«Повезло», снова подумал он, выходя из хаты.
***
Через пять минут, Никитин повторил все то, что он уже сделал в соседней хате. Он уверено прошел в спальню. Она была пуста.
Ушел! произнес он вслух, подходя к открытому настежь окну.
Лейтенант выглянул в него в надежде рассмотреть скрывшегося, судя по висевшему на стуле кителю, от него офицера СС. На небольшом столике, стоявшем в углу комнаты, лежал томик Гетте. Никитин усмехнулся и повернулся к Ольге, которая от страха забилась в угол комнаты. Он подошел к ней и протянул ей руку. Она не сразу узнала в залитом кровью человеке лейтенанта Никитина.
Вставай, Оля! Что не узнала? произнес он и улыбнулся.
На залитом кровью лице сверкнули белые зубы.
Нет? Теперь вот узнала, а сначала нет, дорожащим от страха голосом, произнесла девушка.
Что же трясешься. Все уже позади. Нет больше немцев, нетэто ты понимаешь?
Да, я уж приготовилась умереть, чуть слышно прошептала она и протянула ему руку.
Ничего, Оля, прорвемся! произнес лейтенант и нежно обнял ее за плечи. Пойдем на улицу, здесь много крови
Он вышел из дома и трижды мигнул фонарем. Через минут двадцать он заметил в темноте Маркелова и Клима. Они крепко обнялись, словно не виделись долгие годы и вместе направились в хату.
Да, тихо произнес Маркелов, разглядывая трупы немцев, здорово ты их здесь покрошил. А где Ольга?
Вон она стоит около дома.
Никитин достал из кармана серебряную монету 1924 года и бросил ее на пол.
Сунь под тело немца пакет, тихо произнес Никитин, обращаясь к Маркелову. Вот-вот, правильно всев кровь. Пусть подумают, что им удалось захватить в плен командира «золотого конвоя».
Они вышли из дома, и Никитин снова достал из кармана несколько серебряных монет, швырнул их к порогу.
Клим! подозвал он водителя. Посмотри, что с машиной. Ты сможешь ее завести?
Водитель направился к машине, которая стояла рядом с соседним домом.
Теперь о деле, Маркелов, произнес Никитин. Давай, зайдем в дом. Мне нужно умыться, я весь в крови.
Они вернулись в дом. Лейтенант, быстро умылся и вошел в комнату. Маркелов, достав из полевой сумки карту, расстелил ее на столе.
Вот здесь, судя по карте, небольшой песчаный карьер. Можно до утра укрыться там с машиной. Есть и другой вариант, сжечь ее прямо здесь.
А до Васильково сколько?
Маркелов внимательно посмотрел на карту.
Километров пятнадцатьсемнадцать.
Далеко. Давай, сожжем мотоциклы и машину и пойдем пешком, так легче укрыться
Наверное, ты прав, согласился Никитин с Маркеловым. Что будем делать с Ольгой? Может, предложим ей идти отдельно от нас?
Маркелов задумался и посмотрел на девушку, которая словно догадавшись, что речь шла о ней, поднялась с завалинки.
Товарищи командиры! обратилась она к ним, я сильная, я все смогу, только не бросайте меня здесь одну. Товарищ лейтенант! Вы помните приказ капитана Наумова?
Помню, Ольга, помню, произнес он, обращаясь к Маркелову.
Хорошо, пусть идет с намия не против этого.
Клим по-хозяйски облил машину бензином и чиркнул спичкой. Яркое и жаркое пламя стало быстро поглощать автомобиль и мотоциклы. Они вышли из деревни, оставив в ней горящую немецкую технику
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Гауптштурмфюрер СС Вальтер Вагнер прислушивался к звукам, которые доносились с улицы. Теперь он понял, кто напал на его охрану этой ночьюэто были люди из сопровождения «золотого конвоя».
«Интересно получилось, я неделю гоняюсь за ними, а они вдруг взяли и сами меня нашли», размышлял он, боясь пошевелиться.
Звуки в ночи то пропадали, то снова становились четкими и ясными.
«Что я скажу Кальтенбрунеру? Что какой-то лейтенант уничтожил несколько человек из охраны и чуть не захватил меня в плен, подумал он. Ведь это же прямая дорога на фронт».
Где-то недалеко за его спиной ярким пламенем горели мотоциклы и его любимая автомашина «Майбах», которой он так гордился раньше, ведь этот автомобиль ему вручил сам Кальтенбрунер. Несмотря на все это, его мало интересовала судьба солдат, которых, похоже, уничтожили эти русские варвары. Вагнер до сих пор никак не мог понять, как им удалось незаметно для часовых проникнуть в деревню. Гауптштурмфюрер до сих пор не мог без содрогания вспомнить, как проснулся от грохота падения человеческого тела на пол. То, что это упало тело, он не сомневался. Услышав у двери чьи-то легкие шаги, он привычно потянулся за кобурой. Однако, не обнаружив ее, он моментально вспомнил, что оставил ремень и кобуру в машине. Холодный испарина, покрыла его спину. Недолго думая, Вагнер открыл окно и быстро скрылся в темноте двора. Сильная боль в раненной руке заставила его вскрикнуть, но русский не услышал этого крика. На рубашке появилось темное кровавое пятно.
Прошло минут пять, прежде чем он стал осторожно выбираться из кустарника. Не останавливаясь, гауптштурмфюрер бросился бежать через поле, не обращая внимания на боль в стопах ног, ведь он совершал этот марш-бросок босиком.
«Откуда в деревне могли оказаться русские? в который раз подумал Вагнер. А, может, они не знали, что деревню заняли мы и двинулись через нее? Тогда почему никто из солдат не стрелял? Впрочем, что за глупые вопросы. Главное, они сумели перебить всех его людей и уйти».
Вагнеру послышался шум работающего автомобильного двигателя. Звук то затихал, то усиливался.
«Неужели это остатки русской колонны? первое, что пришло ему в голову. Не может быть, у них уже нет ни одной машины».
Где-то вдали мелькнул еле заметный огонек. Вагнер залег в высокой траве, от которой так приятно пахло разноцветьем. Этот запах невольно напомнил Вагнеру детство, а если сказать вернее, хутор, на котором проживала его бабушка.
«Нет, этоне русские, подумал он. Онине самоубийцы, чтобы разъезжать в тылу наших войск с включенными фарами. Это, наверняка, наши солдаты».
Из-за поворота дороги показался грузовик. Он ехал довольно медленно, аккуратно лавируя между воронок, которыми была усыпана дорога, водитель явно боялся мин, которые могли находиться на дороге. Гауптштурмфюрер поднялся с земли и вышел на дорогу. Его появление на дороге было столь неожиданным для водителя, что тот не смог справиться с управлением машины и та передним колесом залетела в глубокую яму, наполненную водой. Посреди дороги стоял мужчина в белом нижнем белье с раскинутыми в разные стороны руками. Сидевший рядом с водителем солдат передернул затвор автомата и открыл дверь грузовика.
Не стреляйте! Не стреляйте! закричал мужчина. Ягауптштурмфюрер СС Вагнер!
Солдат спрыгнул на землю и, направив в его сторону свой автомат, сделал несколько неуверенных шагов. Он явно боялся засады и поэтому с недоверием смотрел на мужчину в нательном белье.
Кто вы и как оказались здесь на дороге в таком виде?
Ягауптштурмфюрер СС Вальтер Вагнер! На нас напали русские. Вон там, в деревне догорают наши машины. Мне одному удалось спастись. Кто вы?
Яинтендант, 129 танкового полка, господин гауптштурмфюрер.
Солдат повернулся лицом к водителю и попросил его принести шинель. Тот нехотя вылез из кабины и протянул гауптштурмфюреру свою шинель. Вагнер быстро накинул на плечи солдатскую шинель и направился к машине.
Господин гауптштурмфюрер? Вам куда?
Туда, куда и вам, ответил он грубо.
Вагнер снова чувствовал себя настоящим офицером СС, а не человеком в белом нательном белье на забытой Богом русской дороге.
***
Никитин остановился.
Опускаем, произнес он и они с Маркеловым стали медленно опускать самодельные носилки, на которых лежал Клим.
Ну, как ты? спросил лейтенант водителя.
Вы же сами видите, товарищ лейтенант, ответила за него Ольга. Плохо ему
Ночью, когда они переходили поле, Клим наскочил на противопехотную мину. Взрыв в метрах пяти от него, опрокинул водителя на землю. Взрывом мины ему оторвало правую стопу.
Оставьте меня, еле шевеля губами, попросил он Никитина. Я все равноне жилец.
Потерпи, Клим, вот выйдем к своим, там тебя залатают.