Войдите, ответила девушка и, обернувшись к двери, устремила взор на вошедшего, чувствуя, как забилось сильнее ее сердце от предвкушения встречи с мужем. Но в спальню чопорно вплыла мадам Ядвига. Кинув недовольный взгляд на нетронутый поднос с вчерашней едой, экономка заявила на ломаном русском:
Доброе утро, госпожа. Это ваша камеристкаУльяна.
Слава увидела, как за спиной Ядвиги топчется стройная высокая девушка в черном строгом платье, белом переднике и чепце на темных волосах. Девушка, которой на вид было около двадцати лет, заискивающе улыбнулась и присела в реверансе.
Здравствуйте, барыня, произнесла Ульяна, очень тихо по-русски.
Мадам Ядвига важно прошествовала на середину комнаты и, обращаясь к Ульяне, распорядилась:
Убери кровать, разбери вещи госпожи и приберись в комнате.
Слушаюсь, ответила Ульяна, вновь угодливо присев в реверансе и проворно подошла к кровати. Ядвига обернулась к Славе и, все тем же надменным тоном, спросила:
Вы спуститесь вниз, госпожа, или подать завтрак сюда?
Я спущусь.
Как вам будет угодно, сказала холодно Ядвига и уже направилась к двери.
А мой муж? окликнула Слава экономку. Женщина медленно обернулась.
Вы что-то сказали, мадам? Я не расслышала, желчно произнесла Ядвига.
Мой муж он уже встал? повторила громче Слава.
Он уехал из поместья еще вчера вечером.
Он оставил для меня записку или письмо?
Нет, госпожа.
А господин фон Ремберг не говорил когда вернется? не удержалась от вопроса Слава.
Нет. Он никогда не докладывает о своих планах. Он может вернуться и завтра и через год. Это в его духе.
Ульяна уже заправила кровать и принялась развешивать немногочисленные платья Славы в резной деревянный шкаф. Мадам Ядвига удовлетворительно отметила, что камеристка делает все правильно и вновь взялась за ручку двери. Слава вновь окликнула ее:
Мадам Ядвига, могу я попросить вас?
Да? домоправительница недовольно обернулась к девушке.
Вы могли бы после завтрака показать мне дом?
Наверное. Если у меня будет время.
Спасибо, улыбнулась ей Слава и вновь принялась расчесывать волосы. Мадам Ядвига, сделав каменное выражение на лице, окликнула Ульяну:
Ульяна, помоги госпоже фон Ремберг причесаться! с этими словами экономка исчезла за дверью.
Когда девушки остались одни, Слава улыбнулась Ульяне и приветливо попросила:
Ульяна, а ты могла бы мне показать, где у вас здесь баня?
Конечно, барыня.
Усадьба фон Ремберга была небольшой, но довольно просторной. Двухэтажный помпезный особняк в барочном стиле, являл собой главное строение вотчины Кристиана. Большая часть слуг, которые служили в усадьбе фон Ремберга, были вольными. В основном это были приезжие немцы, привезенные Кристианом из Пруссии и которым фон Ремберг выплачивал небольшое жалование. Третью часть слуг составляли дворовые крестьяне крепостные, приведенные из соседних деревень. Около трех дюжин человек служили в доме и еще столько же обсуживали небольшую усадьбу, небольшой яблоневый сад, конюшню с лошадьми и кожевенную мастерскую, которая приносила небольшой, но постоянный доход.
День Славы прошел незаметно, так как девушка посвятила все свое время на знакомство со слугами, изучению особняка и прогулке по усадьбе фон Ремберга. Еще утром познакомившись и разговорившись с приятной полной кухаркой Матильдой, Слава узнала, что владения мужа не ограничиваются одной усадьбой. И его вотчина довольно обширна и включает в себя деревни, земельные угодья, леса и поля, простираясь на несколько верст на юго-запад от усадьбы. Как ранее уже рассказывал ей фон Ремберг, он со всеми слугами жил в России уже более двух лет. И только год назад фон Ремберг закончил строительство особняка и жилых построек на этой окраине новой столицы России и переехал сюда со своими приближенными слугами. В те времена Санкт-Петербург был провозглашен столицей несколько лет назад, указом царствующего Петра Алексеевича и в настоящее время город активно застраивался служебными зданиями, промышленными предприятиями, церквями и частными особняками вельмож.
Матильда поведала девушке, что в прошлом году фон Ремберг так же приобрел во владение четыре близлежащие деревни с крепостными, всего около тысячи душ. Крестьяне снабжали усадьбу продуктами, кожами, лошадьми и другими натуральными изделиями, а также на полях выращивали зерно, гречу и рожь на продажу. В поместье имелся управляющий, который редко показывался в усадьбе и в основном занимался некими торговыми делами, обустройством деревень и надзором за выращиванием урожая. Тридцатилетняя немка Матильда была вполне довольна своим существованием в северной стране и поведала Славе, что, наконец то, у нее есть жениходин из русских мужиковвдовцов, работающий в кожевенной мастерской.
Несмотря на весь скептицизм Ядвиги, Кристиан фон Ремберг вернулся в усадьбу под вечер. И Слава смогла немного поговорить с мужем за вечерней трапезой. Он был, как и обычно приятен, немногословен и методично расспрашивал девушку, чем она занималась весь день. Слава приветливо отвечала ему, немного смущаясь, и с интересом разглядывала его, пытаясь привыкнуть к своей новой роли жены, ибо нынче молодой человек невероятно нравился ей. В эти интимные моменты, когда они трапезничали одни в мрачноватой столовой, Слава в глубине души мечтала о том, что уже вскоре они с Кристианом заживут, как настоящие супруги и будут спать в одной спальне.
Около девяти вечера, когда молодые люди сидели напротив друг друга в гостиной, фон Ремберг начал вести себя весьма странно. В тот миг он рассказывал девушке о своей новой задумке, о переустройстве правого крыла дома, как вдруг лицо Кристиана напряглось, а по его телу прошла судорожная дрожь. Он тут же вскочил на ноги и, извинившись перед Славой, стремительно покинул гостиную, заявив, что он вспомнил о некоторых неотложных делах, которые надо было немедленно разрешить. Слава удивленно проводила мужа взглядом, не понимая, отчего он так неожиданно покинул гостиную. В тот вечер она, как и накануне, в десять вечера поднялась в свою спальню. Раздевшись и проворно вымывшись в подогретой воде, услужливо приготовленной Ульяной, девушка отпустила горничную и присев на кровать, принялась ждать мужа. Но, как и в предыдущие две ночи, Кристиан так и не появился у нее. Около полуночи, Слава уснула одна, напряженно размышляя о том, отчего ее муж не желает интимного общения с ней. Тем не менее, она прекрасно видела, что ее общество не тяготит его, а наоборот весьма занимает его. Ведь облик мужа таинственный, интересный, сдержанный и эффектный будоражил сознание девушки. Слава неистово хотела, чтобы они с Кристианом стали близки телесно и мечтала об его объятиях и поцелуях.
Следующий день Славы прошел, как и предыдущий, с той лишь разницей, что девушка помогала кухарке Матильде с обедом, а затем долгое время гуляла по саду. Поговорив с садовником Демьяном, Слава узнала о том, что управляющий никак не хотел закупить новые саженцы. Об этом она решила рассказать Кристиану вечером. Фон Ремберг, как и накануне позавтракав с женой, будучи доверенным лицом прусского посланника, еще поутру уехал на службу. Возвратился он в усадьбу только вечером к ужину. За вечерней трапезой на вопрос жены, может ли она попросить его об одном одолжении Кристиан, удивленно подняв брови, кивнул:
Разумеется, мин херц. Что вы хотели?
Ваш садовник Демьян хочет высадить небольшие цветники из роз, но господин Дерюгин, ваш управляющий никак не дает денег на покупку саженцев.
На это заявление фон Ремберг удивленно поинтересовался:
Светослава, вы, что же, беседовали со слугами по душам?
Да и не только с садовником. Ваша кухарка Матильда очень приятная женщина. Она рассказывала мне о поместье, пока мы вместе готовили это жаркое.
Что за манеры, мин херц? возмутился вмиг Кристиан. Зачем вы проводите время на кухне со слугами? У вас что, нет других дел?
Но чем же мне себя занять? Вы весь день на службе, одна я скучаю.
Читайте, вышивайте, гуляйте по саду. Вы дворянка, не забывайте об этом. И это не дело проводить время рядом с челядью.
Матушка всегда учила меня не разделять людей на простых и дворян.