Однако, открыв глаза, девушка не видела ничего, кроме теней и масляной лампы в углу: преследователи ей только снились.
Дженн проснулась задолго до того, как Айн пришла ее будить, и неподвижно лежала в постели, пользуясь первой представившейся ей возможностью спокойно обдумать все случившееся за последние дни - с того момента, когда она позволила резким словам сорваться с языка в присутствии стражников Гильдии. Столько всего случилось, и почти все события представлялись Дженн невероятными. Даже теперь, свежим прохладным утром, она не могла понять, что накануне заставило ее взять в руки аярн. Тогда это казалось вполне естественным, более того - единственно возможным поступком, но оглядываясь назад, Дженн могла вспомнить лишь угнетающую враждебность сидящих вокруг стола незнакомцев. Их вопросы, их настойчивость наполняли ее беспокойством, которое никак не покидало девушку и которое умеряло ее естественное любопытство по отношению к Анклаву.
- Я слышала, как вы разговаривали прошлой ночью, - призналась Дженн, когда Айн принесла ей миску густой мясной похлебки. От аппетитного запаха забурчало в животе. Девушка села, опираясь на подушки, и взялась за ложку. - Мне очень жаль, но я не могла не слышать.
- Жаль, что мы не давали вам уснуть, - ровным голосом отозвалась Айн. Она подошла к постели и присела на краешек.
Дженн молча ела, но, заметив, что старая женщина следит за каждым ее движением, смутилась и покраснела.
- Не стоит об этом беспокоиться, дитя. Вам о многом нужно узнать хотя бы ради того, чтобы остаться в живых. Вам придется постоянно держать ушки на макушке.
Не доев похлебку, Дженн опустила миску на колени и растерянно покачала головой:
- Вы и представить себе не можете, как странно все, что со мной случилось. Еще два дня назад я не сомневалась, что колдуны вымерли. Мне кажется невероятным, что все вы живете тут на вершине горы, но еще более невероятным, что я... я тоже могу делать всякие странные вещи. Как бы мне хотелось, чтобы кто-нибудь мне все объяснил!
При всем своем желании Дженн не смогла продолжать. Слезы жгли ее глаза, горло перехватило. Она глубоко вздохнула и вытерла глаза рукой.
- Что вы хотели бы знать? - мягко спросила Айн и протянула Дженн блюдо с румяными хлебцами. - Мне не все известно, но кое-что я могла бы...
Дженн уставилась в миску с похлебкой, неожиданно обнаружив, что никак не может сообразить, о чем хотела бы спросить. Как неловко - после столь пламенной речи... Подняв глаза, Дженн спросила о первом, что пришло в голову:
- Прошлой ночью вы сказали что-то о том, что Роберт не убил короля... и еще о том, что с ним говорил Ключ. Что это за история? Что такое Ключ? Что значит встать в Круг?
Айн кивнула:
- Вы спрашиваете о совсем разных вещах. Ключ - это нечто, что вы увидите сегодня утром, когда образуется Круг, - такова церемония, на которой Ключ избирает нашего предводителя, называемого джабиром. Когда он бывает избран, его сила становится неразрывно связанной с Ключом. Именно сила джабира поддерживает существование Ключа, так что джабир не должен никогда покидать Анклав. Каждый может встать в Круг и претендовать на избрание, но поскольку управлять Ключом может лишь человек, обладающий большой колдовской силой, по традиции в Круг встают только сильнейшие из нас.
- Такие, как Роберт?
- Как вы, наверное, уже догадались, Роберт отказывается вставать в Круг. Он всегда стремился быть не зависимым от нас, как мы ни старались его переубедить.
- Почему?
Айн пожала плечами:
- Не стану притворяться, будто понимаю его, дитя. Он говорит, что для его решения есть веские причины. Так или иначе, он отказывается приближаться к Ключу.
- Но все-таки что делает Ключ?
- Многое. С его помощью мы расшифровываем некоторые старинные манускрипты - так мы узнаем утраченные колдовские секреты.