за швейцарцем закрылась дверь, чек с внушительной суммой я убрала в сумку, чтобы вечером обналичить и положить на счет, при этом выплатив хороший процент Патрику.
Казалось, жизнь возвращалась в более или менее привычное русло. Лишь не было обеденных встреч с дядей и моего ласкового прозвища Мелроуз, которым дядя меня всегда называл.
Но я очень сильно ошиблась. Потому что в четверг, в то самое обеденное время, которое я всегда проводила с дядей, а сегодня сводила дебет с кредитом, в мой магазин пожаловал курьер, который вручил мне очередной запечатанный желтый конверт. Внутри был какой-то странный ключ и какой-то договор. Когда я его прочла, то поняла, что это договор на аренду ячейки в банке мсье Эрнеста Дюбуа, который дядя Жак оформил пару лет назад.
Это было очень странно, а верхушкой этого странного айсберга было то, что отправителем этого конверта был указан сам дядя Жак. Курьер же сказал, что посылка попала к ним две недели назад с просьбой доставить в определенный день и час, а именно сегодня 17 июня.
Сказать, что я была в шоке, значит, ничего не сказать. Творилось, что-то непонятное, а зачинщиком всего был мой покойный дядя. Но это было только начало. Ровно через час, после ухода курьера в мой магазин пожаловал мужчина.
Он был одет в серый дорогой костюм с белой сорочкой и черным галстуком. На голове у него была под стать его костюму шляпа с полями и черной летной вокруг. У него была оливковая кожа, что выдавала в нем выходца из стран Южной Европы, густая черная борода, которую он отращивал не менее трех месяцев, темно-карие глаза и слишком густые черные брови.
Добрый день мсье. Чем мы можем вам помочь? Патрик первый обратился к мужчине, который еще даже не успел толком оглядеться. Но, похоже, книги его не интересовали.
Buon giorno. Sto cercando la signorina Mero.Ответил он на итальянском.
Buon giorno. Sono io.Тут же ответила я и сразу же подумала про швейцарского клиента, который мог порекомендовать нас своим друзьям.
Отлично. Вы-то мне и нужны. Мужчина быстро перешел на французский с заметным акцентом. Я должен был убедиться, что попал в нужную лавку.
Так вы что, проверяли меня на знание языка? Я подняла одну бровь и скептически посмотрела на мужчину. Что это за шуточки?
Ни каких шуток. Меня зовут Виктор Оливетти. Меня прислал к вам мой наниматель, на которого, кстати, работал ваш дядя Жак Меро, который почему-то перестал выходить на связь. Мужчина очень внимательно посмотрел на меня, словно пытаясь что-то прочитать в моих глазах. Но от одного упоминания о дяде мое сердце больно кольнуло.
Мой дядя умер в прошлую среду. Ответила я, проглотив комок в горле. Больше он никому ничего не должен.
Ошибаетесь синьорина. Согласно контракту, который подписал сеньор Меро в случае его безвременной кончины, все его обязательства перед моим нанимателем перекладываются на единокровного родственника, а именно вас синьорина.
Простите, что? По-моему вы не в своем уме. Я не собираюсь выплачивать дядины долги. Для этого есть его законная супруга, а так же бизнес партнеры. От такой наглости я пришла в бешенство.
О, дело вовсе не в финансовой задолженности перед банком или государством синьорина Меро. Мсье Оливетти залез во внутренний карман пиджака и, выудив оттуда конверт, протянул мне. Что-то за последние дни я много конвертов получаю. Предлагаю вам прочесть и убедиться лично в серьезности вашего положения.
Все еще пребывая во взвинченном состоянии, я выхватила очередной для себя конверт и, вытянув оттуда сложенный лист, принялась усердно читать написанное.
Как только я прочла последнее слово волосы у меня на загривке встали дыбом.
Думаю, теперь вы понимаете всю серьезность положения дел синьорина? Спросил мсье Оливетти, иронично улыбаясь.
Кажется да. Еле выговорила я. Только кто он такой ваш наниматель?
Сеньор Роберто Фабино очень серьезный человек в определенных кругах и не любит, когда о нем говорят за его спиной. Поэтому прошу вас синьорина незамедлительно проехать со мной. Мсье Оливетти жестом дворецкого указал правой рукой на дверь, после чего не прощаясь, покинул магазин.
Это что сейчас такое было? Спросил Патрик, придя в себя. Что еще произошло?
Да так. Из меня вырвался нервный смешок. Очередная куча проблем свалилась на мою голову. Я протянула Патрику только что прочтенный лист и, подхватив свою сумку, покинула магазин. На улице меня поджидал черный, затонированый в глушь Мерседес, за рулем которого уже сидел мсье Оливетти. Я уселась рядом с ним на пассажирское сиденье и пристегнула ремень безопасности. Но от меня не ускользнуло, как меня осмотрел мужчина.
Перед тем как мы поедем в офис сеньора Фабино вам синьорина необходимо переодеться. Сказал мужчина, заводя машину.
Простите? А что не так с моей одеждой? Обычные черные джинсы и черная футболка по случаю траура. Ответила возмущено фыркнув.
Я понимаю. Но сеньор Фабино не терпит, когда женщина предстает перед ним не в платье или же деловом костюме. Поскольку это будет ваш первый разговор, вам синьорина лучше переодеться.
Я возмущенно закатила глаза, но назвала мсье Оливетти свой домашний адрес.
В своем шкафу я рылась не меньше получаса, чтобы найти подходящий наряд. В итоге надела черные классические брюки и синюю блузку. На ноги пришлось обуть черные туфли на низком каблуке с аккуратным круглым носом. Свое русые волосы я тщательно расчесала и рассыпала по плечам. Перекинув сумку через плечо, я вернулась в машину мсье Оливетти, который вновь окинув меня взглядом, положительно кивнул.
Офис мсье Фабино располагался в самом центре Дефанса. Видимо, денег у него не меряно, раз он может позволить себе целый небоскреб, да еще назвать здание в свою честь «Фабино Корпорэйшн». В этой части квартала я была всего несколько раз и совершенно не помнила этого здания. Такое чувство, что оно выросло за одну ночь, словно гриб после дождя.
Остановив машину, мсье Оливетти, как ни странно, помог выбраться мне. После чего сопроводил в вестибюль, где перекинулся парой фраз с охраной на посту. Но это были скорее вопросы на общую тему, не имеющие ни какого отношения к моему визиту сюда. Когда же мы ожидали лифт, который спускался с двадцать пятого этажа, на телефон мсье Оливетти пришло сообщение, которое он оставил без ответа. Подниматься нам тоже пришлось на двадцать пятый этаж. Все это время мой спутник хранил молчание, да и я не решалась ни о чем спросить.
Когда же мы оказались в холле нужного нам этажа мсье Оливетти первым нарушил молчание.
Сеньор Фабино сейчас немного занят. Он непременно примет вас, как только освободится. А чтобы вы не томились в ожидании, он предлагает вам посетить лекцию, которую читают в конференц-зале. Мсье Оливетти вновь жестом дворецкого указал мне на две большие глухие двери светло-серого цвета. Сеньор Фабино надеется, что вы найдете ее весьма увлекательной.
Я скептически приподняла одну бровь, но все же прошла к дверям. Постаравшись как можно бесшумно открыть их, я оказалась в большом просторном зале с множеством явно дорогих кресел. Пол в помещении был не ровный, а в семь ступенек и само помещение напоминало скорее трибуны института, только за отсутствием столов. Большие окна были закрыты плотными жалюзи. А в самом низу за индивидуальной трибуной стоял высокий мужчина крупного телосложения с уже наполовину поседевшими волосами, зачесанными назад. Черты его лица были так же очень крупными и вызывали странные чувства беспокойства. Да и его лекция была весьма странной.