Ясно. Какую помощь вы хотели получить? Не зажигайте огня! приказал незнакомец, заметив, что Выхин хочет закурить.
Извините, нужен слесарь, способный сделать ключ с оттиска.
Вот как? повторил незнакомец, раздумывая. Пожалуй, вам можно помочь. Учтите, человек, к которому вы обратитесь, ничего не знает. Он хозяин мелкой мастерской, уголовный элемент. Но за деньги сделает все, что угодно и для кого угодно. У вас есть деньги? Он возьмет много.
Есть, успокоил Выхин и быстро добавил: Не при себе, конечно.
Не волнуйтесь, грабить вас не собираются. Запоминайте адрес Спросите Франека, скажете от друзей. Сюда не ходите. Прощайте, выход слева.
И незнакомец словно растворился в лабиринтах бочек и ящиков. Немного помедлив, Выхин пошел, как ему подсказали, налево и вскоре очутился на улице, освещаемой редкими фонарями. Она была пустынна.
* * *
Франек оказался крепким мужчиной лет под сорок с грубоватым, но хитрым лицом. Коренастый и кривоногий, он, казалось, выкатился навстречу Выхину, держа в руках прохудившийся бачок от примуса. Не говоря ни слова, вопросительно уставился на гостя нагловатыми глазами.
Я от друзей, Франек.
Хозяин критически смерил Выхина взглядом и, презрительно сплюнув в кучу хлама, сваленного в углу халупы, служившей ему мастерской, иронически ухмыльнулся:
Все так говорят.
Есть дело, без всякого риска, решил брать быка за рога Выхин.
Короче! Скоро полицейский час, а я хочу спать в своей постели, оборвал его Франек.
Нужен ключ. Вадим протянул хозяину раскрытые половинки обмылка.
Тот взял, поднес ближе к свету, рассматривая. Губы его скривились.
Пятьсот.
Злотых? уточнил Вадим.
Марок! И не оккупационных. Иначе забирай свое мыло и катись!
Хорошо, хорошо, замахал на него руками Выхин. Когда будет готово?
Придешь послезавтра. Две сотни гони сейчас, в задаток, мне надо добыть болванку.
Выхин вздохнул и полез за бумажником. Франек нетерпеливо ждал, пока тот отсчитывал деньги. Его беспокойные глаза все время перебегали с рук Вадима на его лицо и обратно. Взяв пачку купюр, Франек немытым пальцем поманил гостя ближе к себе.
Я вижу, пан с деньгами Могу предложить одну вещь.
Мне не нужны примусы, досадливо отмахнулся Вадим.
С чего это пан решил, что ему предложат примус? искренне удивился хозяин, ударив себя ладонями по ляжкам. Наверное, пан шутит? Если так, то я объясню: продаю секрет, касаемый до пана. Нести легко, а стоит дорого.
Сколько? Выхин был заинтригован.
Еще две сотни. Взял бы больше, но пану это необходимо, а мне ни к чему. Но и даром
Какой секрет? прервал его гость.
Сначала деньги! Франек интернациональным жестом потер пальцы правой руки.
Только половину, предупредил Выхин, отсчитывая купюры. Говорите.
Что скажет пан, если узнает, что точно такой ключ уже делал другой мастер?
Выхин был поражен. Черт побери, кто еще затесался в эту грязную историю с ключами: Тараканов, Дымша, Марчевский? Или есть еще кто-то, совершенно не известный ему, старательно державшийся в тени?
Откуда это вам известно? холодно спросил он хозяина мастерской.
Вторую половину! требовательно протянул тот грязную руку.
Выхин покорно отдал деньги.
Второго пан найдет сам, осклабился Франек, если, придя за ключом, добавит еще сотню. Тогда я расскажу, кто консультировался у меня, как сделать такую болванку.
Нет, скажи сейчас! шагнул к нему Вадим.
Пан торопится? прищурился хозяин. Я ведь могу и не делать ключа.
Ладно, вымогатель, отступил Выхин. Послезавтра поговорим
* * *
Ругге нетерпеливо снял телефонную трубку. Голос Штубе, казалось, насквозь пропитался пивом и табаком.
Мы провели его до казино, Штубе натужно закашлялся. Потом он пошел в лавчонку, где чинят примусы Но главное не это.
Не верти, говори, в чем дело! подтолкнул его подполковник.
Его выпасают люди СД, словно решившись прыгнуть в ледяную воду, выпалил Штубе.
Ты не мог ошибиться? вкрадчивым голосом поинтересовался абверовец.
Нет! Среди них есть один мой знакомый. Нашу сводку вам подвезут.
Хорошо!
Ругге зло бросил трубку на рычаги, губы его сжались в нитку, глаза сощурились.
Теперь каждый промах в игре грозил непредвиденными последствиями.
* * *
Бергер был взбешен. На его всегда бледном лице даже выступил румянец гнева на скулах. Проклятые умникиокольными путями, роя кротовые ходы, они подвели мину под его выношенный в раздумьях и выпестованный в тиши кабинета замысел серьезной игры с врагами рейха!
Военным тоже нельзя доверятькичатся заслугами, но даже в полевые бинокли и стереотрубы не видят дальше своего носа: только война, только немедленный результат, а дальний политический прицел начатой операции их не заботит.
Ночью звонили из Берлина. Группенфюрер Этнер, как всегда любезный, подслащал горькую пилюлю, приготовленную для Бергера.
Я в курсе всех дел, предваряя доклад оберфюрера, сразу начал Этнер. Не надо лишних слов.
Группенфюрер ненадолго замолчал, и Бергеру показалосьон сможет наверняка угадать, что тот сейчас делает: взял из пачки американскую сигарету, прикурил и развалился в кресле, далеко вытянув длинные ноги в узких сапогах. Или сегодня он в щегольском штатском костюме? Важнее другое, приказал ли шеф записать их разговор?
«Будь осторожнее в выражениях!»мысленно приказал себе оберфюрер, чувствуя, как вспотела ладонь, державшая телефонную трубку.
Наши партнеры добились запрещения игры с польской картотекой, даже ложной, продолжил Этнер. Пришлось согласиться с тем, что сейчас для усиления эффекта ушедшей к противнику дезинформации крайне важно разгромить раведгруппы в этом городке, чтобы не у кого было запросить о подтверждении или опровержении данных. Понимаете меня?
Бергер едва сдержалсяему очень хотелось напомнить группенфюреру, как много потрачено сил для подготовки ложной картотеки и разработке ее мнимой достоверности. Теперь, когда англичане наконец клюнули на эту приманку и надо выводить на них русских, дабы показать, что их потенциальный союзник плетет свою новую агентурную сеть на территории России, им начинают вставлять палки в колеса, а ведь вкупе с другими данными эта картотека вобьет серьезный клин между Черчиллем, который и без того не пользуется доверием у Сталина, и русским правительством.
Если такой клин не расколет их совсем, то посеет еще большее недоверие, причем не только между британцами и русскими, но и между русскими и поляками, лишив тех последних надежд на помощь восточного соседа, заставив ориентироваться только на лондонское правительство, которое не слишком опасно для Германии. Да мало ли возможностей открывалось при осуществлении этой операциивозможностей длинной политической интриги, рассчитанной не на сиюминутный успех, позволяющей сорвать всего одно яблоко с дерева, но на сбор всего урожая!
Понимаю, оставив при себе все доводы, коротко ответил оберфюрер.
По возвращении в Берлин обязательно состоится беседа с группенфюрером. И надо будет провести ее не в его кабинете, напичканном микрофонами, а в другом месте, хотя бы снова пригласить начальство погостить в имении старого фон Бютцова. Вот тогда-то и стоит поговорить о перспективах.
Я не в восторге от позиции наших коллег, продолжил Этнер. Но следует выполнить приказ. На островах должны верить!
Могу ли я?.. начал оберфюрер.
Свою часть работы вы можете закончить, с полуслова поняв его, ответил группенфюрер. Желаю успеха!
В наушнике коротко пискнуло: Этнер отключился от связи. Некоторое время Бергер сидел, машинально держа немую трубку около уха. Потом положил ее и, встав, заходил из угла в угол по кабинету, предоставленному в его распоряжение местным начальником СС и тайной полиции.
Бог мой, какая несусветная, непроходимая глупость! Радоваться, сумев подсунуть англичанам ложные планы подготовки высадки на острова! Ясно, что не Британия будет основным противником в новой войне, а русские. Важно не дать им успеть договориться. Пока это удавалось, но надо постоянно подкреплять достигнутый успех, камень за камнем класть и класть в стену, которая разделит их навсегда. Ничего, свою часть работы он продолжит и постарается закончить. И если она будет закончена успешно, Этнер не преминет нащипать себе лавров из венка победителя.