Собственно, даже Роб не горит желанием куда-то идти (а может все еще отходить от святой уверенности, что его чуть не свернули парой часов ранее в бараний рог). Я не замечаю, когда Вилма возвращаетсяно как и полагает ее пресловутому режиму, ближе к десяти дверца вольво благополучно захлопывается.
Мы с Мэри Джо еще какое-то время сидим у костра. Заметив, что я поник, она проворачивает тот же трюк, что я днем с ней:
Что, представлял все это иначе?
Улыбаюсь, ковыряясь палкой в земле:
Да нет, нормально. Все путем.
Обидно конечно, что Кенни налакался в первый же день.
Беззаботно жму плечами:
Для того мы и брали пиво. Мы же ехали отдохнутьподмигиваютак что все супер. Главное, чтобы всем нравилось.
Идея побродить по селу ночью с фонариками по-моему реально клевая.
Значит, точно провернем это завтра.
Тебя правда не огорчает, что все катится в яму или я просто выпала из того круга доверия, кому ты показываешь истинные эмоции?
Я с удивлением поднимаю глаза, но вижу, что Мэри Джо смотрит на меня крайне серьезно.
Да бросьусмехаюсьо чем ты?
Просто мне кажется.. а ладноона отмахиваетсязабей, просто вечером всегда ерунда всякая в голову лезет.
Молчу пару секунд, после чего парирую:
Почему ты не поверила мне утром?
Она явно теряется:
В смысле?
В прямомначинаю активнее елозить палкой по землекогда я сказал, что слышал крик.
Ну.. я поверила. Я же сказала, это может быть птица..
А я сказал, что женщина. И ты не поверила.
Она замолкает, точно у нее кончился лимит слов на день, и иступлено смотрит себе под ноги.
Усмехаюсь:
Расслабься, я пошутил. Я правда спросонья услышал какую-то дичь, просто хотел посмотреть на твое лицо. Видела бы ты себя сейчасдля убедительности начинаю звонко смеяться и мой трюк работает.
Мэри Джо заглатывает приманку и, расслабившись, вновь толкает меня в плечо и причитает «говнюк».
Нет, может быть когда-то я и мог ей рассказать все на свете, уверенный, что она меня поймет, чтобы я не сказал.
Но это время давно в прошлом. Сейчас она, как и все, поставит любое мое слово подобного характера прежде всего под сомнение, как психически больного, а уж потом рассмотрит на веру, как близкого друга.
Дерьмовая очередность, Мэри.
А ведь не так давно были дни, когда я был готов рассказать тебе все на свете, ни на секунду не раздумывая о том, что ты подумаешь. Потому что знал наверняка, что ты никогда не подумаешь ничего такого, о чем мне пришлось бы жалеть. Ты была мне самым близким человекомдаже ближе Кеннии знала обо мне буквально все. Ты прочитывала мои мысли прежде, чем они появлялись в моей голове.
Порой мне чертовски не хватает этой близости. Но однажды каждому приходится принять тот факт, что любой человек в этом мире может дать нам лишь ограниченное количество своих ресурсови когда оно подходит к концу, следует отпускать друг друга. Иначе дальнейшее взаимодействие будет похоже на выдавливание сока из и без того выжатого лимона: толку никакого, зато выматывает жутко.
В романтических отношениях с Мэри Джо мы давно уже отдали друг другу все, что моглине оставив ничего за спиной.
Когда пламя начинает угасать, я не спешу подбрасывать бумагу, а напротив заливаю водой, затоптав остатки ботинком. После чего с улыбкой киваю подруге:
Думаю, теперь и нам пора по койкам.
Как скажете, мсьеона дурачливо прикладывает руку к виску, коряво отдавая честь.
Мы забираемся в палатку, в которой спит Роб, и Мэри Джо упорно пробирается в центр. На мое непонимающее лицо, поясняет шепотом:
Сегодня моя очередь, забыл?
А, точно.
Я укладываюсь у правой стороны, про себя радуясь, что сегодня коленка Роба точно не заедет мне в промежность, и что его слюни не вытекут втихомолку мне на руку, пока мы оба будем спать.
* * *
Когда просыпаюсь, поначалу не могу понять, что выдернуло меня из мира грез. В туалет я не хочу (по крайней мере настолько, чтобы проснуться), есть тоже в пределах терпимого.. Но лишь слегка приоткрыв глаза (скорее сощурив их) замечаю, что сквозь тонкую холщовую ткань палатки проникает яркий свет. Значит, как минимум, над Ведьминым Селом уже вновь взошло солнце.
Потягиваюсь, не боясь растолкать Роба и Мэри Джо. Пора вставать, сегодня день должен быть более насыщенным. А вот если все еще не проснулся Кенниему придется несладко. Я намерен пробудить его самым известным образомпорцией холодной воды на голову. Да простит меня Лиззи, если часть нечаянно достанется и ей. Надо с умом подходить к выбору партнера.
Эта мысли меня настолько веселят, что я не могу сдержать смешок и, наверное, выгляжу странно, полусонный смеясь в палатке. Наконец, поправив волосы (которые уже начинают становиться неприятно сальными), поднимаюсь на колени (в полный рост тут не встать при всем желании). Не без труда развернувшись, ползу к выходу, когда замечаю что-то странное у самого лаза. Молния застегнута, как и когда мы ложились, но я точно уверен что мы с Мэри Джо не оставляли ничего у входа.
Я осторожно подцепляю лист бумаги. На удивлениеон лишь немного скомкан. Как бы он здесь не оказалсяцелью явно не было помять его со всех сторон.
Осторожно переворачиваю его, другой рукой в это время расстегивая лаз. Теперь солнце уже светит на меня во всю свою силу, и когда я нахожу надпись, сделанную на листеуже достаточно света, чтобы я мог ее прочитать.
Всего одно предложение, написанное сбивчивым, корявым подчерком. Будто тот, кто его писал, облокачивал листок на колено и чертовски спешил.
Решаю, что неправильно прочел, потому хмурюсь и пробегаю глазами по словам еще раз:
«НАЙДЕННЫЙ РЕБЕНОКЭТО Я».
Глава 14
Очень смешнофыркаю, оборачиваясь к двум сонным телам.
Сначала трясу Роба, после чего, несколько аккуратнее Мэри Джо:
Подъем, шутникиусмехаюсьдавайте, встаем. Кто из вас это нацарапал?
Они начинают едва ли не синхронно мычать, пробуждаясь и щурясь от света, а я между тем распаляюсь вовсю, поглядывая на лист в руке:
Знаете, можно было придумать что и поостроумнее. Здесь, блин, целое село пропало. Я бы написал «вы все здесь умрете». Спорим, навело бы больше кипиша?
Они все еще только ворочаются, наконец, начав, немного вливаться в реальность. Терпеливо жду, пока они придут в сознание достаточно, чтобы я мог повторить свою реплику и получить на нее ответ.
Когда это происходит, оба они недоумевающе хлопают глазами. У Роба, который еще не успел нацепить очки, это выходит даже еще более комичнее. Без внушительной оправы он выглядит кротомглаза будто раза в три стали меньше.
Ты о чем, Джейк? уточняет Мэри Джо.
Вам можно дать Оскарвеселюсь я и протягиваю ей листскажи честно, ты ведь ради этого легла по центру? Отсюда проще выбраться, чем лежа с краю.
Она разглядывает надпись, после чего возвращает мне лист:
Это не мой почерк, Джейк. Посмотри сам.
Я вглядываюсь в слова. Тут вообще сложно понять, чей почерквсе коряво, буквы заваливаются в разные стороны, кое-где от нажима даже бумага продырявилась..
Что случилось? наконец, Роб умощает себе на переносицу очки, будто бы без них не мог не только видеть, но и адекватно воспринимать информацию.
Твоих рук дело, дружище? поворачиваю лист оборотной стороной к нему и держу, точно воспитатель, демонстрирующий картинку детям в садике.
Тот чуть щурится, вчитываясь, после чего вскидывает брови:
Плоские же у кого-то шутки.
Очевидно, Роб подозревает Кенниэто понятно по тону. К остальным в нашей команде он относится более или менее терпимо. Вернее, на остальных ему глубоко насрать, а вот Кенни он невзлюбил.
Поворачиваю лист опять к себе, пока Роб пробирается к выходу и вылазит из палатки:
Да Кенни был слишком бухой, чтобы вообще что-то написать, не говоря уже о том, чтобы до этого додуматься.
Убедившись, что Роб отошел от палатки достаточно, Мэри Джо резонно замечает:
Я бы на твоем месте задумалась о другом.
М? поднимаю на нее глаза.
У нас нет бумаги, Джейк. Именно поэтому мы вчера не смогли оставить записку Вилме и пришлось ее ждать. Из бумагиу нас только старые газеты для костра. У нас нет ни листов, ни ручки.