Вы что-то хотели? спросила женщина за барной стойкой.
Чай, пожалуйста. Чёрный, в пакетике, не очень горячий и без сахара.
Женщина кивнула и включила электрический чайник.
3
Поезд сделал последнюю остановку перед Зарубино в Пачелме. Сергей дремал, сидя у окна. Он открыл глаза, узнал пачелмский вокзал, подумал про себя: «Пачелма, потом Зарубино, потом Башмаково» Владелец нижнего места, на котором он сидел, так и не явился, должно быть, он сядет позже, или место так никто и не купил, что тоже может быть. Напротив него сидела женщина средних лет, доедавшая лапшу быстрого приготовления. Она путешествовала с десятилетним сыном, который уже расположился на верхней полке над местом своей матери и проходил очередной уровень неизвестной Сергею игры на смартфоне. На столике помимо её лотка с лапшой стоял нетронутый лоток, предназначавшийся для мальчика, маленькая коробочка с солью, помидоры и варёные яйца. Со стороны Сергея же стояла только бутылка минеральной воды, в которой оставалось меньше половины содержимого. Поезд снова тронулся, и поехал. Через десять минут по вагону шла проводница, дойдя до его отсека, она обратилась к юноше:
Молодой человек, Зарубино через двадцать минут, приготовьтесь.
Сергей угукнул, проводница пошла дальше. Он допил минералку, поднялся, вынул сумку из-под полки и направился в тамбур, решив, что дождется своей станции там. Его соседи не обратили на его уход внимания.
После высадки юноша осмотрелся: вокзал в его детстве был жёлтым, сейчас его покрасили в нежно-голубой цвет. На востоке был элеватор. Сергей пересёк железнодорожные пути по деревянному помосту, попав в северную часть Зарубино. Он пошёл по улице Гагарина, которая шла через весь север посёлка и брала своё начало восточнее элеватора. Пройдя сто метров, он повернул налево, попав в Осенний переулок, соединявший улицы Мичурина, Лермонтова и Карла Маркса. Дом, где при жизни жил его дед Степан, находился как раз на улице Мичурина, она располагалась между улицами Гагарина и Лермонтова.
Степан Иванович Скворцов родился в Башмаково за шесть лет до начала Великой Отечественной Войны, через некоторое время его семья перебралась в Зарубино, где Степан окончил школу, а после стал комбайнёром. Здесь же он женился на местной девушке Лизе. За его трудолюбие и упорство на благо страны Государство выделило его семье солидную денежную премию, на которую он смог приобрести землю и построить небольшую усадьбу. В этом доме у него родились двое его детей: Леонид и Светлана. Елизавета умерла от рака крови, когда Леониду было пятнадцать лет, а Степана не стало после обширного инсульта, когда было пятнадцать лет Сергею, по крайней мере, так было написано в медицинском заключении. Дом с участком Степан оставил своему сыну, который использовал его как летнюю резиденцию для жены и детей, сам он сюда приезжал не часто.
Сергей повернул на улицу Мичурина, его дом находился примерно в середине улицы. Он проходил мимо домов, которые тут стояли, как ему казалось, всегда. С самого его детства, вот в этом деревянном доме, жил друг его деда, у которого была злая собака, а вот в кирпичном небольшом доме, напротив деревянного, жила девочка, с которой он дружил в детстве, но потом она с семьёй переехали в Москву, когда её отцу предложили работу, и они больше не виделись. На улице было жарко, приближался полдень, собаки не лаяли. Сергей ненадолго остановился перед кирпичным домом, посмотрел на него и пошёл дальше. Он прошёл ещё пятнадцать метров, до его дома оставалось пройти мимо четырёх участков.
Серёжа! позвал его женский мелодичный голос.
Он оглянулся. У калитки, рядом с кирпичным домом, стояла та самая девочка, только она уже стала взрослой: пышные пшеничные волосы спадали на её плечи, но глаза остались такими же большими и синими, на щеках был румянец, она успела немного загореть. Девушка была одета в синие джинсы и белую футболку.
Клава? Сергей не верил своим глазам, он пошёл к ней на встречу.
Юноша остановился у калитки, теперь она разделяла их. Девушка улыбнулась.
А я тебя не сразу узнала, ты так изменился
Сергей отвёл взгляд, но потом снова посмотрел на неё и улыбнулся.
Не знаю, как изменился я, а вот ты очень даже похорошела.
Девушка опустила глаза. Из дома вышла упитанная женщина сорока пяти лет в запачканном переднике.
Клава! позвала она, дочка, напои лошадь и дай курам комбикорма.
Хорошо, мам.
Женщина заметила Сергея, смотрела на него, сощурившись, будто пыталась узнать.
Здравствуйте, тётя Настя! поздоровался Сергей.
Тут Анастасия узнала его. Во взгляде появились какие-то неодобрительные и даже немного брезгливые нотки.
Здравствуй, Серёж, ответила она и поспешила уйти обратно в дом.
Клавдия снова посмотрела на Сергея.
Ты надолго к нам?
Юноша развёл руками, сумка соскользнула с плеча, но он успел её поправить.
Не знаю, я к отцу приехал, как получится.
Девушка кивнула.
Слушай, продолжил он, ты завтра вечером свободна? Может, сходим куда-нибудь, пообщаемся более обстоятельно?
Девушка отошла от калитки на шаг.
Вот не могу сказать, Серёж, она достала смартфон, давай обменяемся номерами, сегодня вечером набери мне, я скажу точнее, окей?
Сергей кивнул.
Договорились.
Они записали телефонные номера друг друга, Сергей попрощался с девушкой и пошёл к себе домой.
Юноша зашёл в дом, который состоял из двух жилых комнат, жилой кухни, тёплых сеней и холодных сеней, которые служили прихожей. С его последнего визита в сенях мало что поменялось, куча обуви, хозяйственные вёдра, трость деда Степана стояла с том же углу. Он зашёл на кухню и был сильно удивлён, отец явно кого-то ждал, у газовой плиты был накрыт обеденный стол, из двухлитрового самовара шёл небольшой пар, были подготовлены две чайные чашки, стояло несколько тарелок с пряниками и конфетами. Сергей прошёл в середину комнаты, не отрывая взгляда от стола.
Ну, папа даёт! сказал он.
Это не папа, а всего лишь твой дед готовится к твоему приезду, ответил знакомый голос из-за спины.
Сергей вздрогнул от страха, повернулся, готовый увидеть воскресшего деда Степана, но увидел другого своего деда Владимира, который, как он думал, остался в Пензе. Сергей выдохнул. Дед как всегда был на шаг впереди, даже в этом вопросе. Его не проведёшь.
Дед?
Дед, дед, сказал Владимир, а сейчас я эту лапшу про девушку из Москвы со своих ушей стряхиваю, мы садимся за стол, и ты за чашечкой чая мне подробненько рассказываешь истинную цель своего путешествия.
Сергей поджал губы и был вынужден подчиниться.
4
Дождавшись, когда Сергей бросит сумку на пол и сядет за стол, Владимир сел рядом с внуком. Он был одет в рубашку-поло и тёмно-зелёные брюки, на поясе висела кобура с пистолетом Макарова, Сергей думал, что это травматический. Дед посмотрел своему внуку в глаза. Этот взгляд был обезоруживающий. Ещё в детстве, когда Сергей совершал проступок, дед всегда узнавал от него чистую правду. Да и врать уже не имело смысла.
Рассказывай, мягко попросил дед.
Сергей налил чай из заварного чайника, долил кипятка из самовара, затем пригубил и поставил чашку. Глубоко вздохнув, он начал рассказ.
В общем, начинать надо с того, что произошло полгода назад, Сергей смотрел куда-то в сторону, отец тогда получил письмо от юриста из Пензы, который занимался завещанием деда Степана, сказал, что после вступление в права наследства отцу было выдано не всё, кое-что Степан Иванович просил отдать только через три года после его кончины.
И что же это было?
Я так понял, речь шла о ячейке в одном из пензенских банков. Отец уехал туда незамедлительно.
Владимир закивал.
Да, помню, он приезжал ко мне, сказал он.
Так вот, продолжил Сергей, отец вернулся в Петербург с увесистым брифкейсом.
Чемоданом, по-русски.
Да. Он занялся изучением этих бумаг, буквально погрузился в них с головой. Сначала у него получалось совмещать его «новое хобби» с работой и он даже помогал маме с моей сестрой. Но потом он обнаружил, что помимо бумаг в брифкейсе лежало несколько тетрадок по девяносто шесть листов. И вот тогда он совсем ушёл в это дело, обо всём забыл, с работы уволился. После получения брифкейса прошло два месяца. Он всё дочитал, передал маме все свои накопления и уехал в Зарубино.