Мы заблудились, откуда-то сбоку произнёс Гаврил.
Заблудились, когда что делали? Зачем вас вообще ночью в лес понесло?
Вы можете опустить фонарь? резко спросила Василиса. Лучи пропали, перед глазами поплыли круги, так что вообще весь лес растворился в тёмных разводах. Спасибо.
Пожалуйста. Пойдёмте со мной. Отец Павел легонько подтолкнул Василису и Гаврила, и сам зашагал чуть позади, держа фонарь так, чтобы луч светил прямо между ними. Вас все обыскались.
Да что вы говорите, бросила через плечо Василиса. Гаврил косо на неё посмотрел. Не иначе как тоже уверен, что с местным священником надо поддерживать идеально вежливые отношения. Даже если терпеть его не можешь. Особенно если терпеть его не можешь.
Как вы здесь оказались? продолжал спрашивать отец Павел, фонарём указывая направление.
А с кем вы разговаривали? вопросом на вопрос ответила Василиса.
Когда? спросил священник. Голос его при этом стал как-то глуше, чем обычно.
Да только что.
Отец Павел молчал, а вот Гаврил повернулся и таращился на Василису во все глаза.
Что?
Да ничего. Гаврил отвернулся. Но тут же снова посмотрел на неё. Там разве был кто-то ещё?
А ты как будто не заметил?
Гаврил отрицательно помотал головой.
А с кем он, по-твоему, разговаривал? Голосов-то было два.
Ну не знаю. Гаврил через плечо бросил короткий взгляд на отца Павла.
Наконец-то! донеслось откуда-то издалека. Среди деревьев замелькали лучи нескольких фонарей, и спустя полминуты появился Фёдор Новиков, отец Василисы. С карабином за спиной. Где вас носило?!
Мы тут с ног сбились. К Новикову подошёл Иван Петрович Лисовский, глава посёлка и отец Гаврила. Куда вы пропали?
Василиса вдруг обнаружила, что идёт одна. Гаврил остался где-то позади, вместе с отцом Павлом.
Так что случилось? Опрятный, идеально причёсанный и в неуместном брючном костюме, родитель Гаврила чуть наклонился, светя фонарём в сторону сына.
Мы заблудились, тихо сказала Василиса, глядя, как бледный Гаврил замер в лучах фонаря, наклонив голову, как бык перед атакой.
А куда вы направлялись? спокойно и медленно спросил Лисовский, в упор глядя на сына и не опуская фонарь.
Какая, в сущности, разница, встрял священник, становясь между Лисовскими. Главное, что нашлись.
Действительно, сквозь зубы процедил Новиков. Живо домой.
Не отпуская руки, он дотащил дочку до машины, припаркованной на обочине дороги, и, посветив фонариком вокруг, открыл дверцу. Запихнув Василису на переднее сиденье, возмущённый её поведением родитель дождался, пока сзади устроился отец Павел, и завёл мотор.
7.
Пока ехали до посёлка, отец так ни слова и не сказал. Священник вылез у своего домика рядом с обшарпанной церковью и, помахав на прощание рукой, пошёл к калитке. До таунхауса опять ехали молча.
Наконец-то! мама бросилась навстречу Василисе, как только она вошла в дом. Где ты была?
Я заблудилась, кое-как проговорила Василиса, брыкаясь в тесных маминых объятиях.
Шаталась по лесу с придурковатым сынком этогоОтец снимал куртку и высокие ботинки. Лисовского.
Лисовского? мама удивлённо отстранилась. Вы, что, с ним друзья?
Никакие мы не друзья. Даже думать об этом было смешно. Просто увязался за мной.
А ты куда направлялась, а? Отец, скрестив на груди мощные руки, навис над Василисой.
Я просто этоВасилиса, увы, так увлеклась воспоминаниями о заброшенном санатории и разговоре священника с долговязым в шляпе, что даже не додумалась использовать время поездки домой для подготовки убедительной истории. Мне показалось, я увидела Дашу.
Какую ещё Дашу? мрачно спросил отец.
Дашаэто девочка, котораяпочти шёпотом произнесла мама, дёрнув головой и выразительно двинув бровями.
А, это, уже мягче сказал отец. Но тут же вернул грозный тон: И что дальше?
Я пошла за ней, чтобы проверить
Что проверить?
Она это была, или нет.
И как? Проверила?
Василиса не знала, что ответить. Да, это определёно была Даша. Но как об этом сказать? Как вообще такое могло произойти? А как мог ездить разбитый автобус? А скелет в шляпе? Чего доброго, её ещё в психушку отправят.
Не знаю, не рассмотрела. И тут Василиса решила проверить ещё кое-что. Она ушла в сторону заброшенного санатория. «Черноречье», кажется.
А вы, значит, пошли следом? Вроде бы тон отца не изменился, как и его лицо. И мама тоже никак не отреагировала. Может, они не в курсе про этот санаторий?
Мы просто сели не в тот автобус.
Мне тебя дома запирать? сурово произнёс отец, так и держа руки скрещенными.
Вы и так меня запираете. У бабушки.
Так, может, у тебя совсем ключи забрать? Чтобы ты не в тот автобус не садилась?
Да что такого-то? взвилась Василиса. Подумаешь, пошла вечером гулять и заблудилась! Я, что, раньше гулять не ходила?
Ладно-ладно. Всё ведь хорошо закончилось. Мама за плечи развернула Василису к лестнице, так что отец только набрал в грудь воздуха, но ничего не ответил. Наверное, мама сделала ему какой-то знак. Поднимайся к себе и ложись спать.
Открыв дверь в свою спальню, Василиса остановилась и прислушалась. Родители о чём-то спорили на кухне, но вникать в суть их перепалки не хотелось, усталость брала своё.
Оставшись одна, Василиса пошла в ванную, чтобы принять душ после ночного забега по лесу и заброшенному санаторию. Вода почти сразу перестала уходить в слив, и пришлось звать родителей. Пока отец возился в ванной (наконец-то он ночует дома, а не бегает с оружием по окрестностям), Василиса уселась за стол и включила компьютер несмотря на то, что глаза уже слипались. Всё равно придётся доделывать доклад по литературе, который начала ещё в музее.
Всё, прочистил, сказал отец, войдя в дочкину спальню.
Ага, спасибо, не поворачиваясь, отозвалась Василиса, просматривая ссылки на сайты по литературе, чтобы выискать интересные факты о Достоевском.
Ты бы поаккуратнее как-то, что ли.
Что?
Отец подошёл и встал рядом. Его руки всё ещё были мокрыми, и от них тянуло гниловатым запахом засоренной трубы.
Я говорю, там слив был забит волосами. Вот. Отец продемонстрировал прозрачный пакетик, в котором лежал огромный склизкий ком, распространяющий гнилостную вонь.
Фу, поморщилась Василиса. Это не мои.
А чьи? улыбнулся отец, проводя влажной ладонью по своей сверкающей лысине. Ладно, просто будь поаккуратнее, и всё.
Уже ближе к полуночи, расчёсываясь в ванной, Василиса продолжала дуться на отца. Ну, подумаешь, слив забился, с кем не бывает. Это же не повод обвинять её в в чём там? В неаккуратности, вот. Она же не хрюша, и никогда волосы в ванной не оставляет.
Василиса бросила расчёску на полочку у зеркала. И оцепенела. Между зубьями снова оказалась целая охапка волос. Василиса провела рукой по шевелюре, даже не смыкая пальцы. В руке осталась целая прядь. Придётся делать маски. Вот они, стрессы.
На следующий день в школе Василиса зашла на перемене в уборную, чтобы переплести косу, на расчёске снова осталось столько волос, что хватило бы на шиньон. Они ещё и свалялись колтуном и не хотели сниматься, так что приходилось буквально их разрывать.
Дверь открылась, и в туалете появилась Диана в обычном сопровождении Олеси.
Ты почему не пришла вчера? с ходу прошипела Диана.
Я как раз шла туда, кудаВасилиса мотнула головой, так что стало понятно, куда именно она направлялась. И увиделаСказать это оказалось не просто.
Ну? Что увидела? Диана, воинственно выгнувшись, упёрла руки в идеальные впалые бока.
Мне показалось, что я увидела Дашу. Василиса отвернулась к раковине и быстренько спрятала расчёску в рюкзак.
И что? На Диану это известие, казалось, вообще не произвело впечатления. Олеся рассматривала ногти.
Она была очень похожа, и я пошла за ней, чтобы посмотреть
Что посмотреть?
НуВасилиса совсем потеряла нить событий. И Гаврил ещё тоже там со мной Она забрала свой телефон.
Кто? Диана разъярённо раздувала ноздри.
Даша.
Телефон свой забрала? Олеся оторвалась от созерцания собственного маникюра. Интересно, зачем он ей понадобился?