Гуг, закрой дверь! крикнул из лаборатории главарь.
Гугнивый выполнил его приказание, но весьма своеобразно. Он закрыл дверь, только не со стороны лаборатории, а со стороны кабинета, войдя в него.
Доктор недовольно уставился на незваного гостя.
Вы куда? Посторонним здесь нельзя находиться!
А у вас тут что, секретный объект? заухмылялся браток и, поскольку свободных стульев не было, уселся прямо на стол. Отправляете шифровки в ЦРУ?
Ольга, подаваясь от него в сторону, отодвинула какие-то стоявшие перед ней приборы и компьютерную клавиатуру.
Вы слишком много себе позволяете, сказала она фальцетом.
Ну что ты надулась, куколка, Гугнивый потянулся к ней, явно собираясь схватить за грудь, но она увернулась и отбежала за стол.
Попрошу вас выйти! заверещал Леонид Аркадьевич. Это возмутительно! Вы где находитесь?
Ольга, вся раскрасневшаяся, обеими руками держалась за грудь, как будто боялась, что объёмистые полушария сейчас лопнут или отвалятся. Это особенно развеселило Гугнивого.
А ты, я смотрю, недотрога, подмигивая и хихикая, он двинулся к ней. Я таких люблю. Тебя, небось, за сиськи никто не держал, да?
Нет, это переходит всякие границы! Доктор бросился между ним и Ольгой.
Кабинет был настолько мал, что обойти эскулапа было совершенно невозможно. Братку, чтобы достать до Ольги, пришлось перегнуться через стол. Леонид Аркадьевич схватил его руку и оттолкнул, свалив при этом со стола клавиатуру.
Э, ты, полегче! Гугнивый нахмурился.
Я вызову охрану! кричал эскулап.
А чё я сделал? Чё я сделал? Чё ты недоволен? Гугнивый, как бы в шутку, ткнул пальцами ему в живот.
Доктор икнул и вытаращил глаза.
Ольга схватила стул и выставила его перед собой ножками вперёд.
Леонид Аркадьевич! Леонид Аркадьевич! визжала она надрывно.
Леонид Аркадьевич, шатаясь, хватая ртом воздух, шагнул к двери, но в этот момент она сама раскрылась и в кабинет заглянул Габай.
Что тут у вас за шум? Гуг, уймись, тебе говорят! Выйди отсюда!
Убедительно вас прошу начал доктор.
Аркадьич, что-то барахлит твоя аппаратура, перебил его Габай. Жмурик отключился, молчит, как будто ваще откинулся!
Я сейчас разберусь, только, ради Бога, пусть ваш товарищ покинет мой кабинет. А то это совершенно возмутительно! Ольга Ивановна столько сил отдаёт эксперименту, ночами не спит, поддерживая в Денисе жизнь
Гугнивый, оглядываясь на Ольгу, ехидно засмеялся.
Ты что, в жмурика втюрилась, что ли? У него же член, небось, сгнил уже
Кончай базар, рявкнул главарь и обернулся к доктору:Аркадьич, наладь связь по-быстрому!
Гугнивый, весьма уязвлённый таким решительным отпором со стороны Ольги, медлил выходить из кабинета.
Денис твой был импотент и пидор, соврал он. Под себя мочился!
И вовсе он был не импотент! запальчиво возразила Ольга.
Откуда ты знаешь?
Знаю. Я говорила с ним.
Дерьмовый он был пацан, твой Михалёв, вмешался в их перепалку Качок. Вёл себя как свинья.
То есть как? вскинулась Ольга. Вы хотите сказать, что у него были плохие манеры?
Манеры! Качок осклабился. Макароны жрал руками, пердел за столом при всех, вот тебе и манеры! Он был зол на Михалёва после гибели приятелей в доме под Щербинкой и потому с удовольствием подхватил враньё Гугнивого. Он, как напьётся, штаны с себя спускал и х показывал! И вообще он был недоумок, психушка по нему плакала!
Девушку, как видно, всё это настолько поразило, что она несколько секунд не находила, что ответить.
Неправда, пискнула наконец она. Не было этого!
Было, было, злорадно подтвердил Гугнивый, тоже посмеиваясь. Обормот он был, твой Денис.
Доктор вышел вслед за Гугнивым из кабинета и захлопнул дверь, тем самым отрезая братков от ассистентки и прекращая обсуждение манер Михалёва.
Так что тут у вас не работает? Он подошёл к аквариуму.
Не отзывается жмурик, сказал Габай. Хрипит что-то, а чтохрен поймёшь.
Доктор взял микрофон.
Денис, Денис, заговорил он негромко. Ты слышишь меня? Денис, не волнуйся, это я, Леонид Аркадьевич
В динамике продолжало потрескивать.
Обморок, сделал вывод эскулап. Такое с ним бывает. Это как бы временное выпадение сознания, возможно, вызванное последствиями аварии.
Он прочухается или нет?
С уверенностью ничего нельзя сказать, но шансы большие, доктор отложил микрофон и, заложив руки за спину, прошёлся по лаборатории. Нам пока до конца не известны процессы, которые происходят в головном мозге человека, поэтому мы не можем прогнозировать, как поведёт себя в данной ситуации вся эта сложная система, включающая в себя кору, подкорковый слой, гипоталамус
Короче, Склифосовский, грубо оборвал его Габай. У нас дел по горло, а пацан нам нужен срочно.
Проходя мимо кабинета, Леонид Аркадьевич как бы невзначай приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
К счастью, обмороки у Дениса не бывают продолжительными, я думаю, он скоро очнется, он вернулся к микрофону. Денис, ты слышишь меня?
Слышу, доктор, ожил динамик. Мне привиделось, что я снова еду в машине, вдруг удар, и темнота. Это было как наяву. Сёма успел вскрикнуть. Где он, кстати? Вам ничего не известно о нём?
Сейчас тебе скажет об этом твой товарищ, Леонид Аркадьевич передал микрофон Габаю.
Всё, ступай, тот знаком велел ему выйти. Денис, это я, заговорил главарь, когда доктор скрылся. Я, Ильяс. Доктор сказал, что твоё здоровье пошло на поправку.
Ты не спрашивал, когда мне вернут зрение? спросил Михалёв. До офигения надоело лежать в кромешной темноте.
Скоро с тебя снимут бинты и будешь как огурчик, заверил его Габай. Мы с тобой ещё прокатимся на Ленинский проспект за шалавами. А этих говнюков Качка с Чуркой с собой не возьмём, и он, посмеиваясь, подмигнул Качку.
Ильяс, ты настоящий друг.
Да ладно. Я тебя, Михаль, всегда уважал Так ты мне всё-таки скажи, куда Папаня мог камни заныкать?
Динамик промолчал. Михалёв, похоже, задумался.
Спроси у него про дом в Щербинке, зашептал Пискарь. Спроси, он точно помнит, что Папаня туда заезжал?
Вы с Сёмой Мозжейко жили у Папани в деревне, сказал в микрофон Габай. Папаня должен был спрятать камни, которые сняли с окладов Он понизил голос и оглянулся на дверь кабинета. Ты видел, куда он их спрятал?
Нет, ответил динамик.
Папаня оставил их в доме или взял с собой? допытывался главарь. В прошлый раз ты сказал, что он лазил на крышу того дома под Щербинкой
Снова последовала пауза.
Дом под Щербинкой? переспросил Михалёв.
Ты говорил, что у Папани была с собой полиэтиленовая сумка, когда он садился в машину.
Да.
В сумке были камни?
Не знаю.
Пискарь толкнул Габая.
Ты про дом, про дом спроси! зашептал он ему в ухо. Спроси, правда, что Папаня к флюгеру лазил?
Габай поднёс микрофон к губам.
Ты говорил, что Папаня останавливался на фазенде под Щербинкой.
Где? переспросил Михалёв.
На фазенде под Щербинкой! Габай, зажав микрофон рукой, выругался.
Динамик безмолвствовал почти целую минуту.
Ну да, останавливался, подтвердил он наконец.
И лазил к флюгеру. Там у него тайник, да?
Лазил к флюгеру, автоматически повторил, словно всё ещё раздумывая, Михалёв. Володька из нашего отряда ещё и не такое выделывал.
Какой Володька? рявкнул раздражённый Габай. О ком ты базаришь?
Его за это наказали, как будто не слыша его, безмятежно продолжал Михалёв. На кухню отправили картошку чистить. У нас в пионерском лагере на одной крыше флюгер был, так Володька из второго отряда два раза срывался, а всё-таки долез до него. Он на спор лазил.
Лицо главаря пошло малиновыми пятнами.
Я тебя не про Володьку спрашиваю, а про Папаню, дрожащим от ярости голосом проговорил он. Лазил Папаня к флюгеру или нет?
Папаня? К флюгеру? Михалёв, казалось, был озадачен. А зачем ему лазить туда?
Габай не выдержал. Зажав микрофон ладонью, он разразился градом отборнейшей матерщины. Качок, вторя ему, потрясал над аквариумом кулаком.