Улыбаясь на дюйм шире, чем обычно, Ровена уверяла, что прыгнет в Охоту вслед за нами, и отступала подальше от наших протянутых рук. Гул машины перебил смех, Энтони Блейк не успел войти внутрь, и
Мы исчезли, чтобы оказаться здесь.
***
Криков становится всё больше. «Их число растёт, на ноги поднимают всех», думаю я, стискивая ледяные пальцы.
Убийцы рыщут снаружи.
Убийцы, которые сами давным-давно мертвы
***
Веселье выветрилось минут через десять, когда ни Ровена, ни её брат так и не появились рядом. Рубинусилитель передачи материитревожно светился на запястье, но сколько мы ни трясли его, сколько ни нажимали, никак не проявлял своё действие. Позади чернел густой лес без единого портала, впередивиднелась некая деревня: ни тебе пёстрых огней древнего Вегаса, ни нарядной подсветки Тауэрского моста. Возврата домой не происходило, и браслеты с каждой минутой всё больше напоминали детские игрушки.
Что-то случилось с аппаратом, убеждённо заявила Кейт. Блейки позовут на помощь, я уверена!
Нас не пугали штрафы за незаконное использование Машины времени. Мы считали себя рациональными, независимыми и очень взрослыми. Умницами, рождёнными XXII веком
Поэтому, поразмыслив ещё немного, мы потянулись вперёд, собираясь узнать, куда же нас занесло.
Это оказалось воистину фатальной ошибкой.
***
Пальцы колотит неудержимая дрожь. Перед внутренним взором вспыхивает лицо: чумазое, мальчишечье. На нёмбелые от ужаса, вытаращенные глаза.
***
Он выскакивает из кустов прямо перед нами и пятится в ответ на наше «Привет!».
Таращится на мою короткую юбку, рваные джинсы Саманты и кожаную курточку Бэт. Открыв рот, разглядывает «боевой раскрас» наших лиц и модные короткие стрижки. Он бормочет что-то, но мы не понимаем язык и только беспомощно улыбаемся.
Кейт шагает к нему, хочет поймать за рукав, говорит что-то ласковое и успокаивающее. Но мальчишка внезапно всхлипывает и бежит.
Постой! Да постой ты!
Кейт бросается за ним, мыследом, вот и деревня, близкий шум, топот босых ног
А ещёдым, что серой коброй поднимается над крышами, вьётся ввысь, разбрасывая в воздухе пепел. Целых три дымных столба и запах, заставивший меня остановиться.
Кейт
Мальчишка уже не один.
Тихо, очень тихо.
Краткое движение, блик света на металле. В руках у всех деревенских
Кейт, кажется, я знаю
Рубин на моём запястье вдруг вспыхивает, точно волчий глаз, и тишина взрывается.
***
Первой упала Кейт. Милая, храбрая Кейт, которая вытирала мне щёки и учила никогда не показывать слабостей на людях. Кейт, с её острым, блестящим умом, что мог зарубить неотразимым доводом любого оппонента, оказалась зарубленной топором
Мы бежали сломя голову. Не разбирали дороги и врезались в кусты и людей, слыша, как толпа позади что-то скандирует. «Ведьма!» внезапно мелькнуло в мозгу, и первобытный страх вырвался наружу.
Убежать. Спрятаться. Забиться в любую щель!..
Я очнулась в каком-то переулкеодна, с нестерпимо колющим сердцем. Рядомбочка с водой. Я бросилась к ней, чтобы смыть косметику. Помада размазалась красными пятнами, щёки покрыли кляксы туши. Окунувшись в бочку ещё раз, я поправила волосы и лихорадочно огляделась. В доме возле меня слышались далёкие голоса, подле зеленел садик, колыхалась развешенная у забора одежда. И я побежала, схватив первое попавшееся платье.
***
Голоса на улице наливаются яростью. Им нужна шестая ведьма, Охота должна быть закончена! Нервно глажу длинные, в завитках, волосы. Счастье, что я не остригла их тогдая не любитель гоняться за модойа вот девочки
Всхлипываю, но слёзы не идут. Катастрофа столь велика, что я даже не могу плакать.
***
Платье и волосы спасли меня. Я брела по улочкам, изо всех сил пытаясь не сорваться на бег, и, не заговаривая ни с кем, искала четверых оставшихся. А потом нашла.
Пальцы конвульсивно дёргаются, царапают бесполезную пентаграмму. На дереве остаются пять глубоких следов, но я не вижу их. Перед глазамиСаманта Кейн, опутанная веревками, Саманта, сброшенная в воду с моста. «Всплыветне всплывет?» читаю на всех лицах.
И она всплывает. Почти бездыханной Офелией, что качается на поверхности перед окончательным уходом в глубину.
«Виновна», вновь читаю на лицах.
И зажмуриваю глаза, когда в руках людей появляются камни.
Броситься вперёд, растолкать, помочь, спасти!..
Не могу.
Безоружные, избалованные прогрессом и человечностью будущего Мы были детьми, заброшенными в стальную клетку Средневековья.
На следующий день я увидела Джейн. У неё не было никаких шансов с её короткими волосами и зелёной прядью, что так любила заправлять за ухо, с её веселой татуировкойсмайлом на плече и пёстрыми, в два цвета, ногтями
Ведьма. И по облику, и по сути.
Но разве ведьма может молиться?
Разве она может молиться, когда сверху уже натягивают петлю?!
Спотыкаясь, я брела дальше. Надежда отыскать ещё живых подруг билась где-то в виске. Заметив косой взгляд, я убыстрила шаг. Меня схватили за руку, но я вырвалась и, не выдержав, побежала.
Крики за спиной. Опрокидывая всё на своем пути, я неслась дальше и дальше, словно раненый зверь в свою нору
Не знаю как, но теперь я на чердаке. Настоящей ведьмой в канун Дня всех святых, я сижу здесь вторые сутки. Я видела, как до пепла сжигали Мэри. Видела, как забрасывали землей ещё живую Бэт. А в далёком две тысячи сто двадцатом году Ровена Блейк красит глаза перед походом на работу. Узнаёт, что Кейт опять бросила Джека и исчезла, прихватив подруг. Ничего удивительного, профессионалов часто переманивают конкуренты Что ж, надо утешить мальчика. Не волнуйся, дело не в тебе. Просто Не судьба, понимаешь? А хочешь, я зайду к тебе вечером?
Никто не найдёт, никто не поймёт
Медленно поднимаю голову с колен. Ведьмы существуют, теперь я точно знаю. Крики уже в доме. Чердак скрипит от ветра. Или это скрипят чьи-то шаги на лестнице?
Под дверью вспыхивает багровая полоска. Мгновение тишиныи удар. В темноту полетели щепки
Закусываю губу, чтобы не закричать, и сижу тихо-тихо.
Homo Insomnias
Пот катился по бледному, как поганка, лбу. Стекал по шее, щекотно заливаясь под рубашку натуральным дождиком. Глаза со зрачками-точками казались обведёнными сурьмой, и под каждым из них виднелось по очаровательному, пепельного цвета мешочку.
Мистер Тайди вздохнул. Потыкал обвислую кожу пальцем, блестящим от бактерицидного геля. Вздохнул ещё тяжелей.
Зеркало, зеркало, что на стене Скажи, кто прекраснее всех на землепропел мистер Тайди и безрадостно захихикалсловно россыпь голышей пронеслась по жестяному листу.
«М-да А ведь когда-то был красавчиком».
Мистер Тайди посмотрел на своё фото пятилетней давности. На нём стоял щекастый, кровь с молоком, денди в шляпе, лихо сдвинутой на бок. Вылизанный чистюля в костюме с иголочки. Даром что веган, в то время он был крепким, точно бык. Повадки аккуратиста остались при нём до сих пор, но кровь давно ушла с лица, оставив только прокисшее молоко да блёклую сыворотку. Аполлон превратился в скелет Аполлона. А уж предмет его былой гордости
Нет. Лучше не вспоминать.
Ладно Пора бы и баиньки.
Уныло насвистывая колыбельную Моцарта, мистер Тайди протопал к Шкатулке снов, собираясь выбрать программу на ночь. Быстренько залил туда всё, чем запомнился сегодняшний день: газетную статью про теракт в Куала-Лумпуре; письмо шефа, в котором оный брызгал слюной в каждой фразе; подсмотренное в обед видео, где смачная моделька так и сяк вертела аппетитным тельцем Добавил, в качестве специи, файл фотографии, где он стоял в обнимку с Эльзойо, сколько это фото хранило воспоминаний! затем вдарил по кнопке «Прибавить старые сюжеты» и нажал «Пуск».
Шкатулка заворчала, замигала, зашумелану точь-в-точь гибрид мультиварки и блендера. А когда мистер Тайди улёгся на хрусткую от накрахмаленных простыней кроватьпреобразилась в проектор, бросивший в потолок сюрреалистическую кинокартину.
Сочная девица, прыгая с острова на остров с грацией саранчи, поливала из огнемёта лобастого шефа, который матерился не словами, а пиканьем и звёздочками. Моложавый, ковбойского вида парень тискал фикус, одетый в ночнушку Эльзы, фикус пищал и, как мог, отбивался в ответ.