Кажется, мы нашли край светасмеется Кенни.
Дурачливо толкаю его локтем в бок.
Мы оглядываемся, после чего поворачиваем обратно.
Так, ну значит мы прошли то место, откуда кричалиразмышляю я вслух.
Мы шли лишь пряморезонно замечает другможет, надо было где повернуть в сторону? Ты же, блин, не слуховой навигатор.
Жму плечами.
Обидно. Неужели и правда ничего не найдем? Но я же слышал крик. Точно слышал. Точно откуда-то отсюда. Но здесь столько домов..
Столько заброшенных строений, столько поворотов, столько дворов и сараев, что все просмотреть не представляется возможным, даже если убухать в это все пять дней.
Придется смириться с тем, что утренний инцидентпо крайней мере покаостанется в листе ожидания нашей экспедиции.
Ладнокиваю другупогнали обратно.
Что, все? Призраки сказали тебе «оставайтесь на линии»?
Отвалисмеюсь я и мы вновь начинаем дурачиться, хватая друг друга за все, за что придется.
Слушайговорит Кенниа ты заметил по пути хоть одну больницу или школу? Или магазин?.. Пока мы шли сегодня, или ехали вчера? Все дома совершенно одинаковые. Один этаж, пара окон, забор и дворик. Ничего другого..
Ну если они были шаманы какиежму плечамиможет лечили болячки на дому. Как бабки-поведуньи.
Мы переглядываемся и вновь хохочем.
А ели что? не унимается другдруг друга?
Как вариант! щелкаю пальцамиэто объясняет, почему не были найдены тела.
Они тупо сожрали друг друга! восторженно восклицает Кенни и мы вновь веселимся.
На очередном перекресте я скуки ради смотрю в обе стороны, пытаясь хотя бы приблизительно определить протяженность деревни, когда замечаю в конце другого поворота кое-что интересное.
Эйокликаю Кеннииди-ка сюда.
Че? он тут же достает телефонзвуки какие?
Нет. Вон, смотри.
Он подходит ко мне и смотрит туда, куда указываю. В конце улицы, следующей после поворота направо, стоит большой выделяющийся среди прочих дом. Выделяется он тем, что значительно возвышаетсяв отличии от всех остальных, которые мы здесь виделиэтот двухэтажный.
И что это? с разочарованным вздохом уточняет Кенни.
Не знаю, но точно что-то особенное для деревниподмигиваю емудва этажа, когда везде один. Этот дом точно пытались чем-то выделить. Может, там проходили их собрания? Или ритуалы? Может там людей резали при черных свечах, а? У-у-у!
Я изображаю приведение и Кенни фыркает.
Да брось, тут всего-то пара ярдов. Погнали быстро глянем и обратно.
Нифига пара ярдов, чувакон возмущенно щурится вдальтут ярдов сто, не меньше. Если не больше.
Мы бы уже треть пошли, пока ты ломаешьсяхлопаю его по плечудавай, кто последний, тот лох.
Я уже не в пятом классе, что бы вестись на это дерьмо, Джейк.
Я, обогнавший его уже шагов на десять, добавляю через плечо:
Кто последний, тот кастрат!
А в следующую секунду мы уже со всех ног несёмся вперед, не успевая захватывать воздуха в легкие и отталкивая друг друга, словно от этого забега в самом деле зависит судьба наших яиц.
Останавливаемся, подняв кучу пыли и оставив такой тормозной путь, словно тут проводились гонки на тачках. Перед тем, как открыть калитку, я закидываю голову и всматриваюсь в окна второго этажа. Такие же черные при свете дня, как и остальныено при этом в них нет ничего устрашающего. Прикладываю ладонь к глазам в самодельном подобии козырька от кепки для защиты от солнца и пытаюсь вглядеться внутрь.
Безрезультатно.
Пока снаружи светлее, чем внутрини черта не увидеть.
Киваю другу на дом:
Погнали.
Мы без труда открываем калитку, которая поддается то ли от старости, то ли потому что и не была закрыта. Дверь в дом так же легко распахивается и на мгновение я словно лишаюсь зрения.
Совершенная темнота.
Так кажется вначале.
Кенни начинает закашливаться и я тоже чувствую затхлый запах застоявшегося здания. Видимо, несмотря на выбитые окна, сквозняки не достаточно его проветривали эти семнадцать лет.
И лишь спустя пару мгновений, когда глаза немного адаптируются, я понимаю, почему здесь так темно в сравнении с улицейвсе шторы задернуты. Все до единого.
Сейчас, при небольшом ветре, они колышутсяно не выступают за рамы, потому что длиной достигают пола, словно в каких-то царских апартаментах.
Ну и стремная же лачугакомментирует друг.
А по-моему то, что надоулыбаюсь яты посмотри какие шторы. Здесь точно жила знать.
Чел, мы говорим о 2005-ом, а не о конце 18-го века.
Ну, местная знатьотмахиваюсь ябогачи или типо того. Должно же было даже в этой секте быть какое-то классовое неравенство. Они же, блин, не комми.
Думаешь, тут жили типо верховные шаманы?
Ну или те, кто себя за них выдавал.
Не отнимай мою рольгогочет онэто я скептик, а ты наивный баран.
Ох, прошу прощения, мсьеприкладываю руку к сердцу и повинно опускаю головувиноват.
Мы проходим в первую комнату, которая открывается от входа. Судя по всему, когда-то это была гостиная, но понять сложно.
Черт, надо было фонари взятьбормочет Кенни.
Есть вариант получшея подхожу и дергаю за одну из штор. Крепление старое, потому этого хватает чтобы с грохотом и, наверное, целой тонной пыли, весь карниз ухнулся к моим ногам.
Я еле успеваю отскочить, чтобы эта балка не огрела меня по шее.
На мгновение повисает молчание. Мы с Кенни переглядываемся, словно ожидая, что за подобным грубым вторжением обязательно последует кара небесная. Но ничего не происходит и мы начинаем гоготать от осознания собственной глупости.
Оглядываюсь.
Да, через открытое «окно» света стало поступать намного больше. То же самое проделываем со всеми остальными шторами сначала в этой комнате, а потом и по всему первому этажу. Пара минути еще недавно мрачный готический дом становится светлой и приветливой заброшенной развалиной. Ничего мистического.
Диван, который наверняка ухнется, едва на него сесть. Какие-то кресла. Телевизор.
Ты говорил, в каком-то доме работал телевизорвспоминает Кенни, проводя рукой по огромной пыльной заднице допотопного устройства.
Я слышал такоеотмахиваюсь, опять-таки не желая признаваться в своем источнике в виде «старушки в маразме».
И говорил, что тут слоями лежала пыльон проводит ногами по полу. Да, пыль есть, особенно после операции со шторами, но никаких «сантиметровых» слоев, в которых бы утопали ноги.
Фыркаю:
Прошло семнадцать лет! Все окна выбиты, все давно выдуло ветром. А что не выдуловынесли на своих подошвах многочисленные любители экстрима, которые после 2005-го нахлынули сюда, как мухи на дерьмо.
Мы проходим на кухню. Открываем всевозможные ящики.. Да, мародеры точно не обошли это место стороной. Или любители безделушек, или желающие обогатиться, как мы. В любом случае, не осталось ни целых чашек, ни даже их осколков. Не говоря уже о столовых приборах.
Вынесли все, что можно было.
Сдается мне, в 2005-ом здесь было интереснееворчит Кенни.
Может что осталось на втором этажевспоминаю япогнали, найдем лестницу.
Долго искать ее не приходиться.
Но это не приносит много облегчения.
Мы стоим и смотрим на весьма ненадежное сооружение. Дерево неслабо прогнило, середина ступеней основательно провалилась вниз. Создается ощущениечто наступить и они превратятся в труху.
Да ну на хрензаключает в итоге другне хочу тут переломать себе ноги.
Сколько людей подумало бы так же? До второго этажа точно не добрались все те, кто бывали на первом. Скорее всего даже в первые года.
Если и можно раздобыть что интересное в сувениры отсюдатак на втором этаже.
Я прицениваюсь пару мгновений к лестнице, после чего киваю другу:
Врубай мобильник.
Ты рехнулсяхмурится онлестница в щи. Ты грохнешься или вообще застрянешь в этих занозах.
Смотрипоказываювидишь? Ступени просели по центру. Если держаться у перил..
То провалится только одна нога вместо двух.
Усмехаюсь:
Может быть. А может мне повезет. Ты точно не поднимешьсяно я намного легче тебя. И сейчас, впервые, наверное, во всей жизниэто мое преимущество.