Не плачь. Это был, я уверен
Лада прекратила плакать и, подняв заплаканное лицо, с надеждой спросила:
Кто? Кто это был? Ну, говори же, не молчи!
Это был Хомут.
Да ты что, откуда? Очевидная глупость ее даже успокоила. И Лада даже улыбнулась. Откуда здесь может быть Хомут?
Это был Хомут, твердо произнесла Татьяна, и ее лицо приняло решительный вид. И он нас видел. Я точно помню его раскрывшиеся глаза. Просто тогда мне было не до окружающих, сама понимаешь. Но это точно был он. Это без сомнения. Будем ждать. Так, Лада. Давай сделаем так. Ты будешь постоянно молчать и при случае соглашаться со мной или делать, как я. Только вдвоем мы сможем вылезти отсюда. Ты согласна?
Да, конечно, ответила Лада без особого энтузиазма.
XXX.
Дверь в сауну распахнулась, сидящие в креслах прекратили разговор и удивленно посмотрели на вошедшего. На пороге стоял Хомут.
Войди и закрой дверь, недовольно и властно произнес плешивый. Его лицо в этот момент выражало решимость, и он смотрелся весьма властно, вид слегка портили не к месту бегающие маленькие глазки. Говори.
Олтор, ты направил двух девиц в «близкую»?
Ну и что? Заканчивай быстрей. Ты вмешался не вовремя.
Олтор, мне поручено помогать, незаметно, одному человеку, не состоящему в нашем братстве. Одна из этих девушек его будущая жена. Если что с ней случится, он может бросить заниматься тем делом, ради которого я ему помогаю. И все будет зря.
Ну и пусть будет зря, Олтор усмехнулся. Не хочешь же ты мне сказать, что из-за твоей прихоти я лишусь молодого «нектара»?
Это не моя прихоть. Это личное поручение Авола.
Авол знает об этом? выражение лица Олтора приняло слащавый вид.
Авол лично поручил мне помогать ему. И более того, он вытащил его из психушки и закрыл его дело в милиции. А он шел по убийству с ограблением.
Олтор снова стал уверенным и как будто он сам все придумал, твердым и нетерпящим возражений тоном приказал:
Забери этих шлюх. И сделай так, чтобы они все забыли. Одна-то совсем интереса не представляла, а у второй как раз не время брать нектар. Все, свободен, и он повернул голову к «орангутангу», давая понять, что Хомут для него больше не существует.
XXXI.
Створка поднялась, на пороге стоял Хомут.
Одевайтесь, он бросил девчатам одежду и, повернувшись, вышел. Дверь закрылась за ним. Через несколько минут он вновь вошел. Девушки уже оделись.
Пойдемте быстрей. Они прошли несколько переходов и вышли на улицу. Хомут подошел к машине и, обратившись к шоферу, произнес:
Шеф приказал отвезти их, где взяли.
Он мне скажет, я отвезу.
Ты что, с равным разговариваешь? вызывающе произнес Хомут.
Садитесь, если что, сам будешь отвечать.
Хомут открыл дверь и пригласил девушек. Закрыл за ними дверь и сел на переднее сиденье. Ехали молча. На первой троллейбусной остановке Хомут попросил шофера остановиться и высадил девушек.
Я тоже останусь, езжай обратно. Я подъеду сам, проговорил он, выходя, и захлопнул дверь.
Олег, обратилась к Хомуту Татьяна. Спасибо тебе, конечно, что ты вытащил нас оттуда. Но прошу тебя, не рассказывай никому, а тем более Александру обо всем этом. Хорошо?
Хорошо. Я как раз вам хотел сказать об этом. Вы, наверное, и сами уже поняли, что у них тут все прихвачено. Я вытащил в этот раз. Если вы начнете трепаться, вам уже никто не поможет.
Тем лучше, произнесла Татьяна. А вон и троллейбус. Ты с нами поедешь?
Нет. Езжайте.
Лада и Татьяна сели в транспорт.
Лада, прошу тебя, никогда и ни при каких обстоятельствах никому не говори, хорошо? Лада ее словно не расслышала.
Неужели мы вырвались, я до сих пор не верю. Это просто кошмар.
Кошмар, который прошел, уже не кошмар, задумчиво произнесла Татьяна.
XXXII.
Александр позвонил. Дверь открыла Татьяна и, как будто ничего не случилось, произнесла:
Заходи! И, повернувшись, ушла в свою комнату. Александр, быстро расшнуровав обувь, устремился за ней.
Не обижайся. Я сейчас все объясню, заспешил Александр.
Зачем? Она безразлично посмотрела на него.
Мы ездили к одной знахарке
Это ни к чему. Мне это не интересно, произнесла она спокойно, но с металлом в голосе. Я не хочу каждый день терять на ожидания. Если приходиться страдать до замужества, что будет потом?
Татьяна! Ты делаешь выводы на пустом месте.
Возможно. Но ведь я имею право их делать? Она посмотрела на него как на больного. Наверное, мы устали друг от друга. Нам надо отдохнуть.
Я ничего не понимаю! Александр повысил голос. Я же не на пляже лежал, а по делам ездил.
Саш, давай оставим это. Я сегодня устала, ты устал. Для чего нам эти ссоры? Я думаю, нам надо отдохнуть несколько дней друг от друга. А потом посмотрим, что и как.
Но это же маразм. Я люблю тебя! Полдня меня не было. Ну, весь день, если хочешь, поправился он. И что, теперь трагедию надо устраивать? Мало что ли неприятностей в последнее время. Я добрую весть привез. А тут чуть ли не развод.
Ну, о разводе никто не говорил. Ты сам поставил этот вопрос. Я же говорю, давай прекратим развивать эту тему. Чем дальше в лес, тем больше дров.
Давай прекратим. Он попытался ее обнять.
Не надо, Александр. Она мягко, но твердо прекратила его попытку.
На улице Александр чувствовал себя не в своей тарелке. Кто мешал позвонить? корил он сам себя. Она, конечно, права. Я ведь обещал. Ну, так испортить хорошее настроение. Из-за какой-то ерунды. Да уж. Все-таки женщина есть женщина. Если бы я умирал! Или автобус по дороге с моста упал. Небось, на похоронах ревела бы. А тут живой и невредимый, радостный, на крыльях прилетел.
Тут он представил Татьяну. «Нам нужно отдохнуть». «Может кому-то и нужно, подумал он злясь. Зайду лучше к Хомуту. Пива хоть попью. А то довели бедного мальчика. Хотя где сейчас пиво попьешь, поздно уже. Ладно, без пива обойдемся. Надо сходить, поговорить».
Он повернул на остановку. Заскочив в троллейбус на заднюю площадку, он обратил внимание на сидящую лицом к нему девушку. Золотые волосы, заплетенные в косы, по плечу через грудь спускались на колени. Она посмотрела на Александра и улыбнулась. Настроение Александра сразу повысилось. Смущаясь, он опустил глаза. Улыбка девушки потухла. Не зная, что делать в такой ситуации, Александр не придумал ничего лучшего, чем сойти на следующей остановке. Резкий порыв ветра бросил в Александра горсть пыли и пропал. На зубах заскрипел песок.
Тьфу ты, нелегкая, выругался Александр. «Вот до чего красота доводит. Вот и люби их после этого. Или все нервы вымотают, или грязью забросают».
Он решил пройти остановку пешком. Багряное солнце уже спряталось наполовину за горизонтом и народу на улицах практически не осталось. Хотя транспорт проезжал еще полный. Глядя на заходящее светило, Александр подумал: «Вот заходит, завтра взойдет. И так каждый день, летом и зимой, весной и осенью. Вечно. И всегда одинаковое. А люди, появившись, меняются, меняются и, наконец, заходят, чтобы больше не взойти никогда. И за такую короткую жизнь еще умудряются всем нервы перетрепать. Я хочу как лучше. И сам же крайний! Трое суток подожду, а там посмотрим». Он вновь вспомнил Татьяну, когда впервые увидел ее. Легкая блузка без рукавов, прекрасные развевающиеся волнистые волосы и короткая мини-юбочка. Она тогда напомнила ему почему-то первый класс. И он тогда влюбился сразу, и, увы, навсегда. «Ладно. Честно сказать, сам виноват. Мог позвонить. Особой спешки не было. И потом, на вокзале, время было. Да и вообще, с собой надо было взять. Ей ведь тоже скучно все лето чего-то ждать. Впрочем, могла и выслушать, а не предлагать идиотские прожекты. Вообще-то, если бы я сам целый день дома просидел, то, наверное, предложил бы чего-нибудь похлестче». Он влетел в подъезд к Хомуту.
Ты чего так поздно? удивился тот.
Да пришел поговорить. А то в последнее время редко видимся.
Проходи, коль нелегкая привела. Они прошли в комнату. Ты продолжаешь ту тему развивать или как?
Да я как раз по этому поводу. Ты же знаешь, что меня в психушку закрыли по этому. Мы с Димой объявление дали, чтобы приманить заинтересованных людей. Ну вот. Откликнулось много людей. Но заинтересовавших насдвое. Один показал нам нож с раздваивающимся лезвием и двумя ручками, украшенный драгоценными камнями. Только мы ушли, его кто-то грохнул. А второй нас перед этим предупреждал. Короче, я к нему пошел после обследования, а там, словно сто лет не жил никто. Я подумал, может, ошибся. Хотя ошибиться трудно. Взял и сходил с Димой. Ничего не нашли. Решили рискнуть и у Иареда Моисеевича обыск сделать, у того, которого убили. И знаешь, что у него нашли?