Я в порядке. Отлежусь и снова буду в строю.
В коридоре было шумно, доносились шутки и хохот. Джеймс искал Итана. На его лице не было ни тени усталости. Когда он зашел в гримерку и увидел друга, лежащего ничком, а подле него Марни, он нахмурился.
Поднимай задницу, Охэнзи, Лео зовет всех тусоваться! сказал он нарочито громко.
Марни развернулась и недовольно шикнула:
Он устал, ему не до этого!
Какой неженка, недовольно пробурчал Сандерс. Что случилось-то?
Ничего, подал голос Охэнзи, просто нездоровится.
Я отвезу его домой, Марни поднялась и легонько коснулась руки Итана.
Вставай.
Кряхтя и постанывая, Охэнзи принял вертикальное положение.
Вот, молодец, в шутку похвалила она, держись за меня. Она встала рядом с несчастным так, чтобы тот мог опереться на ее плечо.
Давай лучше я! вмешался Сандерс и заступил на место Марни, легонько ее оттолкнув. Бери гитару и вызывай такси.
Она собиралась что-то возразить, но, недолго мешкая, достала мобильник.
Уже у такси Марни дотронулась до руки Сандерса:
Спасибо, Джеймс. Мы доберемся, а ты иди, отдыхай.
Парень помог Итану разместиться на заднем сидении:
Нет, он мой друг, я не могу его оставить!
Но ты уже помог, спасибо! блондинка смущенно улыбнулась. Просто не хочется портить тебе вечер.
Мои друзья не могут испортить мне вечер, улыбнулся Джеймс и занял место рядом с Охэнзи. Ей ничего не оставалось, кроме как сесть на переднее сидение.
Голова Итана, похоже, разболелась еще сильнее, а ступеньки двоились перед глазами, и Джеймсу пришлось страховать Охэнзи по пути к гостиничному лифту.
Марни дала бедняге болеутоляющее, и тот, не раздеваясь, рухнул в кровать.
Тяжелый случай, шепнул Сандерс. Он сидел на левом краю постели.
Думаю, он переутомился, ответила она с правого края, а потом добавила:
С ним раньше такое бывало?
Он отрицательно мотнул головой, а она понимающе кивнула. Сандерс и Марни сидели в абсолютной темноте, лишь свет фар, отражался иногда в оконном стекле. Окно находилось ближе к правому краю постели так, что Джеймс украдкой наблюдал, как порой блестели глаза девушки или как желтые блики отражались в ее волосах.
Марни замотала ногой, выдохнула и сказала вполголоса:
Говорила же, ничего сложного. Тебе не нужно было отказываться от вечеринки. Я бы и сама справилась.
Я хотел помочь, Джеймс пожал плечами, но она не увидела. Левый край кровати казался ей черным пятном.
Ты помог.
Почему ты не хотела, чтобы я ехал с вами? спросил он вдруг и нарвался на цепенеющее молчание в ответ. И даже ни одна сволочная машина не проехала внизу, чтобы немного осветить лицо девушки.
Я имею в виду, рука Сандерса опустилась на одеяло и чуть подползла к Марни, он ведь все равно дерьмово себя чувствует.
Джеймс осекся. Тишину нарушил звук двигателя за окном, а вслед за ним белый свет на миг полоснул девушку. Она смотрела на Сандерса, а во взгляде читалась не злость, а замешательство и ухмылка. Свет исчез, и правый край вновь погрузился во мрак.
Ты очень милый.
Правда?
Порой, даже слишком.
Рука Джеймса продвинулась еще чуть дальше. Еще одна секунда, и он коснулся бы ладони Марни. Но справа зашуршало, и девичий силуэт нарисовался на фоне окна.
Не будем ему мешать, пора расходиться. Каждому в свою комнату.
Глава 7
Итан проснулся посреди ночи, часа в три. Голова больше не болела, но ощущалась набитой ватой. Он смутно помнил окончание концерта, то, как из носа у него брызнула кровавая струйка, а затем еще одна. Голова закружилась и сильно затошнило. От воспоминаний он поежился. Взгляд упал на гитарный футляр. «Старфайер» держалась молодцом, в отличие от самого Итана. Он сполз с кровати и плюхнулся рядом с инструментом:
Круто мы отожгли, а?
Ему бы выспаться, но сон, как рукой сняло, чего нельзя сказать об усталости. Веки тяжелели, но каждая мышца тела находилась в таком неприятном напряжении, что расслабиться и погрузиться в целительную дрему не получалось. Он глянул на свою боевую подругу. Все шесть струн, металлические колки и бридж сверкнули, когда Итан вытащил гитару из кейса. Левая рука сжала гриф, правая опустилась на струны. Он сделал глубокий вдох и почувствовал, как по телу едва заметно прошла дрожь, похожая на озноб. Он зажал аккорд и ударил правой рукой. Звук на неподключенной гитаре был тихий и глухой, никто не мог его слышать.
Напряжение в руках быстро просочилось сквозь пальцы и высвободилось наружу. Стало легче. Тогда Итан сыграл еще один аккорд, и еще. Он взялся за сложное соло, которое сплеталось в его голове в ту же минуту. С каждым новым аккордом туман вокруг Итана рассеивался. Он вдруг ясно вспомнил концерт, вспомнил, как из носа брызнула кровь, как испачкалась светлая майка. Вспомнил руки Марни, гладящие его лицо. В это время руки самого Итана играли. Это был новый мотив. Новая песня как дорога. Длинная серая полоса: то ровная, то петляющая. И Охэнзи видел эту полосу, следовал, словно кто-то вел его. Вдохновение навещало Итана нечасто и урывками, но в эту ночь оно взяло его за руку и провело по всему пути.
Итан Охэнзи! Марни не знала, но она отбивала кулаком ровные триоли, пытаясь достучаться. В этот раз дверь в номер была заперта. Мы с Джеймсом волнуемся, открывай, или мы вызовем полицию!
Гитарист с трудом разлепил заспанные глаза и уставился в стену. Солнце уже давно встало и слишком ярко освещало старые обои. Парень поморщился и перевел взгляд на свою гитару. «Старфайер» лежала неподалеку. Он поднялся с пола, шея болела. Охэнзи потер ее и, заплетаясь, направился ко входу.
Чего тебе? дверь распахнулась прямо перед носом Марни.
Ой, блондинка сделала шаг назад, я просто зашла тебя проведать. Ты был вчера не в лучшей форме, она виновато опустила глаза, после чего добавила: Я волновалась.
Все нормально, буркнул Итан, заходя обратно в номер.
Марни тут же проскользнула следом. Первое, что она увиделагитару на полу и наполовину стянутое с кровати одеяло.
Что ты тут делал?
Спал, Итан показательно зевнул и закинул на плечо свежее полотенце.
На полу? С гитарой?
Но он лишь хмыкнул в ответ:
А Сандерс не говорил тебе, что я извращенец?
Говорил, она пожала плечами, но я не думала, что настолько.
Ладно, я могу принять душ?
Что?
Я запру дверь в ванную с той стороны, надеюсь, ты не будешь ее выламывать и орать, да?
Чего? В смысле?!
Свали отсюда, ладно?
Я просто зашла узнать, как ты себя чувствуешь! И ты выглядишь нездоровым! Не нужно нападать на меня за простое проявление заботы!
А разве Сандерс не говорил тебе, что я неблагодарный кусок дерьма?
Нет! Но теперь я и сама это вижу. И не волнуйся, я не собираюсь тебе больше докучать! Блондинка резко развернулась и рванула к выходу, по пути споткнувшись о гитару. Она выскочила из номера, а за ее спиной громко захлопнулась дверь.
***
Сандерс сидел в кафе на первом этаже гостиницы. Он купил две порции сосисок, тосты и кофе. Завтрак пах настолько сногсшибательно, что один лишь аромат капучино заставлял голодный желудок Джеймса громко урчать, но он держался и терпеливо сглатывал слюну, пока в дверях не появилась блондинка.Она была бледна и слабо улыбнулась, присаживаясь напротив.
Наконец-то! воскликнул Джеймс, нанизывая аппетитную сосиску на вилку, как он?
Жив.
Он придет завтракать? Я купил только две порциитебе и мне, так что ему придется самому стоять в очереди на кассу!
Ничего, постоит.
Блондинка взяла чашку и поднесла ее к губам, но в последний момент передумала пить и обратилась к Джеймсу:
Скажи, у него нет девушки потому, что он козел, да?
Сандерс перестал жевать и уставился на Марни:
Он чем-то тебя обидел?
Неважно, девушка опустила глаза. Мне просто интересно, он со всеми людьми ведет себя грубо, или только мне так повезло?
Джеймс расправился с одной сосиской и принялся за вторую.
Итан никогда не был милашкой, сказал он, чавкая. Так уж сложилось, что за него всегда краснеют другие.