Хватка полицейского внезапно ослабла. Сержант стушевался, глядя на величественную особу в бордовом пальто, что гигантской колонной выросла за спиной Вайолет.
Племянница, мэм?.. Эта девчонкаворовка, она только чтопромямлил он, точно нерадивый школьник, угодивший под ястребиный взор директрисы.
Ах, воровка? хохотнув, перебила дама, наваливаясь на плечо Вайолет так, что та поморщилась от немаленького веса. Надо же, какое оскорбление!
Послышалось сопение, и из толпы безрогим быком вылетел ограбленный: лысоватый, красномордый мужчина в сбитом на бок котелке. Он издал торжествующий вопль, который вмиг перешёл в бульканье, стоило ему углядеть даму в бордовом.
О, и мистер Фицгиббон здесь! женщина широко улыбнулась, показав три сверкающих, как царь Мидас, золотых зуба.
М-мэмнеловко поклонился лысоватый и тут же попятился, словно желая улизнуть обратно в толпу.
Да что с вами такое? весело воскликнула женщина. Дорогой мой, я вас просто не узнаю! Ещё бы: в гости ко мне и девочкам больше не заглядываете, при встрече смущаетесь, племянницу мою обвиняете Кстати, в чём конкретно?
Ни в чём, быстро ответствовал Фицгиббон и, кратко поклонившись снова, бочком ретировался в ближайший переулок.
Ну а вы, сержант? угрожающе-сладким тоном проворковала дама, повернувшись к всё ещё смущённому Смитерсу.
Всего хорошего, мэмтолько и сказал он и, отпустив руку Вайолет, ссутулившись, растворился в толпе.
Девушка сразу рвануласьно не тут-то было.
Куда это ты?
Дама без особых усилий развернула Вайолет лицом к себе и улыбнулась, глядя на неё сверху вниз. Толстую шею поверх пальто обвивала дохлая лиса с рубиново-красными глазками. Казалось, от хищной улыбки хозяйки в её мёртвом взгляде вспыхнули живые огоньки.
Прехорошенькая! одобрительно причмокнула дама, осмотрев девушку с головы до пят. Провела длинным, как у беркута, когтем, по её нежной щеке и вдруг цепко взялась за подбородок.
За тобой должок, деточка. Ну ничего, отработаешь
Вайолет сглотнула. И поняла, что пропала.
***
Где-то вдалеке протяжно, с переливами завыл пёс. Вайолет вздрогнула, огляделась. Тусклый, точно бельмо, кружок света от фонаря теперь обступала густая, сыроватая темнота. Глядине гляди, ничего не увидишь. А вдруг к ней на мягких лапах крадётся Грим: лохматый клочок тьмы, предвестник смерти в облике собаки?..
Нет. Вайолет встряхнулась, скрестила на груди руки, покрытые мурашками. Ей бы пора перестать верить в детские сказки. Выросла.
Но расслабляться всё же не стоило. На ночных улицах можно было подцепить не только клиентов, но и нечто похуже. Ночь всегда убивала людей, и, если ты вовремя не спрятался, жди беды. Вайолет живо помнила пергаментно-бледных, покрытых засохшей кровью мертвецов на мостовой, что на рассвете собирали возле себя толпы ошарашенных зевак. Чёрную ругань полицейских, шепотки со всех сторон и острое, как физическая боль, чувство страха.
Стоило солнцу начать падение к горизонту, Вайолет мчалась к убежищу, чтобы вместе с Томом переждать ночь. Она была благоразумна и не рисковала понапрасну
До недавнего времени.
Вайолет непроизвольно потрогала заколку, что скрепляла в пучок волосы, из которых сегодня тщательно повыдёргивали седину. Заострённая, узкая и длинная, будто стилет, она посверкивала чистым серебромудивительным и дорогим для малолетней проститутки. Заколка была подарком от Либбисердобольной товарки по ремеслу, что первой встретила Вайолет на пороге Весёлого дома в тот чёрный день. Именно она обучила её основам, надавала кучу советов и рассказала о том, почему из цепких когтей мадам Розье бежать не стоит.
Хозяйка не жаловала беглянок и в побегах усматривала личное оскорбление, имела хорошие связи по всему Лондону и всегда, всегда находила сбежавших, заплетая Вайолет волосы, шепотком говорила Либби. На вопрос, что было с ними потом, Либби дёргала плечом и вздыхала, отказываясь отвечать. Но по быстрой гримасе страха, пробегавшей по её лицу, было ясноничего хорошего.
И Вайолет смирилась.
Если хорошенько подуматьк этому всё и шло. Она знала, что была миленькой. Таких любят, таких заказывают, таким платят Здесь она получит гораздо больше, по сравнению с воровством. Либби толковала, что лишь в начале надо перетерпеть. Потомвтягиваешься Даже удовольствие получаешь
Вайолет передёрнулась и покраснела, вспомнив советы по ублажению клиентов, сцены, за которыми для обучения приходилось подсматривать в Доме. Неужели и она скоро будет лежать так: бесстыдно распахнутая, пронзённая и подчинённая, раз за разом, день за днём? Нельзя сопротивляться, нельзя бежать, всегда улыбаться и ублажать, ублажать, ублажать!..
Вайолет кулаком вытерла выступившие на глазах злые слёзы, вдохнула и выдохнула, чувствуя, как бешено заколотился пульс.
«Успокоиться, расслабиться, получать удовольствие»
Тоскуешь, радость моя?
Голос раздался так неожиданно, что Вайолет подпрыгнула, едва не потеряв шляпку. Вихрем обернулась, забыв нацепить улыбку на лицо.
В паре футов от неё, на грани света и темноты, стоял высокий человек: крепкий на вид и широкоплечий, одетый в длиннющее пальто, поверх которого был намотан белоснежный шарф.
Он шагнул к Вайолет, и она увидела огненно-рыжую прядь, что свесилась из-под мятой клетчатой кепки, веснушки, которые щедро усыпали кожу цвета ирландских сливок, и обаятельную улыбку, что украсила щёки ямочками.
Могу составить тебе компанию. Приласкаешь дублинского малого?
Уголки губ Вайолет самопроизвольно поползли вверх.
Если этот малый не лепрекон. И золотишко у него настоящее, в тон ирландцу игриво ответила она.
Тот удовлетворённо усмехнулся, запустил руку в перчатке с обрезанными пальцами в карман пальто. И кинул Вайолет монетку, которую она ловко поймала и попробовала на зуб.
Этоаванс, радость моя. Убедилась, что я не нищий?
Убеди
Вайолет не договорила: парень незаметно оказался вплотную, провёл пальцем по её подбородку, медленно стирая оставшийся там кровяной след. Сердце вдруг дало перебой, щёки раскалились, словно воспламенившись от близости рыжих волос.
Красива, как английская розамечтательно промурлыкал ирландец и, отступив, отвёл в сторону согнутую в локте руку. Так идёмте же, милая леди!
Следующие пять минут были лучшими в жизни Вайолет. Она буквально млела от цветистых комплиментов, которыми её одаривал весёлый пареньшепча на ушко, нежно поглаживая замёрзшую руку И понемногу тело Вайолет становилось всё горячее и горячее, а праздник похоти, что был виден ею в развесёлом Доме, уже не казался таким мерзким и пугающим.
Она сделает всё, чтобы ему понравиться! Всё-всё! А потом, кто знает? Мысли Вайолет заполнил сладкий, как опиум, мечтательный туман. Они страстно полюбят друг друга, как Виктория и Альберт, уплывут в изумрудную Ирландию, и Вайолет нарожает ему кучу рыжих детишек, и Том
Они остановились в каком-то вонючем переулке. Похоже, у ирландца не хватало денег, чтобы снять мало-мальски пригодную комнатку, и он намерен взять, что хочет, прямо здесь, подумала Вайолет и заставила себя прогнать тревогу. Так часто бывает. Ничего страшного.
Холодные губы легко, будто крыло мотылька, тронули мочку уха.
Согрелась?.. шепнул парень низким, хрипловатым голосом и поцеловал Вайолет в висок. Теперь меня согрей
Вайолет хохотнула. Вырвала локоть и, улыбаясь, отступила чуть глубже в переулок.
Сначала достань!
Ирландец без труда поймал её за руку и притянул обратно к себе. Провёл указательным пальцем по её обнажённой шее, поймав удар пульса на ярёмной вене. Грудь Вайолет высоко вздымалась и опускалась. Сейчас Вот сейчас Прижмёт к пахнущей плесенью стене Задерёт юбку
Но парень вдруг улыбнулся, впервые показав зубы: длинные и острые, как собачьи клыки.
Дальше всё произошло быстро.
Лоб Вайолет с размаху ударил ирландцу в нос, острый носок туфельки что было силы врезался в голень. Девушка вывернулась из объятий и кинулась прочь. Вслед гадюкой-альбиносом метнулась рука, попыталась вцепиться в плечоВайолет сбросила её, укусив со всей мочи, и побежала, как не бегала ещё никогда в жизни.