Да.
А как у вас насчёт багажа?
Никак.
То естьнет?
Да, нет.
Тогда запишете на себя наш? Вы не волнуйтесь, если будет перебор, заплатим мы.
Ольга, не найдя, что ответить, кивнула.
Андрей, Андрей, закричала женщина, но на зов к ней подбежали два мальчика 8 и 12 лет. Где папа?
Идет.
Вот он. Папа.
Папа.
Мальчики кричали и подскакивали на месте. Но женщина не обращала на них внимания. Она нетерпеливо ждала приближения лысеющего шатена, невысокого и пухлого, с пивным животиком, рельефно выпирающим под легкой рубашкой. Это был добродушный стоик. «Я перенесу все», было написано на его круглом лице интеллектуала и карие, грустные глаза подтверждали это.
Быстрее иди, Андрей, громко позвала она и уже тихо добавила: Двигаешься, как черепаха. Мамаша не отойдет от вещей?
Нет, нет, не беспокойся.
Тебя дождешься, уф. Я вся измоталась. Вот девушка берет на себя наш багаж.
Весь?
Да нет же, конечно. Что за странный вопрос. Помоги ей сдать нашу клеенчатую сумку и связку одеял. Там даже меньше двадцати килограмм, но все равно будь рядом, они там перевешивают. Если что, доплатишь. Только, ради Христа, не спорь с ними.
Я и не собирался.
Судя по всему, Андрей вообще ни с кем не спорил. И не смотря на то, что их все же обвесили, он даже и глазом не моргнул, стоически заплатив за перевес.
Так получилось само собой, что Ольга примкнула к этой семье и держалась с ними, разговаривая и шутя все время, пока не подали трап к самолету. Их было пятеро: трое взрослых и двое детей, и все они были очень общительны. А Ольга страдала от одиночества, потому что первая никогда не знакомиласьмешали комплексы, жившие в ней с детства. Только в самолете она рассталась со своими новыми знакомыми, потому что их места оказались в разных концах салона. И то мальчишки дважды прибегали к ней: с книжкой кроссвордов и кислыми леденцами от тошноты. Место ей досталось у окна, а рядом сел коренастый мужчина, черноволосый, кареглазый, похожий на узбека, но было в нем что-то неуловимое, приближающее его к белой расе.
«Метис, наверное,», подумала Ольга, стараясь не показывать, что интересуется им. Но он почувствовал это или просто сам обратил на Ольгу внимание. Едва только самолет взлетел в воздух, и пассажиры с облегчением расстегнули ремни безопасности, он повернулся ней и сказал:
Ну, поехали. Бисмиллох рахим Вы не боитесь летать на самолётах?
Не знаю, ответила Ольга. Я не задумывалась. Я лечу в первый раз.
Правда? Новые ощущения? И как?
Не знаю.
Вы в школе были отличницей?
Не знаю То есть нет, Ольге рассмеялась. А почему вы спросили?
По принципу: я знаю то, что ничего не знаю. Это как вы помните, сказал очень умный человек.
Кто?
Теперь я не знаю.
Ольга засмеялась, мужчинатоже.
Меня, кстати, зовут Тимур, а вас?
Ольга, ответила она и подумала, что не ошиблась: большинству полукровок родители дают имя Тимур.
По делам летите или как?
К мужу.
А я бизнесмен.
Ольга кивнула и, и заметив выжидательное выражение на его лице, подумала, что если он рассчитывает на восхищение с ее стороны, то не дождется, и из упрямства постно посмотрела в иллюминатор.
Приходится делать деньги, как этого требует современная жизнь. И лучше в баксах.
«Продает наверное арбузы, а ставит из себя банкира», подумала Ольга.
Тимур, видя, что она продолжает смотреть в иллюминатор, решил сменить тему.
Вы очень наивная девушка, сказал он, удобнее усаживаясь в кресле.
Почему еще?
Вы согласились записать на себя багаж совершенно незнакомых людей. А что, если там контрабанда? Например: наркотики.
Глупость какая-то.
Нет, не глупость. А вы знаете, что наркотики зашивают в мягкие игрушки и отдают детям, чтобы те пронесли их через таможню.
Я же не ребенок.
По наивности вам 5 лет.
Не правда. И в конце концов, я же прошла таможню.
Это ничего не значит. Ферганские таможенники единственное, что умеют, это брать взятки. Так что, говоря по крупному, вы ничего не прошли. Все это вам еще предстоит.
Глупости. Почему вы мне это говорите.
Просто я вас предупреждаю.
Вы милиционер?
Нет. Я же сказал вам, что я бизнесмен.
А по-моему, надо верить людям.
Мне кофе с лимоном.
Ольга удивленно взглянула на собеседника. Возле сидения стояла длинноногая, длиннорукая красавица стюардесса и держала за ручки раздаточный столик, который катила перед собой.
А что вы будете? обратилась она к Ольге.
Ничего.
Хорошо. Скоро принесу ужин.
Спасибо, ответила Ольга.
Стюардесса ушла. Ольга смотрела ей в след, размышляя, почему на такие работы берут только высоких девушек. Она же сама была весьма среднего роста и ноги ее росли не из ушей. Ольга давно не интересовалась, какое она производит впечатление на мужчин. Для Вити она была хороша и такая. И тут же она, совершенно не задумываясь, взглянула на Тимура, притихшего на своем сидении. Тот пил кофе. Делал это он сосредоточенно, торопливо, мелкими глотками отхлебывая горячий напиток и тут же облизывая холодный кусок лимона. Сопел он, как ребенок, страдающий насморком. Ольге стало неприятно, и она отвернулась, глядя сквозь стекло на чернеющее вокруг небо.
Тимур тем временем закончил, отставил на подлокотник чашку и вытерся носовым платком.
В жизни есть две радости, милая Оля: это хорошее кофе и красивая девушка. А вы зря отказались, это российский лайнер, здесь заваривают кофе конкретно.
«А лимон слопал с кожурой», подумала Ольга.
Все-таки она беспокоилась. А вдруг и правда в багаже, который она на себя записала, есть наркотики. Тимур понял ее чувства и постарался подогреть их, так что к тому времени, когда стюардесса принесла ужин, Ольга вся извелась и чисто по-женски накинулась на еду, хотя, казалось бы, ей было не до этого.
Тимур посмеивался и уверял ее, что такие услуги оказывают за деньги. Ольга об этом заботилась меньше всего, и он на каждой фразе повторял, что бескорыстностьэто отжившая глупость. И тут же начинал хвастать своей платежеспособностью и широтой души. Ольга слушала его, и постепенно ее настороженность и недоверчивость начинали слабеть. Тимур явно упражнялся в имидже хорошего мальчика, и это ему удавалось. Стюардесса унесла пустые тарелки и у Ольги, сытой и спокойной, изменилось настроение. В конце концов, найти разговорчивого попутчика, это тоже удача, особенно для человека с таким характером, как у нее.
Ольга расслабилась и уже не заметила, как Тимур, перестав хвалить свою особу, переключился на нее.
Но это же не реально, Оля, говорил он, узнав, почему она летит в Москву. Он конкретно забыл тебя.
Нет. Он болеет или еще что. С ним случилась беда.
Да какая же?
Ну, не знаю. Может он в больнице.
Вот еще. Почему же тогда не звонит. У всех сейчас при себе мобильные телефоны.
Потерял. Украли. Не знаю. Случилось несчастье, он потерял память.
Я пасс. Я сам, милая Оля, часто теряю память. Для жены. Послушай, милая моя, тебе нужно думать о себе, о том, как жить. Тебе нужна помощь, нужно на кого-нибудь опереться. При этом он интимно тронул ладонью ее круглое колено под тонкой брючиной.
Ольга рывком убрала ногу, повернулась к нему и медленно проговорила:
Знаете, что я сейчас подумала? Я позвоню домой, а дочка спросит меня: мама, ты нашла папу? И если вы сказали правду, что я отвечу?
Да, сочувственно ответил Тимур, усаживаясь поглубже на сидении и откидываясь на спинку. Страдают всегда дети.
Ольга больше не слушала своего соседа. Молодая женщина думала о муже. И первый раз страх сжал ее сердце. Ольга отвернулась к иллюминатору и долго смотрела на синее небо и белые облака, ни о чем не думая. Витя был старше ее на два года. Они познакомились на заводе. Ольга работала лаборантом, а Витя перевелся с другого производства начальником смены, и страшно гордился этим. Ольгу сразу предупредили, что этот начальник, самый молодой и неженатый, ужасный бабник. Но Витя увидел ее и больше уже ни на кого не обращал внимания. Вскоре Ольга забеременела, и молодые расписались, тихо и без особого торжества. Родных у Вити не было, он один жил в двухкомнатной квартире, оставшейся у него от родителей. Мужем он был любящим, отцомзаботливым, не отходил от жены, а когда она родила, сам стирал пеленки. И даже ревновать его было не к кому, вся его прошлая жизнь осталась в старом цехе. Молодая семья была бы счастлива, но Вити, работавшему на заводе, где зарплату выдавали с задержкой, трудно было содержать жену и ребенка одному. Ольга вышла на работу, когда Иришке исполнился год, но это не улучшило их финансовое положение. Жизнь дорожала, зарплата обесценивалась, а нужно было есть и одеваться. Семейный бюджет трещал по швам. И тогда Витя решил ехать в Россию на заработки с надеждой когда-нибудь осесть там и вызвать к себе семью.