Почему сейчас он первый напоминает о том, чтобы продолжить поиски проводов? Потому что убедился на примере Вилмы, что тот, кто больше всего сопротивляетсявызывает больше всего подозрений. На покорного никогда не подумают.
На покорного, тихого и делающегося круглые глаза при одной мысли о наркотедаже коп не подумает.
Не удивлюсь, если в его вещах и правда не будет проводов.
Он ведь не тупой. Кенни, если бы ему понадобилось стащить провода, может и реально запихал бы их в свои вещи. Может, даже Вилма, уверенная, что не допустит обыска в собственной машине.
Но такие, как Роб, просчитывают все на десять ходов вперед. Предугадывают все расклады, чтобы не попасться ни в один из них. Куда он мог спрятать провода? В один из домов? Или он уже выбросил их в местную реку?
И зачем?
А зачем в действительно он поехал с нами? За доказательствами паранормального? Тогда почему вчера, вместо того чтобы исследовать заброшенный дом Ведьминого Селаон тайком следил за Мэри Джо?
Зачем пытался ранее обвинить ее в причастности к записке?
Сощурившись, я поднимаю глаза на Роба, что все еще стоит передо мной и ждет каких-то действий:
В какой ты учился школе?
Что? он озадаченно поправляет очки.
Зато из-за этого вопроса внимание всех остальных тут же фокусируется на нас. Кенни, поглядывая на Роба, подходит ко мне, скрестив руки на груди, точно телохранитель:
В чем дело, бро?
В какой ты учился школе? повторяю мягким голосом Робуномер? У нас в Хейдленде всего три школы. Уверен, мы знаем твою.
Джейк? Кенни становится все напряженнейв чем дело?
Теперь понятно, почему поехала с нами Вилмаговорю ему, не спуская глаз с Робано непонятно, зачем увязался он.
Я же сказалРоб начинает запинаться, сильно нервничая, и вновь вытирает вспотевшие ладони о штаныза доказательством или опровержением касательно..
Да? Тогда почему ты изучал не геопатогенную зону, а Мэри Джо? вскидываю бровьа еще раньше всячески пытался оклеветать ее?
Что? теперь уже заинтересовывается и Лизпочему я об этом ничего не знаю?
Да, это правдакивает Мэри ДжоДжейк мне рассказал, как Роб убеждал его в том, что записку написала я. И не просто написалаа что я и есть тот «найденный ребенок».
С чего ты это взял? хмурится Кенни, глядя на Роба.
Под нашими взглядами парень, кажется, уменьшается в размерах:
П-п-предположилзаикается онпросто предпол-ложил.
Слишком самоуверенное заявление для того, кто просто предполагаетфыркает Мэрии почему ты так рьяно отреагировал на мои рассуждения о родителях в
(..ведь ее не обязательно добровольно сдавали. ее могли изъять органы опеки из-за материальной несостоятельности биологических родителей, или те могли погибнуть и без наличия иного кровного родственника или возможного опекуна, ребенка так же передают в..)
вечер приезда? Почему тебя это так задело? Что тебе от меня надо?
Да ничего не надоон пытается повысить голос, чтобы выглядеть убедительнее, но под конец фразы едва не пищит, наблюдая за повисшим над ним силуэтом Кенния просто ищу правды..
Какой правды?
Сглотнув, он молчит какое-то время, после чего обреченно поникает:
Правды о себеон обводит нас взглядомможет так статься, что это я и есть тот найденный ребенок. Ради этого я здесь. Ради правды.
Глава 24
Роберт
Я никогда не знал своих родителей.
Не то, что не видел в глаза или не общался, не застал живыми или что-то в этом родеа действительно никогда не знал. Не их имен, ни возраста, ни даже рода деятельности. Совершенно ничего.
Какую музыку они любили? Какую еду? Как познакомились? Чем мечтали? На что жили?
Как умерли.
Я до сих пор не знаю, что с ними случилось.
С самого младенчества меня воспитывал дядя со своей семьей. Братом он был моей матери или моему отцудаже этого я не знаю. Тема моих родителей будто бы табуирована по какой-то причине. Мои первые детские воспоминанияуже с семьей дяди. Я бы вообще никогда не узнал, что они мне не родные, если бы однажды, оставив меня с бабушкойта не сообщила мне, что моя мать очень красиво пела. И поет ей до сих пор ночами.
Бабушка была стара, но не слабоумна. А я был слишком маленький тогда. И единственное, что в этом всем меня удивилокак это мама может петь бабушке по ночам, если она спит с папой на втором этаже? И как она вообще может красиво петьесли своим низким баритоном она даже сказки мне рассказывает не очень-то приятно.
С возрастом эти заключению пошли в более верное направление, с годами перешли в настоящее наступление, снабженное твердостью и к девяти годам я наконец выбил из своего дяди признание, которое окажется единственным на все дальнейшие года.
Да, они не мои родные родители.
Он мой дядя, а моих родителей уже нет в живых.
Это все.
Как бы уперт и упрям я не был в дальнейшемне получил никаких сведений. Совершенно ничего. Бабушка же к тому моменту уже пять лет, как умерла, а остальных родственников я не знал. Может, их тоже давно не было на свете.
Тогда, в девять лет, я и стал одержим идеей узнать что-то о своих настоящих родителях.
Я никак не мог взять в толкчто в этом такого. Почему мне никто не хочет о них ничего рассказать? Да, бывает, что родители умирают. Бывает, что детей воспитывают их родственники. Это я все знаю и это меня не удивляет. Но то, что родной дядя нарочно не рассказывает племяннику о своем брате/сестре по непонятным причинамэто уже странно.
Выходит за рамки нормального.
Тогда и информацию о родителях я стал искать там же.
За рамками нормального.
Однако, это сложно, когда ты школьник, а денег в кармане ни гроша. Ни поднять полицейские архивы по каким-то особенно странным несчастным случаям или событиям в период от года моего рождения до двух лет вперед. Ни куда-то поехать, чтобы что-то узнать. Единственное, откуда я мог черпать информациюэто городская библиотека. Сомнительное утешение. Учитывая население Хейдленда можно представитькакова площадь и количество содержимого его единственной библиотеки.
Потому, неудивительно, что в какой-то момент моя главная теория стала базироваться вокруг легкодоступных сплетен про Ведьмино Село. Самое «ненормальное» событие, которое только можно найти близ Хейдленда за все годы его существования. Еще бытакое происшествие. Тут не надо обладать каким-то особыми связями, чтобы хоть что-то о нем узнать.
Лето 2005-года. Все село, именовавшее себя колдунами, попросту исчезло. Неизвестно как и куда, оставив все свои вещи. Нашли лишь ребенка.
Младенца.
Младенца, который не смог бы ничего запомнить, и уж точно не смог бы вспомнить этого во взрослом возрасте.
Младенца, которого могли отдать его ближайшим родственникам, что могли, допустим, перестать общаться с его родителями задолго до этого происшествия из-за их связи с сомнительной во всех смыслах коммуной, к которой были скептично настроены все суеверные и религиозные люди.
А семья моего дядиглубоко религиозна.
Это бы объясняло, почему он не хочет ничего говорить о моих родителях, почему не желает их вспоминать, а меняпосвящать в историю их жизни.
Это объясняет, как мать могла петь моей бабушке. Если Салемские потомки в самом деле были колдунамито едва ли люди с экстраординарными способностями после смерти кончают так же, как обычные смертные. Вероятно, они могут возвращаться на тот или иной момент в своем бестелесном воплощении и даже давать какие-либо знаки близким им людям. Например, звуки, мелодии песни.
Это предположение подходило по всем пунктам.
Оставалось лишь узнать судьбу младенца. Найти все нитки и понять, приводят они ко мне или к другому ребенку. Но тут-то все и встало. Ребенок был несовершеннолетним, потому его судьба тщательно скрыта, засекречена и далее его находки в Ведьмином Селени черта ни известно о его дальнейшей судьбе и о том, как и где сложилась его жизнь.
Совсем ничего.
Концы в воду.
Долгие годы это было моим камнем преткновения. Что мне оставалось? Я был бессилен в этой ситуации. Можно было либо продолжать жить, безосновательно полагая себя родственников кому-то из Салемских потомков, либо же как-то все же узнать и подтвердить эту гипотезу.