мной а дальше, два года детдома. Это время врезалось в мою память, оставив в сердце огромную рану.
Дети, потерявшие свою единственную поддержку- родителей, могут стать даже более жестокими, чем самые опасные убийцы и маньяки. Да, эти ребята в моём детдоме были порой даже очень, очень беспощадными. И я вспоминал это время с содроганием. Все они, считая меня, были несчастны, и всё это несчастье перерастало в ненависть ко всему миру. И я узнал Лину. Лина Сайро Лина, над которой издевались все в нашем детдоме её загоняли в углы, заставляя делать самые омерзительные вещи. Этот ужас продолжался с Линой несколько лет, пока её не усыновили. И те, кто умер у неё несколько дней назад- не были её родителями но почему я забыл её?
Перед глазами пронеслись воспоминания: я подружился с Линой, когда нам обоим было шесть лет- и в этот год и умерли мои родители. Я первый заговорил с ней в один из дней, когда над ней издевались. Мы стали сплочённой семьёй, друзьями, братом и сестрой. Лина была единственной, кого я полюбил всей душой. Настолько, что готов был полностью обеспечивать её, если бы мог работать. Но потом мы расстались, и вот, теперь, наши судьбы вновь сплелись воедино. Вот, я слышу стук сердца Лины, вижу её улыбку- и не могу поверить, что моя давняя, почти забытая мною возлюбленная сейчас прямо передо мной. И я не знаю, чем заслужил это счастье, но одно понимаю точно- я люблю её. И не могу ничего с этим сделать
Сколько мы так смотрели друг на друга- я не знаю. Но из моих размышлений меня вытянул голос лекторши- Валерии Андреевны, громкий и почти совсем бесчувственный:
ВСЕМ ВСТАТЬ!
Я послушно поднялся со стула и, затем, по приказу Валерии, вновь сел на него. женщина начала что- то писать на доске, но я повернулся в другую сторону- к Лине. Она тоже ничего не писала, и лишь глядела в одну точку. Я лишь взял девушку за руку, на что она испуганно взвизгнула.
Эй тише тише
Лёнь, это ты?! спросила Лина, словно ища во мне какую- то поддержку, как это было в далёком детстве.
Да.
Лекторша прибьёт нас, если узнает, что мы разговариваем
Тут Лина замолчала, а потом, сжав мою руку, посмотрела прямо мне в душу. И вдруг она сказала то, что я сказать боялся:
Эй Лёнь, а ты как тут оказался?! Ты же ты же говорил мне, что твоя тётя она живёт в деревне
Ты меня вспомнила?! спросил я.
Я и не забывала.
Девушка улыбнулась.
Я тебя тоже сразу узнал произнёс я. Трудно забыть такую, как ты к тому же, я любил тебя
Правда?!
Да.
***
Перемена перед следующей лекцией наступила достаточно незаметно. Мы с Линой стояли в стороне от класса, и тут к девушке подошла пара её подружек, с которыми она весело стала о чём- то беседовать.
Я смотрел на Лину, нагло вздёрнувшую подбородок и недовольно сощурившуюся, и это демонстративное поведение очень разозлило меня- я взял девушку за плечи и встряхнул их. Совсем легонько, не желая, чтобы Лина заверещала на весь класс о том, что я собираюсь сделать с ней что- то нехорошее. Но всё же, девушка дёрнулась, скривила свой нос и губы с колечком пирсинга на одной из них, но, даже несмотря на то, что в глазах её плескались ужас и непонимание всего происходящего, своего надменного вида она не потеряла, лишь склонила голову и мотнула головой, обдав меня ароматом своих духов- это был лучший аромат, который я чувствовал в своей жизни.
Нервно сглотнув и поняв, что зря я начал придираться ко взгляду бедной детдомовской девушки с навечно сломанной психикой, я было отступил на шаг назад, но остановился, сражённый взглядом Лины, который поменялся в одну секунду. Теперь она смотрела на меня иначе, будто бы томно? Так смотрели девчонки, которые «плыли» от какого- то парня, готовые висеть у него на шее и делать всё, что тот прикажет. У меня никогда не наблюдалось таких поклонниц, однако я часто видел толпы влюблённых по уши девчонок рядом со своими друзьями и одноклассниками.
И я, заволновавшись в себе и не найдя в себе ни малейшего желания разобраться в ситуации, наклонился и поцеловал Лину неужели она ждала не этого, так многозначительно сверкая своими глазами?!
Я закрыл глаза. Кто- то ещё мог сказать про пресловутые «бабочки в животе»?! Внутри меня бушевал раскалённый ураган бешеной саранчи, в агонии бьющейся о мой живот. Но именно тогда я понял, что люблю ураган. Любое буйство природы.
Этот миг пролетел незаметно. Секунда- и Лина оттолкнула меня, нервно переводя взгляд с меня на удивлённых, но радостных подружек. Девушка, казалось, готова была взорваться от ярости, и я даже попытался извиниться, но Лина не приняла моих извинений.
Он же идиот! И вы его не остановили?! обратилась разъярённая девушка к своим подружкам. Ну что ж вы с ним за одно!!!
Лин попытался я что- то сказать, но меня перебила Лина:
Ты сам этого не замечаешь! Если ты хочешь меня напугать- у тебя это получилось! Знаешь, я и не думала, что ты можешь быть таким бездушным!
Правда?! Обернись!
Я обернулся, как и сказала Лина- но никого не увидел. Придя к выводу, что она окончательно слетела с катушек, я обнял девушку. Но та отпрянула от меня, посмотрев в мои глаза взглядом, полным ужаса и до боли знакомого мне чувства безысходности.
Так, отойдите. строго сказал я подружкам Лины.
Девчонки, тихо хихикая, отошли от меня и смущённой Лины. Теперь мы остались одни. Без всякой суеты до начала второй лекции ещё десять минут. Я взял Лину за руку, после чего обнял её и прошептал:
Лина что произошло?!
Она достала меня даже тут достала даже здесь произнесла Лина, пока я вытирал слёзы, текущие из её глаз.
Кто, милая? Кто достал?!
Я не знаю, кто она но она преследует меня она успокоится лишь тогда, когда я умру помоги мне
Кто она такая?
Она родилась со мной и выросла. Думаешь, почему надо мной издевались? Я не такая, как все меня преследует какая- то женщина, ростом чуть меньше меня это не моя мать. Маму я видела на фотографиях это кто- то другой. Не мама.
Но кто тогда?!
Понятия не имею. Но однажды, когда я засыпала, она говорила мне своё имя она назвала себя Таня
Лин, у меня тоже были панические атаки
Это явно не они. Я видела её, когда мои родители были ещё живы. Когда всё было хорошо а вчера она сказала мне про то, что что убьёт её убьёт девушку Надю Совкину.
Это это этого быть не может!
Почему?!
Надя это моя кузина Надя Совкина что же теперь делать?! Она не говорила тебе, в какое время убьёт мою Надьку?
Нет эй, не волнуйся. Если у меня психическое расстройство, то то твоя Надя останется жива! Ты сам мне говорил, что у меня проблемы с психикой. Панические атаки и что- то в этом духе так вот
А что, если нет?!
Я и Лина вдруг замолчали, и в этой тишине я слышал лишь стук собственного сердца. После окончания занятий нужно было быстрее идти домой но я боялся не успеть. Не успеть спасти ту, кто был мне дорог.
Я отпрошу тебя правда серьёзно твоя кузина гораздо важнее, чем лекции жизнь дороже всего. Серьёзно, я умею отпрашивать с занятий!
Голос Лины прервал тишину мгновения, которое длилось целую вечность.
Обещаешь, что поможешь мне?!
Конечно.
***
Я спешил домой, дабы помочь Надьке. Но едва я отпер дверь квартиры я почувствовал, как по моему телу пробежали мурашки. Ёлка, которую Надя пообещала сегодня нарядить (мы всегда наряжали её за несколько недель до Нового года), стояла на кухне а на гирлянде, прибитой к потолку, висела Надька. Её взгляд этот безумный взгляд я не забуду никогда: такой испуганный, жуткий, пробирающий до костей. По подбородку стекала алая жидкость, хоть Надя уже и была мертва. Нет, она не могла повеситься! Нет! Нет Надька всегда была жизнерадостным человеком, и поверить в то, что она умерла по своему желанию, я не мог.
И слёзы потекли по моим щекам. Чувства стыда и отчаяния смешались в моей груди комом. Я ощущал себя самым несчастным человеком на земле. Самым разбитым, и самым гадким я бы мог успеть. Но всё решилось само собой. Я стоял перед трупом Нади. Казалось, время остановилось. Надька смотрела будто мне в душу, словно проклиная меня за то, что я её не спас. И я сам ощущал, что совершил ошибку. Самую ужасную в своей жизни.
Я подошёл к окну и взял в руки телефон, дабы позвонить в скорую, напрасно надеясь на то, что Надьку спасут. Мои конечности безумно дрожали, и я не мог с этим ничего сделать. Время на часах: 20:02. Но для меня было всё ещё 19:50, когда я увидел труп Надьки мой мир был навсегда разрушен, и я уже никогда бы не смог стать тем, кем был. Я умер внутри. Чувство стыда пожирало мою душу, впрыскивая, как самый ядовитый паук, туда свой яд. Паршиво, но я всё равно должен был справиться с этим. Отныне я не тот, кем был раньше. Отныне мне бы хотелось стать бесчувственным но мысли путались, и все они были об умершей Наде. Я хотел бы её спасти. Возможно, это даже было в тот момент моим единственным желанием.