Слушай
Но Дориан уже отпер входную дверь и вышел в коридор. Поспешно прыгнув следом, Аспен успел задержать его на полпути к лифту.
Стой, стой не надо так он не знал, что должен сказать, да и не был уверен, что у него имеются необходимые слова. Дориан молча смотрел, даже не предпринимая попыток помочь. Наконец Аспен голосом, который мало походил на его собственный, произнес: Я не буду просить тебя быть с Альмой милым, просто будь мягче. Да, она буйная и слишком энергичная, она всегда была такой Но она очень ранимая Аспен почувствовал, что под холодным взглядом Дориана у него начинает жечь где-то между лопаток. Скажи ей скажи ей, что она тебя не привлекает, только мягче, я не хочу, чтобы она страдала
Аспен хотел бы сквозь землю провалиться, а вот Дориан, казалось, вообще ничего не ощущал, отключив все свои чувства будто по щелчку пальцев. Он ответил:
Дело не в ней.
Аспен едва не застонал, еще сильнее краснея:
О черт, я знаю, что ты хочешь сказать
Нет, не знаешь, спокойно сказал Дориан. Он помолчал, о чем-то размышляя, затем накинул пальто. Казалось, это было своеобразной точкой в беседе. Ты не знаешь, о чем я говорю. Дело не в Альме, вовсе нет. Я не стану сейчас связывать себя отношениями, потому что ни к чему хорошему это не приведет. Помолчав, он добавил, будто сказанного было мало: Тем более в будущем, когда меня не станет.
Его жесткий тон и бесстрастный взгляд будто пригвоздили Аспена к полу. Он очнулся только тогда, когда Дориан уже стоял у лифтов и нажимал на кнопку. Аспен поверить не мог, что этот день, вполне себе обычный день без каких-либо неприятностей, заканчивается на такой ужасной, отвратительной ноте. Он не хотел верить в услышанное, но должен был выяснить, что подразумевал Дориан под словами «когда меня не станет».
Что это значиттебя не станет? Аспен преградил Дориану путь, и тот с трудом сфокусировал на нем взгляд. Казалось, Дориан уже был далеко отсюда. Он снова нажал на кнопку вызова лифта, посмотрел по сторонам. Аспен повторил вопрос, и его голос был голосом человека, пробежавшего стометровку; по вискам поползли мурашки от неприятного ощущения сюрреальности, будто вместо того, чтобы два часа назад перешагнуть порог собственной квартиры, его забросило куда-то в параллельную вселенную.
Ты же все понял, Аспен, равнодушно сказал Дориан. Я скоро умру. Я не знал, как сказать тебе об этом, да и стоило ли.
Стоило ли?! перебил Аспен так громко, что Дориан поморщился.
В любом случае, продолжил он, отношения лишь все усложнят. Думаю, теперь ты понимаешь.
У Аспена отнялся язык, он ушам своим не верил. Хотелось тупо переспросить «что ты сказал», только бы услышать другой ответ, другое объяснение. Но Дориан видел Аспена насквозь, и его взгляд смягчился, в нем отразилось все то родное и привычноесожаление, досада, смирение.
В общем, это не из-за Альмы, просто так будет лучше.
Это же какая-то чушь, полный бред, хотел возразить Аспен, одновременно вспоминая о своих просьбах следить за Скалларк и сопротивляясь боли от чувства стыда, вонзившегося в него зазубренным ножом.
Дориан вошел в лифт, но, прежде чем двери закрылись, Аспен спросил:
Кто-то еще об этом знает?
«Кая знает?» спрашивали его серые глаза, которые еще сильнее покраснели и, казалось, блестели в тусклом свете ламп.
Дориан покачал головой:
Нет, только ты, а затем двери лифта закрылись, а Аспен так и стоял целую вечность в коридоре, чувствуя себя полным дураком.
Глава VIПричина и следствие
Что ты делаешь? полюбопытствовал Ной, склоняясь над моим плечом. Я захлопнула ежедневник и обернулась.
Чего тебе? Надеюсь, он ничего не видел.
Интересуюсь, что ты пишешь, пожал плечами Ной, но к своему пудингу не вернулся. Он удерживал крохотное блюдце на ладони, смакуя ложку за ложкой, и прохаживался по кухне. Если ты боялась, что я могу прочесть написанное, почему сидишь на кухне, провоцируя меня, а не в своей комнате?
Я оценила Ноя взглядом. Подозреваю, он уже знает о том, что у меня в записной книжке, просто хочет, чтобы я заговорила первой. Не смущаясь от пристального внимания к собственной персоне, он уселся за стол и привычно подтянул ногу к груди.
Я была голодна, наконец сказала я, больше ничего не придумав. Почему-то не хотелось идти у него на поводу и сдаваться. Ной как-то странно улыбнулся, явно подумав о чем-то нехорошем, и спросил:
Не боишься потолстеть?
Потолстеть?
Я калории вмиг сгоню, спасибо за беспокойство.
Согласившись со мной, Ной убрал волосы с глаз и еще ближе пододвинул блюдо с пудингом.
Так что ты пишешь?
Это личное, если ты понимаешь, что это такое.
Очень понимаю.
Я прищурилась, не в силах разгадать его. Пристально наблюдая за каждым его движением, я спросила:
А ты что, не знаешь, о чем я пишу?
Он посмотрел на меня как на недалекого человека, рассудительным голосом заметив:
Стал бы я спрашивать, зная ответ?
Полная сомнений, я провела ладонью по обложке и медленно сказала:
Я составляю список желаний.
Список желаний? Ной искренне удивился, подняв брови. «Брови у него красивые», мелькнула мысль.
Да, список желаний, подтвердила я, уже жалея, что сдалась и ответила на его вопрос. С нарастающим сердцебиением я ждала дальнейших комментариев и уже мысленно готовилась к словесной перепалке, но Ной отодвинул от себя тарелку, провел ладонями по футболке от груди к животу и с энтузиазмом протянул руку:
Можно взглянуть?
Мое сердце сделало кувырок в груди и на мгновение перестало биться. Я знала, что Ной мог схватить блокнот со стола, но он не сделал этого. Затяжная секунда моей нерешительности оборвалась, как обрывается натянутая струна, и я, подчиняясь неведомому чувству, тревожно загудевшему в венах, вручила ему блокнот.
В следующую минуту меня занимало вовсе не выражение лица Ноя: высокомерный изгиб губ, проницательные глаза, вопрос во взгляде. Только краешком сознания я понимала, что он заглядывает в сокровенные уголки моей души. Я вдруг почувствовала что-то странное и незнакомое, какое-то волнение, беспокойство иного рода.
Я продолжала гипнотически смотреть на Ноя, пристально изучать его: губы едва шевелились, беззвучно читая написанное, голубые глаза скользили по строчкам. И на меня снизошло озарение: Ной Харрингтон, мой ненормальный, странный сосед по дому, первый парень, который меня по-настоящему заинтересовал.
От этой мысли я буквально взлетела со стула. Ной вздрогнул и отшатнулся, затем невозмутимо глянул на меня:
Что такое, в чем дело?
Мне нужно написать реферат по ВПТ. И историю болезни.
Стой, поспешность, с которой Ной поднялся на ноги, почему-то испугала меня. Уж сейчас он все скажет, все разложит по полочкам и начнет копаться, копаться, копаться в моих мыслях Ты была голодна
Но я не позволила ему закончить; выдернув из его руки блокнот, я поспешила покинуть кухню и едва не споткнулась о коварные ступени, ведущие на второй этаж. Но даже это не заставило меня отвлечься от размышлений. Я сошла с ума? Я не должна замечать Ноя, не в том смысле. Но мы же не родственники. Нет. Я другая. У меня планы. У меня всякие дела. Но ведь он Нет. Но ведь Ной и я никак не связаны. И он обо мне заботится
Полная сумятица в мыслях была вплоть до самой ночи. Лежа в постели и глядя в потолок, я пыталась избавиться от навязчивых идей, которые чем сильнее я гнала их, тем отчаяннее давили.
Мое сознание было наполнено смутными образами, картинки сменялись одна за другой: мама, Джорджи, пожар, отец нажимает мне на спину ладонью, заставляя все ниже опускаться над полом во время отжиманий. И тут я подчиняюсь и проваливаюсь сквозь дощатый пол, оказываюсь в клетке Стивена Роджерса и смотрю на ржавые прутья, кричу, отскакиваю назад и падаю на спину на кровать. И все зановоя вновь в клетке, затем вздрагиваю на постели, открываю глаза и повсюду вижу Ноя Харрингтона.
После его появления меня словно с головы до пят накрыло липкой массой, я не могла сдвинуться с места, а может, и не хотела. Внезапно стало спокойно, дыхание застыло в легких и вырвалось из горла нехотя, медленно. Казалось, Ной накрыл мои глаза ладонью, запел на ухо колыбельную, усыпил.