Лишь одно смущало Славутемно-фиолетовая насыщенная аура Кристиана, которую она отчетливо видела. Девушка не понимала, как такой приятный галантный молодой человек может иметь в столь молодом возрасте такую темную энергетику. Тем не менее, она пыталась не придавать этому значения, видя, что в фиолетовом цвете его ауры присутствуют не только синие оттенки, но и оттенки красного. А красный цвет говорил о горячности и страстности натуры. Обычно такие люди, с красной энергетикой, избирали путь воинов, ораторов или лидеров, как знала Слава. И возможно из-за того, что Кристиан фон Ремберг обладал искусными военными навыками, ибо много лет служил в прусской армии, как он рассказал ей, то многим людям он казался слишком агрессивным и опасным. Но этого Слава не опасалась. Общество молодого человека не вызывало у нее страха. И она считала его просто ярким и необычным человеком.
Ваш брат сказал, где вас найти, завел светский разговор молодой человек. Вы позволите составить вам компанию?
Да, кивнула девушка и вновь улыбнулась ему.
Предложив прогуляться по дорожке, фон Ремберг удостоверился, что девушка последовала подле него. Цензорским взором он окинул ее стройную фигурку в сером закрытом платье с глухим воротничком под горло, которое скрывало ее плечи, шею и руки. Голова девушки была покрыта неким платком, похожим на апостольник, который носили православные монахини. Ниспадающий на ее плечи, этот головной убор полностью скрывал волосы и лоб девушки. Лишь прелестное нежное лицо Славы открывалось взору молодого человека. И Кристиан прекрасно видел, что даже в этом невзрачном мрачном одеянии красота девушки сверкает подобно драгоценному камню. Ее глаза лучистые золотые, в обрамлении темно коричневых бархатных ресниц и бровей, красиво очерченные яркие губы и румянец на округлых щеках, невольно притягивали его взгляд. В сей миг, следуя по дорожке сада, фон Ремберг с неким интересом рассматривал ее совершенный лик. Да ее красота не трогала его безразличного сердца в этот миг, но Кристиан должен был признать, что это Светлая девица весьма редкостная красавица.
В прошлый раз вы высказали сожаление, что ничего не знаете о своем брате Григории.
Да. Я не могу написать Федору, оттого чтозамялась Слава, не зная как объяснить Кристиану про то, что она дико боится вновь попасть под власть это страшного человека, который мог узнать, где она теперь и вновь попытаться завладеть ею. Как-никак еще в самый первый день по приезду, она слезно упросила Семена даже в письмах к старшему Артемьеву не упоминать о том, что она находится в Москве.
Не говорите ничего. Я все знаю и прекрасно понимаю вас, вдруг вымолвил фон Ремберг.
Знаете? опешила Слава. Не понимая, откуда молодой человек мог знать, что Федор насильно хотел взять ее замуж. Ведь именно из-за этой пагубной страсти Федора, нынче Слава скрывала свою красоту под бесформенными платьями и глухими платками. Она боялась вновь вызвать своими прелестями страстные опасные помыслы у других мужчин, оттого, и рядилась теперь подобно монахине.
Да. Но не будем об этом, предложил он. Мне удалось узнать, что вашему брату Григорию удалось бежать от произвола Федора Артемьева. Правда, он был болен. Но данное время он находится в одном из земских общественных лазаретов в Казанской губернии. И идет на поправку. Возможно вскоре, ему удаться навестить вас. Если вам будет угодно, я могу передать для него письмо от вас. Мой человек на днях едет на юг страны и может передать ваше послание Григорию.
О, благодарю вас, господин фон Ремберг! Вы столь любезны, пролепетала Слава, не понимая, как можно было плохо высказываться о таком внимательном и заботливом человеке, как Кристиан. Она вновь улыбнулась ему и добавила. Я непременно напишу Грише. Но как передать вам письмо?
В субботу я буду у вас.
Хорошо, кивнула девушка. В этот момент они приблизилась к деревянной резной скамье и Слава предложила. Вы не хотели бы присесть?
Как вам будет угодно, ответил фон Ремберг.
Они присели на скамью и Слава, чуть помолчав, решилась задать вопрос, который мучил ее на протяжении месячного знакомства с молодым человеком.
Сударь, я боюсь показаться неучтивой, но уже давно я жажду узнать о вас больше.
Что же вы хотите знать? спросил Кристиан, подняв брови.
Откуда вы родом и давно ли живете в нашей стране?
Вам это интересно? искренне удивился фон Ремберг, и в его голове засверлила мысль о том, что девушка явно увлеклась им, не сказать больше, раз теперь решила его расспрашивать об этом. Я родился в Пруссии в Кёнигсберге. Мои родители рано умерли. Я воспитывался в приюте для осиротевших дворян. Один монах занимался моим воспитанием и образованием. Как раз он научил меня русскому, французскому, английскому и другим языкам. Затем, я получил хорошую военную должность и немного служил в армии, соврал Кристиан, говоря правду лишь частями. Позже, мне предложили должность при прусском после в Петербурге, и я приехал в Россию. Чуть более двух лет я живу в вашей стране. Вот и краткий рассказ о моей жизни.
А ваши родители вы помните их?
Нет. Совсем не помню. Монах, который воспитывал меня, рассказывал мне, что я долго болел, и это повлияло на мою память, оттого, я вовсе не помню своего детства.
Это очень печальная история, произнесла Слава тихо, участливо смотря в глаза молодого человека. Кристиан чуть прищурился и в который раз отметил, что девушка смотрит на него открыто и совершенно без боязни прямо в глаза.
Отчего же, мин херц? пожал безразлично плечами Кристиан, добавив к словам ласковое словосочетание мин херц, которые по-немецки означало мое сердечко. В наши времена дети часто остаются сиротами. Насколько я знаю, ваш отец так же умер довольно молодым.
Да это так, произнесла тихо Слава. Но до сих пор мне так не хватает его.
Потому что вы помните его, произнес фон Ремберг, и вдруг пытливо глядя прямо в золотистые большие очи девушки, произнес. Я хотел спросить вас об одной вещи. Это, знаете ли, весьма интересует меня.
Спрашивайте, господин Кристиан, кивнула Слава и улыбнулась ему.
В эти мгновения вы смотрите мне прямо в глаза, без боязни и даже не пытаетесь отвести взор. И это странно
А я должна бояться вас, сударь? удивилась Слава.
Женщины в основном опасаются меня. И я знаю, что мой взгляд внушает им ужас.
Возможно, оттого, что вы мало улыбаетесь и так строги к себе, женщины бояться вас? вымолвила Слава тихо, пытаясь разгадать эту тайну.
А вы? Я хочу знать, отчего вы вообще не боитесь меня? Разве я не кажусь вам опасным или неприятным?
Вовсе нет, ответила искренне девушка. Я нахожу вас весьма интересным, добавила она, опуская взор. И фон Ремберг невольно отметил смущение девушки. И в его сознание вползала мысль о том, что девица, возможно, уже влюбилась в него, раз начала говорить ему такие фразы. Это осознание утвердило Кристиана в том, что он прекрасно играет свою роль соблазнителя, и он на верном пути. И воодушевленный своими выводами, молодой человек наигранно с чувством произнес:
Еще в прошлый свой визит я хотел сказать вам, Светослава Романовна Вы очень прелестная девушка. И для своих лет весьма образованы. Это нравится мне.
Благодарю. Вы слишком добры ко мне, пролепетала Слава и ее щеки заалели, и она бросила кокетливый быстрый взор на молодого человека.
Я смутил вас? спросил фон Ремберг. Вы уже как пару минут не поднимаете взор на меня. Но вы не должны бояться меня. Я ваш друг, и хочу лишь быть подле вас, закончил он заранее заготовленной фразой, которую вычитал в одном из романов накануне. Он знал, что такие слюнявые слова весьма нравятся девушкам, и он действительно оказался прав. Потому что в следующий миг Слава как-то вся занервничала и начала кусать свои губы. Желая до конца выиграть эту битву за расположение девушки, Кристиан добавил. Я могу поговорить с вашим братом о нас?
Стремительно подняв на красивое лицо молодого человека, опешивший взор, Слава отметила, что его лицо спокойно. Ей показалось, что он говорит искренне. Но по своей наивности девушка не заметила ледяного блеска, который светился в глубине ярких фиолетовых необычных глаз фон Ремберга. Ощущая, что ее сердце забилось, как безумное, Слава осознала, как ей приятны его слова. Она прекрасно поняла его намек на то, что он намеревался ухаживать за нею. Эти мысли до головокружения понравились девушке, так как она жаждала, чтобы молодой человек и дальше продолжал проявлять свои чувства к ней. Все взоры, слова и жесты Кристиана вызывали у нее нынче искреннее любование и сильное ответное трепетное чувство. Она хотела, чтобы Кристиан стал ее суженым, ибо лучшего мужа и возлюбленного в этот миг она не могла себе вообразить.