Тимохин устроился на кухне досматривать сериал. Достал начатый когда-то коньячок, поставил рюмку, по-быстрому нарезал колбасы и сыра.
В кухню зашел Игорь.
О, бать, тема, отреагировал сын на алкоголь. И мне плесни.
Игорь уселся рядом.
Куда шел-то?
Да это, по нужде.
Ну и иди, куда шел, Тимохин легонько шлепнул Игоря по руке, тянувшейся за кусочком колбасы.
Игорь, зевая, ушел.
Запиликал сотовыйзвонил Березин.
Еще один из твоих, Тимохин, сказал начальник без всяких предисловий. Станислав Полежаев.
Стасик Тоже сердце?
Выпал с балкона, шестой этаж. Машина к тебе выехала, подъезжай на место.
Понял.
Часть II
Пролог
Когда Ира была маленькой, она долго думала, что ее зовут «Эта». Бабка напрямую обращалась к ней редко, и указания по поводу Ирины давала своему оставшемуся в единственном лице слуге Антипу. «Эту накорми», «Эту гулять не пускай», «Пусть эта посуду перемоет» и так далее. Посуду она мыла столько, сколько себя помнилалет с четырех. И теперь, к своим девяти, делала это ловко и быстро, но главноечисто, иначе Бабка бы ее прибила, видит бог.
Антип, суровый помятый мужик лет пятидесяти, свою хозяйку слушался безропотно. Редко когда напрямую что-то скажет, ведь Ирина слышала все указания сама, и после фраз типа «Эта пусть», Антип глядел на Ирину, та кивала и приступала к выполнению задания. Ослушатьсядаже не пыталась. Одного тяжелого взгляда Бабки хватало, чтобы почувствовать себя самым мелким микробом в мире, недостойным куска хлеба, которым ее здесь частенько попрекали.
Соседские дети, чьи родители служили господам, проживающим через улицу, спрашивали у нее про маму и папу, а она не знала, что ответить. Потом детей ругали за то, что они с ней играли, и Ира часто коротала время в одиночестве. Но и то было приятнее, чем общество хмурой, строгой и недовольной Бабки.
Часто в дом приходили гости, и Бабка закрывалась с ними в своей комнате. Это были хорошо одетые дамы с грустными лицами, режемужчины. Ирина не всегда успевала их разглядеть, тем более Бабка строго запрещала высовываться во время таких визитов. Зато она часто видела, как после проводов гостей Бабка прятала деньги куда-то в складки платья на груди. Предварительно могла часть из них сунуть Антипу со словами: «Этой завтра петушка купи». Это означало, что Бабка довольна «делом» и хорошо вознаграждена.
Какие это были дела, Ирина стала догадываться только недавно, и догадки пугали
Раз-два в год Бабка уезжала в путешествия, и за Ириной присматривал Антип. Он предпочитал отдыхать в компании с веселыми настойками, и до девчонки ему не было дела. Зато Ирине в такие дни было вольготно. Она много гуляла, играла в свои игрушки не только у себя в комнате, но и в любом уголке дома. А однажды, когда громкий храп Антипа разносился по всему дому, Ирина решилась зайти в комнату к Бабке.
Кровать ее стояла в дальнем углу, на возвышении, украшенная балдахинами. У стены напротивбольшой шкаф. Круглый стол со стульями вокруг стоял у единственного на такую большую комнату окна. А в другом углукомод.
В комнате странно пахлосмесь затхлости, плесени и каких-то благовоний.
Прислушавшись к доносившемуся храпу и убедившись, таким образом, в безопасности, Ирина подошла к комоду. Дрожащими руками она потянулась к выдвижному ящику, взялась за ручку. Ящик с противным скрипом поддался, и Ирина заглянула внутрь. Книги, старые пожелтевшие бумаги с какими-то схемами и буквами. Читать она не умелаБабка совсем недавно вскользь упомянула про необходимость образования («надо этой учителку нанять»), но книги были ей интересны. Ирина достала верхнее издание с потрепанной обложкой из телячьей кожи и начала листать. Почти на каждой странице был затейливый рисунок: то звезда, то луна и звезды, то глаз в треугольнике. Стрелки, пояснения, схемы. Чаще остальных попадалось изображение человека с расставленными в стороны руками и ногами, изображались внутренние органы, либо человек был окружен несколькими контурами рисованных оболочек, либо изображался в окружении зверей, от которых шли стрелочки к какому-либо внутреннему органу. Нередко на страницах мелькали рукописные подписи, сопровождавшиеся чернильными кляксами.
Взволнованная Ирина положила книгу обратно и задвинула ящик на место.
Осознав, что она больше не слышит храпа Антипа, мигом выбежала из комнаты и успела проскочить на кухню, куда минуту спустя тот зашел попить воды.
Почто дома сидишь, вон погода какая? спросил он. Ирина выглянула в окно и увидела тетю Настю, повариху из дома на конце улицы, иногда забегавшую к ним занять соли или яиц.
Можешь и на речку сходить, а то хозяйка вернется через пару дней, не нагуляешься.
Ирина поняла, что Антип ее спроваживает, кивнула и молча пошла из дома. Действительно, погода была чудесная, теплая, хотя многие деревья уже стояли желтыми, и вот-вот должны были наступить холода. А зимой и на улицу лишний раз не выйдешь.
Ирина с удовольствием вдыхала свежий воздух, сидя на берегу реки. Потом улеглась на траву, смотрела на облака в небе и улыбалась. В тот день ей впервые показалось, что впереди ее ждет много интересного, только надо научиться читать и дождаться взросления, чтобы можно было оставить неприветливый дом.
Встреча одноклассников
Итак, четверо погибших за две недели. Тимохин решил пойти на встречу одноклассников пешком, чтобы спокойно поразмышлять. Накануне он вспомнил всех одноклассников, пересмотрел школьные фотографии, что-то переснял на телефон.
Конечно, конфликтов в школе хватало, но настолько серьезных, чтобы кто-то желал мстить всему классу, Тимохин не припомнил. Он аккуратно выписал в свой блокнот двадцать шесть имен, обвел жирной черной линией имена четырех умерших, и прикинул, что надо рисовать на листе ватмана большого формата что-то вроде ментальной карты со стрелочками связей между всеми (прямо как в американских детективах). Пока же не получалось найти ничего общего между смертями, кроме самой причиныостановки сердца. И даже выпавший позавчера с шестого этажа Стасик, собственно, падал уже мертвым. Вскрытие подтвердило: смерть случилась до момента удара о землю.
Вот именно случилась. Ничего не предвещало. У всехактивная жизнь, планы, дети, в конце концов. У Стаса жена беременная. Рассказывала Тимохину, как долго они ждали ребенка, какими радостными были, как готовились. А на завтра планировались его похороны
Показания свидетелей, видео с камер наблюдения, заключения патологоанатомовничего не давало повода подозревать наличие злоумышленника. Тимохин надеялся на результаты более глубокой экспертизы, которая могла бы найти следы веществ, вызвавших остановку сердца. И тогда с высокой долей вероятности можно было бы подозревать, что жертвы были отравлены. Но на эти данные приходилось рассчитывать не раньше, чем через две-три недели.
Неприятный холодок прошел по спине Тимохина. А что если и онв зоне риска? И хоть особой значимости своей жизни он не придавалничего не добился, жену счастливой не сделално оставлять детей сиротами не собирался. Да и кто заступится за одиноких бабулек и других страдающих от рук хулиганов? Пусть Марина подтрунивает над ним, называя грозой телефонных воришек, но у него в отделении самые высокие показатели раскрываемости. Преступления для Тимохина не различались по степени важностипоиском украденного телефона он занимался не менее скрупулезно, чем занимался бы поиском грабителя или убийцы.
Тимохин пришел в ресторан первым, уселся за длинный стол так, чтобы иметь возможность видеть всех входящих. С интересом заметил не свойственное ему волнение, и честно признался себе, что вызвано оно предстоящей встречей со Светланой. За последние годы он привык к «женщине-буке», как окрестил про себя супругу, и как будто спокойно обходился без интима. Общение со Светой возвращало в голову шальные фантазии на тему того, чем можно было бы заняться с женщиной в принципе, и с такой привлекательной, как Светлана, в частности. И как бы это могло быть. И где. И вообще
Из центра зала донеслась тихая мелодияначиналась музыкальная программа.
Тимохин зевнул, глянул на часы. Пятнадцать минут до восьми вечера. Перевел взгляд на вход и заметил её. Светлана сняла свой легкий плащ, отдала его гардеробщице, оставшись в темном обтягивающем платье. Красивая осанка, на длинных стройных ногах черные туфли на шпильках Заметив Тимохина, приветливо улыбнулась и махнула ему клатчем, но к столу не пошла, а скрылась за углом. Хочет припудрить носик, констатировал Тимохин и немножко поерзал на стуле, гадая, в колготках Светлана или чулках.