Но сделать это ему не позволяла честь.
Снаружи послышались шаги. Дверь в гостиницу распахнулась, и с полдесятка мужчин в ужасе уставились на Накадаи, стоящего с обнаженным мечом, и Акеми, лежащую на полу, обнаженную и истекающую кровью.
Среди прибежавших на крики был и ее отец. Он окликнул дочь по имени и опустился рядом с ней на колени, осторожно касаясь раны на ее голове и отирая кровь с лица.
Что ты сделал с моей драгоценной дочерью?
Всхлипывая, демон, чьи глаза обрели естественный цвет, ответил голосом Акеми:
Я хотела уговорить его решить спор в нашу пользу, а он накинулся на меня! Она приподняла голову и с ненавистью посмотрела на Накадаи. Сказал, что я недостойна быть невестой, а после того как он сделает свое дело, никогда и не буду.
Отец Акеми круто повернулся к Накадаи.
Ты изнасиловал мою дочь?!
Другой из местных жителей подхватил:
Мы думали, Дорагон Кокорочеловек чести! А ты, оказывается, просто грязный мерзавец-ронин!
Я не трогал вашу дочь, сказал Накадаи, понимая, что любые оправдания бесполезны. В нее вселился демон.
Снова раздался голос Акеми:
Он лжет!
Кончено, лжет, сказал ее отец и повернулся к мужчинам, толпившимся у двери. Хватайте его!
Накадаи не стоило никакого труда отразить нападение. В конце концов, это были всего лишь крестьяне. Он легко мог убить всех шестерых, а вместе с ними и Акеми, и сбежать. Но кровь невинных никогда не оскверняла его меч. Не осквернит и сейчас, пусть даже это будет стоить ему жизни.
Он понял, что судьба его была решена, еще в тот самый момент, когда демон появился в его комнате, приняв облик Акеми. А может, и раньшекогда он спрятался от дождя в укрытии.
Так что он позволил схватить себя, отобрать катану, связать и отвести на городскую площадь. По дороге, разбуженные суматохой, к процессии присоединились другие жители городка. Накадаи привязали к столбу, поставили рядом стражников. Но им не о чем было беспокоитьсяНакадаи с достоинством ожидал наступления рассвета.
К утру на площади собрался весь городоквершить правосудие. Отец Акеми рассказал всем о том, что Дорагон Кокоро сотворил с его дочерью, и закончив, плюнул в пыль себе под ноги.
Кто-нибудь хочет выступить в защиту этого ронина? спросил он.
Никто не произнес ни слова.
Чувствуя, как веревки впиваются в связанные за спиной руки, Накадаи оглядел толпящихся на площади людей. В их глазах он читал отвращение при мысли о том, что он сделал с Акеми, и разочарование, что поступки Сердца Дракона настолько не соответствуют его репутации. Ему хотелось рассказать правду, но он понимал, что это не поможет.
Отец Акеми повернулся к нему. Глаза его стали черными. Значит, демон нашел новое вместилище, подумал Накадаи.
Надо было тебе, ронин, произнес демон голосом отца Акеми, не к дочери моей приставать, а пойти в бордель. Он снова плюнул, на сей раз под ноги Накодаи.
Ни Чо, ни Акеми узник на площади не видел. Интересно, подумал он, что происходит с одержимыми потом, после того как вселившийся в них демон уходит?
Глаза отца Акеми приобрели обычный цвет, и он повернулся к толпе.
Йосио Накадаи, именуемый Сердцем Дракона, за совершенные тобою преступления ты будешь предан огню!
Накадаи был потрясен.
Я требую права совершить сеппуку! вскричал он.
Повернувшись к нему, демон прорычал голосом отца Акеми:
Ты изнасиловал мою дочь, негодяй! Не тебе что-то требовать!
Накадаи рванулся было к нему, но заставил себя остановиться. Отвергать назначенную смертьдело для самурая, да и для ронина, неслыханное. К тому же он понимал, что спорить бессмысленно.
Несколько человек вкопали в землю, подальше от жилых домов, бамбуковый шест, остальные схватили Накадаи, проволокли через площадь и привязали к нему. Одни убедились, что веревки закреплены прочно, другие принялись складывать дрова, так что поленница получилась высотой до колен Накадаи.
Отец Акеми на минуту отлучился и вернулся с горящим факелом.
Собравшиеся подались назад.
Дорагон Кокоро, ты умираешь за совершенные тобой преступления, возгласил демон так, чтобы всем было слышно. Усмешка на мгновение искривила его губы.
Он наклонился, сунул горящую паклю в поленницу, и в тот же момент прошептал несколько слов на неизвестном Накадаи языке. Слова эти услышал только ронин.
У демона определенно была какая-то гнусная цель, но пламя уже лизало ноги Накадаи, огонь перекинулся на изорванную одежду, и в чем заключается замысел демона, ронин разгадать не успел.
Огонь пожирал плоть, обнажая скелет, но Сердце Дракона умер, не проронив ни звука, и весь город восторженно приветствовал его конец.
Глазами отца Акеми демон наблюдал за казнью. Тело ронина горело в пламени, а огонь совсем иного свойства пожирал его душу.
Демон был очень доволен. Исчадиям ада нравятся быстрые решенияпогубить чью-то душу здесь, получить политическую выгоду там, но все это так банально
Нет, играть надо по-крупному.
Не то чтобы мелкие ставки совсем уж ничего не давали. Существо обвело взглядом людей, которых так легко провел Кимото. Он, демон, не имел к этому никакого отношенияболее того, именно проделки Кимото и заставили его обратить внимание на это совершенно неприметное местечко. Такие игры всегда привлекали его, как сахармуху.
Но едва сообразив, что же на самом деле тут происходит, демон решил и сам немного поразвлечься. Он наслал на Кимото смертельную болезнь, еще больше настроил людей друг против друга, а потом переоделся городским посыльным, чтобы уж точно не позволить даймё помочь жителям городка, что только еще больше разозлило их.
Вот эта-то злость, эта яростьони и были для него забавой. Однако завлечь в силки благородную душу, это уже нечто совсем другоеэто искусство. Такое искусство, которое надолго переживет этот восхитительный миг.
Когда это случится, неизвестно, но демон был твердо убежден, что настанет день, когда дьяволы и ангелы сойдутся в сражении, слуги Люцифера и Божьи слуги встретятся в последней, поистине эпической битве.
Большинство демонов будут в этой битве всего лишь рядовыми, вполне довольными своей участью. Но у этого демона были свои планы. Благодаря одному утомленному жизнью человеку, владевшему старинными свитками и высоко ценившему свою душу, ему удалось ускользнуть из Ада. И с тех пор он кружил над землей, готовясь к своему звездному часу.
Неизвестно, когда тот наступит, но бессмертный демон мог и подождать.
Геенна огненная, разверзшаяся благодаря произнесенному шепотом заклинанию, смыкалась вокруг Сердца Дракона, покрывая копотью его чистоту и благородство, а земной огонь пожирал его плоть.
Когда придет час, дух Йосио Накадаи станет мощным орудием в руках зла, благородная душа на службе низменным целям.
Глава 2
2009 год
Дин Винчестер спокойно поглядывал через стол на мужчину с козлиной бородкой.
За покерным столом они остались только вдвоем, и перед Дином лежала целая куча фишек, то время как у Белой Бороды их было только на сто долларов, и раздумывал он над своими картами, нервно пыхтя двенадцатой за вечер сигарой. Когда игра только начиналась, то, что он курит, сидя прямо под объявлением: «Не курить», казалось забавным, но сейчас уже просто раздражало.
Дину раньше не приходилось вдыхать дым таких вонючих сигар, но это была плата за игру. Это плюс шестьсот долларов для вступительного взноса, которые Дин вынужден был одолжить у Бобби Сингера. Они с Сэмом оказались на мели, так что купить еды и заправить «Шевроле-Импалу» 1967 года, на которой они ездили, можно будет, только если Дин выиграет. Когда пытаешься предотвратить Апокалипсис, неудобства вроде голодной смерти или пустого бака только отвлекают.
Белая Борода не отрывал глаз от четырех карт, которые открыл Дин: двойка червей, тройка треф, четверка червей и шестерка пик. Сам он открыл три туза и четверку бубен. Дин поддерживал ставки соперника, не повышая. Фишек у него было полно, а Белая Борода находился при последнем издыхании, так что он мог позволить себе быть великодушным.
«Надо бы узнать, как его зовут, подумал Дин. А впрочем, возразил он сам себе, не стоит. К чему мне это?»