Грэй не испытывал к ним злости или неприязни. Ведь этопросто птицы, они всего лишь искали укрытия в этом доме, так же как и он, и вовсе не собирались мешать ему. Просто так совпало. Со скучающим взглядом художник смотрел на этих птиц, на их массивные острые клювы и заметил одну странность Вороны как будто бы кивали ему, и не каждаяпо отдельности, а все одновременно, в такт, как будто сговорились. Выглядело это жутковато.
У Грэя закружилась голова, и он отвернулся. Возвращаться обратно в дом ему не хотелось, а хотелось бежать как можно дальше отсюда, к раскинувшимся на многие километры вокруг фьордам. С крыши был виден узкий извилистый и глубоко врезавшийся в сушу морской залив, со скалистыми берегами высотою не меньше километра. Местами скалы были покрыты густой растительностью, а местами блестели только голые камни, как будто бы горы за миллионы лет после рождения их землёй, состарились и полысели.
С крыши дома Грэй видел и другие фьорды, не такие глубокие, но вдвое выше, с вершинами, покрытыми снежными шапками. Он думал о том, что рассказал ему таксисто призрачном войске викингов, вышедшем из тумана, о сгоревшем женском монастыре, о тех несчастных девочках, о тюрьме, развалины которой, наверное, всё ещё сохранились на том острове, о волке-демоне, котором неизвестный писатель рассказывал в своём романе.
Погружённый в свои раздумья и фантазии, Грэй всё же отложил поход к фьордам до завтрашнего утра, а завтра он пойдёт с Альвой на древнее капище, где второй раз нашли оскверненные останки погибших девочек. Ему хотелось как можно больше узнать о мире, побывать в разных местах до того, как До того Как он умрёт.
Нужно ещё выполнить заказ и оплатить аренду квартиры, которую он снимал в своем родном городе. Ведь он не может уйти просто так, не заплатить и остаться должником навеки. Хорошо, что он один здесь и сейчас. На крыше дома, ближе к небу он чувствовал себя по-настоящему живым и свободным. Он не жалел о том, что в свои сорок лет он здесьодин, среди этих мёртвых, безжизненных скал, в разладе с самим собой, всё ещё во что-то верит и чего-то ждёт.
Он думал о тех монахинях, которые жили здесь когда-то. Сейчас не те времена, когда любой желающий, может подстричься налысо и уйти в монахи, стать отшельником и жить в гармонии с природой. Сейчас человек стал другим. Слишком большое значение придавали себе муравьи, копошащиеся в своём муравейнике. Рано или поздно этот пуп Земли должен был развязаться, и Грэй нисколь не жалел о прошедших днях
Рано или поздно волк-демон должен был вырваться на свободу и расправиться с падалью, с этим загнивающим безумным миром! Сейчас Грэй понял, что волк в рукописи того неизвестного писателя был лишь олицетворением грозящего миру апокалипсиса. Но здесь Грэйодин, наравне с этими воронами, прячущимися от дождя в ветвях дерева, как это жалкое пугало на крыше, такое же как и он сам, такое же смешное и глупое.
Всё это нелепость какая-то. Думал Грэй. Что я вообще здесь делаю? Так далеко от дома. Забрался на самый край земли. В самом деле, может быть вся эта Земля, а не только долина прокляты? И дождю уже не под силу смыть человеческие грехи?
Никто не видел, никто не знал, как Грэй день ото дня сгорал в огне своего отчаяния, своей ненависти к самому себе и к миру за то, что он сделал тогда. Он был слишком пьян тогда. Всё это время ему великолепно удавалось скрывать за каменной маской мужества свою боль и отчаяние. Но изо дня в день дух его сражался с волками-демонами, которых никто не видел и которых он создал сам. Война с самим собойвот его вечная стезя.
Чего он ждалон и сам не знал. С каждым закатом солнца он умирал, а новый день не приносил радости жизни после того случая. Уже ничего изменить нельзя. Их больше нет. Бежать ли, как волк далеко-далеко, туда, где его никто не увидит? Или гнить в сырой земле, как те заблудившиеся в тумане девочки? Или завтра проснутся и снова сгорать в этом жарком огне от осознания своей немощности и никчемности? Не всё ли равно?
Может быть, и ему уйти в тумансразиться один на один со своими волками? Тогда он умрёт не просто такон умрёт в битве, в движении, ярко сгорая на лету, красиво и чисто! Впрочем, он давно уже умер. Разве этожизнь? Нет. Этоне жизнь, а всего лишь жалкое существование.
У него не осталось друзей. Все они разъехались кто куда, и он остался один в толпе людей. Порой он испытывал удовлетворение от своего одиночества, а порой оно пугало его. Ведь человек не может жить один. Или может, но какой ценой?
Моросящий дождик понемногу утихал, а ветер уносил пепел печали в небо, разгонял тучи. Его душевные метания понемногу утихали, а на небе загорелись первые звёздочки. Художник утёр слезы с лица и полез вниз по лестнице. Он уже не помнил, как добрался до кровати и уснул.
Яркий луч солнца крадучись подобрался к спящему мужчине и неспешно устроился у него на щеке. Грей поморщился и неохотно открыл глаза. Поднявшись с кровати он подошёл к окну, распахнул его и поразился великолепию норвежской природы. Восходящее солнце окрашивало сад, двор, скульптуры амуров на крыше беседки в саду, в золотистые и багровые краски.
Опавшие листья покачивались в мутной воде бассейна, где когда-то журчал фонтан. Клочки туч, разорванные ветром, переливались оттенками розового и выглядели совсем не так, как вчера. Легкие и воздушные, как сахарная вата, они медленно плыли по лазурному небу в сторону океана.
Горы, одетые в темно-зеленые платья из елей и сосен, возвышались над пустошью, растянувшейся на юг на многие километры. Посреди пустыря, заросшего вереском, кое-где виднелись древние мегалиты, словно надгробия могил великанов-йотунов. Грей впервые за полгода захотел взять в руки блокнот и карандаш и рисовать, рисовать, рисовать наброски к будущей картине. Наконец-то, погода дала ему шанс создать что-нибудь стоящее. Вместе с непогодой его покинула и хандра, и мысли о смерти. Внезапно послышался стук в дверь. Грэй вздрогнул. Дверь приоткрылась и в спальню вошла Альва с подносом в руках.
Завтрак, мистер Грэй! Бодрым голосом сказала она, поставив разнос на столик у окна. Я собираюсь прогуляться до горного озера, подышать свежим воздухом и порыбачить немного. Пойдёте со мной?
Но ведь ты говорила, что проводишь меня до капища, где нашли останки
Ох, Вы всёпро это, Грэй. Сдались Вам эти останки! Вся эта историядавно в прошлом. Как сказал кто-то из великих мыслителей, точно не помнюкто: «Если ты будешь жить прошлым, то там и останешься». Дословно не помню, как звучит, но смысл Вы поняли.
Мы ведь вчера, вроде бы как, перешли на «ты»
Да. В самом деле. Я просто привыкла обращаться ко всем на Вы. У меня из родственниковтолько бабушка, но мы редко видимся с ней. Она стала в последнее время какой-то нелюдимой и ворчливой. Видимо возраст сказывается. Впрочем, не будем обо мне. Завтракайте скорее и собирайтесь. Я буду ждать вас внизу.
Глава 5. Жуткие истории Оппалана
Собрался Грэй довольно быстро. Походная одежда и новенькие ботинки для скалолазания с шипами на подошве, холсты, масло, кисти, карандаши различной твердости были подготовлены заранее. Наскоро умывшись и почистив зубы, он закинул рюкзак со всем ему необходимым для однодневного пешего похода и спустился в гостиную, где его ждала Альва.
Заперев за собой дверь на ключ, они пошли по тропинке, через заросший сад к небольшой калитке в чугунном заборе. Листья фруктовых деревьев уже почти осыпались, и заросли, через которые они пробирались, имели зловещий вид, а у калитки смыкались над головой образуя арку из вьющегося дикого винограда и лимонника. Чучело, которое он вчера закрепил на крыше, валялось под забором.
Вы вчера устанавливали пугало? Спросила Альва открывая калитку. Какое смешное.
В самом деле? Спросил Грэй. Что же в нём смешного? Почему оноздесь? Я устанавливал его на крыше дома. Вороны мешали спать.
Видимо, вашу дивную инсталляцию сорвал разбушевавшийся ночью ветер. Предположила Альва, придерживая калитку перед гостем. В следующий раз привязывайте покрепче.
Конечно, ветер. Согласился Грей. Что же ещё? Злые духи?
Ты не веришь в духов?
Нет. Яреалист. Не люблю вранья и не принадлежу к числу тех, кто сам обманываться рад.