Хруп-цок.
Нечто встало до потолка. Сгорбилось на тонких ногах циркуля. Суставчатые руки, суставчатые ноги. Изящные движения И пыль-мантия, что вьётся за спиной.
Глаза Ленки полезли из орбит. Дэн, стоя к гостю спиной, стал материться.
«Шардоне» ты моё, «Шардоне» Опять, гады, палёное подкинули
Тонкая тварь провела богомольей лапой по паркету. Шагнула бесшумней кота. Остановилась.
Расслабься, Дэн. Это всё выпивка виновата, а у тебя
Глаза, обращённые к Ленке, хищно сверкнули.
А у тебя есть средство. Самое то, чтоб расслабиться.
Дэн смахнул с лица паутину и неспешно пошёл к углу.
Соскучилась, бэйби? Дэдди порадует тебя
Ему оставалось два шага, когда ожил Тонконогий.
Лапа, похожая на скальпель, ударила Дэна под колено. Втораявонзилась в горло, давя крик.
Аргх! одноногое тело шлёпнулось на пол, и кровавая рвота омыла туфельки Ленки.
Тонконогий деловито присел. Взмах, свист! Победный марш с пластинки!
И вот летит в сторону вторая нога. Любовно подобранная, она берётся в чудовищные лапы. Как луковая шелуха, обдираются брюки.
Присыпанная пылью, Ленка не смеет и пикнуть. Лишь смотрит, смотрит и смотрит на страшные чудеса.
Лик Тонконогогоразбитый фарфор и паутина. Зубыосколки хрусталя. Играет бесконечная, дьявольская пластинка.
Дэн уже не дёргается. Издохший в муках, не ведает, что его волосатые ляжки изучены и поглажены. Тонконогий знает, что делать, и делает всё, как надо.
Он выжимает кровь, избавляет обрубки от кожи и плоти. Играючи ломает кости по однойраз, два, три
Хруп-цоквстаёт на тонкие ноги. Кивает Ленкедавай, мол, пляши.
Нет, хрип через силу, дрожащие губы.
Тонконогий склоняет голову. Ну что ж, дело твоё
«Хозяйка».
Ленка не замечает, как наступает тишина. Медленно встаёт в пустой, светлой квартире.
Ни крови, ни плоти, ни костей. Ни пауков, ни пыли
Ни Тонконогого.
Внезапно нападает смех. И Ленка валится обратно на пол, в истерике кусая и так искусанные губы.
А потом встаёт. И, ощутив нечто новое в себе, начинает танцевать буги.
***
Холодный воздух пьянил сильнее шампанского. Подъюбник шуршал, мелькало красное платье меж кустов На лице сияла улыбка.
Ленка скользила по скверу, не обращая внимания на темноту. Сильная, красивая, новаяона смело шла к своей цели. Словно дух мёртвой Евы вуалью тянулся за спиной: нашёптывал, советовал хотел их крови.
Вот и клуб впереди. Сегодня там закрытый вечер.
Улыбка Ленки стала шире.
Сегодня все собрались здесь: и Оскар, и Кейт, и другие. Только свои.
Только вот Дэна нет. Куда-то, бедняга, запропал
Ленка прошла к двери, постучала условным стуком.
О. Это ты?
Ленка отодвинула парня в сторону и уверенно прошла внутрьтуда, где крутился карнавал.
Хэлло, чуваки! громко, весело прокричала она, перекрыв музыку.
Вскинутые брови, вытянутые лица. Привычные шёпот и смешки.
А ещёкислое личико Кейт, что притиснулась ближе к Оскару.
Ну что, потанцуем?!
Кинув на стол бордовый конверт, Ленка крутанулась вокруг своей осии полетела по танцзалу.
Музыка, пока обычная, подхватила и унесла, напрочь снеся крышу. Ленка плясала, как прежде никогда, и смешки незаметно исчезли.
Где-то надрывался саксофон, дребезжали бронзовые тарелки. Ленка ломала себя в танце, крутясь волчком. Не видя одобрительных кивков и вытянутых лиц чувих, не замечая чуваков, что бросились к ней, стремясь поскорей обнять.
Ленка плясалахохочущая, потная
Новая пластинка! От дяди! торжествующе вскричала она, вновь поднимая над головой конвертик. Оскар, детка, поставь!
Вздрогнув, Оскар поймал брошенное. Кейт вздёрнула нос. Но, стоило игле опуститься на тёмную гладь, лицо её стало другим.
И правда новое
Я и не слышал
Вау, чуваки!
Камон танцевать!..
Они бросились в пляс.
Улыбаясь, Ленка отступила к стене. Хруп-хруп за каждым стоном сакса.
Свет лампочек гас. Они не замечали этого. Разгорячённые, пьяные, враги дёргались в танце, вертя всем телом.
Паутина и пыль по дощатым стенам. Полутьма и всё более громкая музыка.
Убийственный джаз.
Тонконогий явился при остатках света. Последняя лампочка налилась рубиново-красным, и в музыке прорвался чей-то визг.
Лапа-скальпель пробила живот Кейт насквозь, подняла её в воздух куском мяса на шампуре Отшвырнув прочь, нацелилась на новую жертву.
«Убей их всех!» шипит Ева в голове.
Вопли кругом, паника.
Трое бросаются к выходуно Тонконогий быстрее. Пируэт балерины, «мостик» на рукахи тощие ноги разом рассекают штаны и плоть. Обрубки людей орут, марая багровой жижей старые доски.
Вместо выхода и окониндиговая тьма. Нет больше выхода. Не предусмотрен.
Но Кейт всё равно ползёт к нему. Вот упрямая.
Спину облепили рыжие патлы. Кейт ползёт по пыли, рыдая и скуля. Красный след тянется за ней, как слизь за улиткой.
Игольная нога пробивает левую ладонь. Пришпиливает, словно бабочку к полу. Тонконогий, сломавшись в талии, опускает к орущей девке разбитое лицо. Подносит к её щеке руку, из которой тянутся пальцы-шила.
Мгновениеи вверх бьёт горячий фонтан. Воздетая за волосы, отрезанная голова летит мячом. Стукается о стенку и отскакивает к ногам Ленки.
На её губах улыбка.
Ленка приседает, суёт пальцы в раззявленный рот. Ну, где твои пухлые губки, Кейти? Где твои сиськи и ножки? Тонконогий, отодрав их от жалкого торса, уже швырнул остатки в толпу. Вопли, данс макабр
Ленка обмазывает чужой кровью губы. Вот лучшая помада, дядя!
Тонконогий, разметав троих, крутится под джаз и «канадским», и «атомным». Но где Оскар?
Ленка видит, как он пищит. Забился в уголок, думает, что невидим.
Возьми его! Возьми, Тонконогий!
Он слышит. Идёт по телам прямо в угол. Пыль шлейфом летит за спиной, цокают острые ноги.
Оскара хватают за «кок». За все его потные, жидкие космы. Вздёргивают, как на дыбе, и скальпель-гигант ударяет в живот.
Ленка улыбается. Ей нравятся эти его крики.
Пластинка визжит, визжат и остатки людей. Дощатый пол тёмный и липкий. Чёрное, белое, жёлто-красное, культи и обломки костей
Музыка громче. Она прекрасна.
И она. Она лучше всех!
Ленка хохочет и пускается в пляс на костях.
Каблуки разбрызгивают кровь, что марает чулки на славных ножках. Вертится юбка цвета мака. Кружится голова. И Тонконогий
Внезапная тишина.
Хруп-звяк-цок.
«Ты не она».
Ленка открывает глаза. Тонконогий застыл над ней. Богомол в засаде.
«Похожа. Но не Хозяйка».
Яхрипит Ленка. Её вдруг накрывает ужас.
«Не она. Я понял. Кровь другая Тоже вкусная», звучит в голове холодное, задумчивое. К порезанной ладони Ленки тянется скальпель-рука.
Но дотянуться не успевает.
Ленка шарахается. И, развернувшись, прыгает во тьму.
***
Ленка бежала по ночной улице босиком, давно посеяв туфли. На чулках, губах и рукахкровь, глаза выпучены.
Ей повезло. Ей несказанно повезло.
Чернота выхода оказалась иллюзией. Пробив преграду, Ленка вылетела в коридор, на улицу, и понеслась.
Запыхавшись, минут через пять, она обернулась. Не бежит ли сзади он, не видно?..
Его нет. Зато в паре метров:
Эй, смотрите!
Ленка затравленно оглянулась.
Пятеро парней. Красные повязки на рукавах.
Бригадмильцы.
Стиляга! Хватай!..
Вскрикнув, Ленка сорвалась с места.
До дома оставался квартал, когда жёсткая ладонь ухватила плечо. Ленка заверещала, пытаясь вырваться.
Ну, гадина
Пусти её!
«Рома», ошалело поняла Ленка, когда друг, внезапно возникнув на пути, врезал в нос бригадмильцу со всей силы.
Хруст, вопль.
Бежим!
Они промчались две улицы и остановились.
Я искал тебя я хотел Ох, Елена! Ты упала, ты ранена?! ахнул друг, разглядев её. Тут красные пятна, там
Ленка же молча смотрела на него. Кровь, бурлящая от погони и того, что случилось ранее, вдруг толкнула вперёд, и Ленка кинулась на Рому, жадно целуя в губы.
Ел-лен
Крепкие руки на талии: сомкнулисьне отодрать. Беготня и Ромина квартира. Вниз летят рубашка, брюки, платье
Утром, раскрыв глаза, Ленка увидела поднос с завтраком. Рома сидел рядом, на кровати, и водил пальцем по её груди.