Иногда простые, но старательные исполнители предпочтительнее, мессир, воля ваша, натягивая поглубже капюшон, пробурчал Азазелло.
Что ж, эти его качества вполне можно регулировать. А нам нужно помнить, что идет тысячелетняя война светлых и темных сил. По мне, так Большая игра, и на конувласть над миром, прищурившись на огонь в камине, задумчиво произнес Воланд. Мы не можем проиграть и на сей раз. На войне все средства хороши, и мы стараемся их все задействовать. С этим малышом вот чтодождемся нужного нам влиятельного лица думаю, это будет духовная особа стоящая высоко имеющая власть и силу Сигнификаторы богатства нынче расположены в соединении с весьма благополучными звездами. Юпитер во втором доме с Луной в первом. Да, это будет сам папа римский.
Бельфегор глухо захохотал, сперва тихо, затем, не сдерживаясь, взревел во весь голос. Спящие в комнате, впрочем, даже не проснулись.
Воланд, словно не замечая шума, поднятого демоном, продолжал разглядывать младенца, а младенец с любопытством разглядывал Князя.
Какой именно папа, мессир? негромко осведомился Азазелло. Ныне здравствующий Бенедикт Двенадцатый?
Нет-нет, возразил Воланд. Нам совершенно другое нужно. Нам нужна светскость.
Как? не понял демон пустыни. Как совместить светскость и святость?
Да где там святость вы нашли?.. небрежно отмахнулся Повелитель мрака. Не смешите меня. Вот уж где святость искать, так только не в храме и тем более не среди служителей культа. Отнюдь-отнюдь.
Он щелкнул пальцами, и ребенок, плавно развернувшись в воздухе, приблизился к Князю Тьмы.
Тот несколькими неуловимыми движениями начертал нечто на его челе и принял его в свои руки. Знаки и цифры на миг вспыхнули зеленым и исчезли, словно всосались в кожу, а может, так оно и было. Младенец чихнул.
Нам нужно блистать, не правда ли? обратился к нему Воланд. Тебя будет окружать самое высшее обществода-да, ты будешь при дворе самого папы римского. Он грядет, и правление его будет пышным и ярким. Я чую Мало того, мы сделаем так, что все, предложенное нами, папе понравится. Чтобы он тоже смог предложить нашему мальчику то, что ему и понравится и будет необходимым. Там ему и образование хорошее дадут. А Бельфегор проследит, чтобы знания усвоились им правильно. И ты будешь блистать, малыш да только не на балах.
Младенец согласно агукнул, будто понял обращенные к нему речи.
Как бы внимательно ты ни смотрел, все равно позабудешь, что тебе не нужно помнить! сказал ему Князь. Кстати, неплохая фраза для романа. Надо подарить кому-нибудь, но много позже. «Как бы внимательно ты ни смотрел, все равно позабудешь, что тебе не нужно помнить!» Романов будет написано еще немало, может быть, даже и про эти наши с вами похождения. Надо же развлекать почтеннейшую публику. Да и нам развлекаться. Все, кто сюда придут после нас, сыграют роль черных волхвов и принесут младенцу свои дары, которые не раз пригодятся ему в будущем. А ты, Бельфегор, помнина тебе лежит обязанность особого ему покровительства. Прояви себя в самый жаркий, самый многолюдный и суетный день. А лучше ночь. Да, это будет жаркая ночь. Ты поймешь когда. Он должен найти свиток Вот этот.
Потемневший от времени свиток, уложенный в футляр в виде металлической трубочки, украшенный кистями и красной сургучной печатью, возник из ниоткуда и поплыл по воздуху к демону лени Бельфегор взял его, спрятал за пазуху, медленно и торжественно поклонился, прижав кулаки к груди. Младенец в это время продолжал улыбаться и пускать пузыри.
Теперь закрывай глаза свои и спи! приказал Владыка мрака.
Ребенок словно услышал и понял, тотчас же закрыл веки и плавно вернулся по воздуху в теплые, как перина, объятия кормилицы.
Затем князь поднялся со своего кресла-трона и двинулся, не касаясь пола, к молодому вдовцу.
Да, с такой оравой лишиться женыэто прескверно, вздохнул он. Полно тебе мучиться, бедолага.
Что это значит? поднял брови Бельфегор.
Ну, уж верно, не я лишу его жизни, усмехнувшись, ответил Воланд. Достаточно того, что он будет скорбеть о почившей жене своей. Впереди у него еще немало испытаний. Просто он видел то, что видеть ему было не след. Он тоже «позабудет, что ему не нужно помнить».
Воланд, сложив губы трубочкой, подул в лоб несчастному вдовцу. Он дул и дултак долго, как это невозможно было сделать человекуи темные волосы Бизанкура словно покрылись пеплом, а затемснегом. Через минуту он был абсолютно сед.
Не вызовет ли это лишних расспросов? негромко осведомился Азазелло.
А кому какое дело? пожал плечами Бельфегор. Человек, у которого умерла любимая жена, поседел в одну ночь. Трубадуры еще и песню сложат. «Одною ею жил я столько лет» Или что-нибудь в этом роде.
Мы задержались, пора в дорогу, хлопнул в ладони Воланд, и тотчас снаружи послышалось ржание коней. Пусть делают, что им заблагорассудится. А там начнется совсем другая история
И три фигурыВоланда, Азазелло и Бельфегорапостепенно растворились в воздухе вместе с пуделем и троном на львиных лапах. Посторонний наблюдатель увидел бы совершено мирную картину. Спящая семья: кормилица в плетеном кресле, тихонько посвистывающая носом, младенец, покоящийся на ее необъятной груди, и абсолютно седой, хоть и нестарый еще человек, скрючившийся в кресле темного дерева с бархатными потертыми подлокотниками.
Лишь неугомонная кочерга в последний раз всплыла со своего места, чтобы аккуратнее разместить почти прогоревшие полешки в камине, после чего вернулась на свою подставку и больше не шевелилась.
* * *
Голубоглазый чернокудрый красавчик, дефилирующий по Гербертштрассе, остановился возле уличного музыканта, игравшего на какой-то дикой гармошке прямо напротив яркой витрины интим-магазина. Музыкант был одет в расшитую безрукавку на голый торс, татуирован и одноног.
А на витрине цвела махровым цветом БДСМ-атрибутика. На манекене мужского пола надета была кожаная маска, закрывающая голову полностью, даже нос, рот и глаза. В руках манекен держал плетку, а пластиковое тело в некоторых местах было обвито портупеей.
Перед мужским манекеном на коленях стоял женскийв ошейнике и с красным кляпом-шариком во рту, а сзади украшенный пышным хвостом.
«Придурки, лишенные вкуса и мозгов, лениво подумал красавчик. Два нижних у них тут, что ли, развлекаются? А где хозяин в таком случае? Поставили бы уж третий манекен. Лишь бы товар продать»
На душе его было неспокойно.
Да, в «Спящем медведе» дела шли как нельзя лучше. Пару цыпочек они уже приметили. Беременные. Отлично. Можно придумать много разных комбинаций с младенчиками, когда родятся. Подрастить на органы или сразу продать этим толстосумам из Алжира. Те недавно заказывали самый трэшповторить сюжет «Сербского фильма», одного из самых запрещаемых ввиду его абсолютной бесчеловечности.
У него были и такие клиенты, которые хотели именно повторений ужастиковв реальности. Типа «Человеческой многоножки». Вмонтировать в нее еще и ребенка Почему бы и нет. Надо обдумать, может получиться забавно.
Сейчас тоже может получиться забавно. Хотя и бескровно на этот раз.
Эй, как тебя?.. негромко обратился Анселл к музыканту.
Габриэль, помедлив, с достоинством ответил тот, длинно сплюнув.
Голубоглазый кивнул.
Ты же не девственник, надеюсь? продолжал он. Нет, я посягаю не на тебя. Просто у меня есть деньги и причуды.
Музыкант помедлил и оценивающе взглянул на незнакомца. И как далеко простираются твои причуды? осторожно спросил он.
Ну, в твоем случае все безопасно. Я хочу угостить тебя девочкой.
Парень вновь помедлил с ответом.
На кой тебе это? наконец осведомился он.
Нужна разрядка, чтобы не грохнуть кого-нибудь. Анселл приятно улыбнулся. Один нюанся буду смотреть.
Извращенец, что ли? усмехнулся Габриэль.
Бывает со мной и такое, пожал плечами тот. Не грузись. Мне просто надо расслабиться.
Окей, мне по фигу, снова сплюнул музыкант. Только если она меня ничем не заразит.
Мы купим чистую, заверил брюнет. Я знаю, где есть такие. Ты со своей гармошкой столько не заработаешь