Тамила вышла из туалета, вытирая ладонью влажные щеки, сходила за стойку и подсела к ним, с вызовом стукнув о столешницу бутылкой коньяка и рюмкой.
Тамила! в голосе Толика послышался металл. Тамила повернула голову и зло посмотрела на него.
Толик, ты тут хозяин, но сейчас отвали от меня! Мне чуть голову не проломили! Меня колотит до сих пор! Решишь увольнятьувольняй, мне по фигу!
Стуча горлышком бутылки о рюмку, она налила себе коньяк, запрокинула голову и осушила рюмку одним махом. Откинулась, почти коснувшись затылком спинки стула, и глубоко вздохнула, глядя в потолок. Толик встал и размеренно сказал, уставив на нее хозяйский указательный палец:
Сегодня прощаю. Но только сегодня. В следующий раз вылетишь отсюда. Ну все, ладно. Смотрите у меня тут!
Он вышел из бара. Алина обернулась, сквозь щели жалюзи наблюдая, как "опельбоссовоз" неторопливо отъезжает от обочины, потом потерла ухо, в котором теперь уже то и дело постреливало. Простудилась, что ли?
Вот сука! просипела Тамила, наливая себе новую порцию. Жмот! Официантка, повар, охранник не много ли на одну зарплату?! Алька, я и не знала, что ты в "дартсе" такой спец! Елки! Мне хамишь, на Толика наехала, в драку ввязалась Это совершенно на тебя непохоже! Что с тобой случилось?
Я проснулась, ответила Алина, вставая. Нужно было сделать это давным-давно.
Она зашла в туалет, где долго изучала в зеркале свои глаза, сейчас казавшиеся ей невероятно старыми и пустыми. О происшедшем Алина думала с отрешенным спокойствием. По сравнению с тем, что произошло с ней
Это был сон!
Люди тоже были сном?
Или не были?
Если Виталий существует, то где он сейчас? Что он делает?
Кто он сейчас?
У нее сдавило горло, в глазах предательски защипало, и она всхлипнула. Незапертая дверь отворилась, и Алина поспешно обмахнула глаза ладонью, потом включила воду.
Слушай, негромко сказала Тамила, притворив за собой дверь и прислонившись к ней спиной, когда с работой завал, часто так звереешь, что Срывается с языка. Бывает такое, ты ведь сама знаешь. На самом деле я
Скажи это Женьке, Алина провела мокрой ладонью по щеке, чувствуя, что вот-вот не выдержит и разревется. Не мне. И следи за своим языком, когда с ней Вовка. Он ведь все слышит. И реагирует соответственно.
Просто я хотела
Не стоит. Я поняла. Обойдемся без взаимных расшаркиваний. Женька вернулась, и я могу спокойно ехать домой. У меня еще полно дел, Алина прикрыла глаза. Советую вам с Женькой сегодня послать подальше Толика и поскорее закрыться. Все равно работники из вас сегодня никакие.
Тамила несколько секунд внимательно смотрела на нее, потом спросила:
Кто он?
Он?
Он, Тамила усмехнулась. Я хорошо знаю жизнь, Аля, и я много раз видела у женщин такие слезы и такое выражение лица. У безнадежно влюбленных женщин. Он хоть стоит того?
Стоит, Алина подышала на зеркальную гладь, потом провела пальцем по дымке. Но его не существует. Иногда мне кажется, что меня не существует тоже.
Я вызову тебе такси, сказала Тамила и, прихрамывая, вышла, как-то непривычно деликатно закрыв за собой дверь.
* * *
Во вторник ухо у нее разболелось не на шутку, и Алина, встревожившись, воспользовалась утренним затишьем, оставила "Чердачок" на попечение Женьки, которая протирала окна и жалюзи, фальшиво напевая под свою любимую кассету Натальи Орейро, и помчалась в поликлинику, где почти пять дней назад проснулась от кошмара, вывернувшего ее жизнь и ее саму наизнанку.
Отсидев кашляющую и сморкающуюся очередь, она вошла в лоркабинет и пожаловалась на свое несчастье молодому плешивому врачу, знакомому ей по все тому же пресловутому "Чердачку", куда тот иногда захаживал выпить кофе со своей подружкой. Врач, носивший редкое имя Бронислав и распространенное отчество Иванович, отнесся к несчастью со сдержанным сочувствием, после чего принялся вдумчиво изучать глубины уха пациентки, которая то и дело болезненно ойкала.
Странно, наконец сказал он. Уши чистим регулярно?
Естественно! возмутилась Алина. А что? Пробка?
Можно и так сказать. А вы чтоне чувствовали сами? Странно Будем извлекать. Полина Сергеевна, займитесь.
При слове "извлекать" Алина поморщиласьслово вызывало неприятные и болезненные ассоциации. Полная, добродушного вида сестра отвела ее в процедурную.
Садись, ребенок, вот сюда Сейчас посмотрим. Таак, что тут у нас?..
Ойой!..
Ну, не больно, не больно
Яй!
Всевсе. Ну, и как это называется, ребенок?! Уши она чистит!.. Аккуратней надо быть! Как это у тебя там оказалосьвроде не маленькая, в уши всякую дрянь пихать!.. У тебя ж там из-за этого воспаление пошло еще немного, могла бы оглохнуть на одно ухо Как дети, честное слово!..
Что? недоуменно спросила Алина, не понимая, к чему все эти медицинские укоры, и повернувшись, взглянула на то, что извлекли из ее уха. Несмотря на то, что выглядело оно весьма неприглядно, в нем вполне можно было опознать сложенную в несколько раз и свернутую трубочкой бумажку. На одном из сгибов смутно просматривалась синяя черточкахвостик то ли буквы, то ли цифрына бумажке было что-то написано. Алина ошеломленно вздернула брови и потерла ухо. Если она что и записывала, так только в записную книжку. А если на бумажку, то прятала ее в карман или в сумочку, но никак не в ухо!
Тогда откуда она там взялась? Сама бы не закатиласьслишком глубоко. Шуткакогда она спала, рядом могли находиться только либо Женька, либо Вовка, но такие шутки не в их духе.
Она вдруг вздрогнулана мгновение процедурная неожиданно исчезла, и перед ее глазами появилось какоето просторное помещение, выставленные в круг зеленые ширмы, деся-ток суетящихся в центре этого круга людей, крики, дребезг Кадркороткий, как вспышка под веками.
Алина моргнулатеперь перед ее глазами было слегка встревоженное лицо медсестры.
Что такое, ребенок? спросила она. Ты чего такой белый?
Алина не ответила. Перед ее глазами вспыхнула другая картинацементный пол и лежащий на нем аккуратно сложенный белый квадратик. Чья-то ладонь опустилась и накрыла квадратик. Ее ладонь.
кто-то тронул ее за плечо, и она отдернувшись, вскочила, едва сдержав вскрик. Видение исчезло, перед глазами снова была процедурная и Полина Сергеевна, державшая ее за плечо. Алина мотнула головой и опустилась обратно на кушетку, прижимая ладони к щекам и стараясь выровнять дыхание. В висках восторженно и в то же время испуганно стучало.
Не может быть, не может быть!..
Скажука я, пожалуй
Нет, я Алина снова посмотрела на бумажку. Не надо, все хорошо, просто я Вам ведь это не нужно?
Медсестра задумчиво посмотрела на нее, и Алина истолковала эту задумчивость не в свою пользу и поспешно сказала:
Это чья-то дурацкая шутка. Говорите, я могла слух потерять? Ну я сейчас разберусь она вытащила из сумочки одноразовый носовой платок и смела бумажку со стола прежде, чем ошеломленная Полина Сергеевна успела ей помешать. Я им покажу! Это же практически тяжкое телесное это же практически статья. Большое вам спасибо! Вы спасли мое ухо и помогли понять, какие низкие люди меня окружают. Вы ангел! До свидания!
Алина выскочила из процедурной, пулей пролетела через кабинет к двери. Врач закричал ей вслед:
Куда вы! Я еще не выписал вам
Мне надо!.. неопределенно бросила она через плечо, выбежала в коридор, с грохотом захлопнув за собой дверь, и на секунду остановилась. Разместившаяся на стуле очередь удивленно смотрела на нее, на лице одной из старушек появилась тревогаочевидно, она решила, что в этом кабинете над пациентами учиняют нечто ужасное.
Развернувшись, Алина быстро пошла по коридору, комкая в руке ремешок сумочки. В глазах у нее двоилось и, не разбирая дороги, она несколько раз налетела на шедших навстречу людей. Один из них обругал ее, но она этого не заметила.
сон всего лишь страшный сон тише
Она резко остановилась и несколько секунд растерянно и беспомощно, словно потерявшийся ребенок, оглядывалась по сторонам, топчась на месте. Сумочка раскачивалась в ее руке, волосы прыгали по плечам. Люди, проходя мимо, бросали на нее удивленные взгляды.
сон сон все страшные сны надо забывать
Нет! вырвалось у нее. Двое парней, стоявших неподалеку, отошли подальше, и до Алины долетел издевательский смех. Она свирепо посмотрела на них, потом сделала несколько шагов вперед и увидела дверь туалета. Толкнула ее так резко, что дверь ударилась о стену, вошла и закрыла защелку.
В туалете сильно, до рези в глазах пахло хлоркой. Алина посмотрела на старый унитаз с потеками ржавчины, на закрытое окно с закрашенными стеклами, потом отвернулась и подошла к раковине, над которой было пристроено маленькое зеркало. Из крана мерно шлепали капли воды и скатывались в сливное отверстие. Она остановилась, пристально глядя на них так, словно они вдруг стали для нее смыслом жизни. Взгляд наблюдал, как каждая капля набухает на носике крана, как пролетает короткое расстояние до раковины, как с едва слышным стуком ударяется о фаянс. Постепенно стук превратился в грохот стук капель или это был стук ее сердца?.. За грохотом появился голос, который удивительно гармонировал с ним. Этот голос невозможно было игнорировать, хотя он казался очень далеким, голос говорил исключительно правильные вещи, и откуда-то она знала, что у голоса разноцветные глаза Ее взгляд оторвался от крана, медленно пополз вверх и уперся в серебристый прямоугольник зеркала. Она увидела там свое лицо. Рыжие вьющиеся волосы. Яркозеленые глаза. Припудренные веснушками мягко круглящиеся щеки.
Свое лицо?
Это ваше лицо? спросил голос.
Она кивнула. Или это сделал кто-то другой?
Вы уверены?
Да, произнесли ее губы. Или чьито другие губы?
Замечательно.
С грохотом ударилась о фаянс новая капля. Ее взгляд дернулся вниз и снова поднялся к зеркалу. Она увидела там свое лицо. Светлокаштановые волосы средней длины, чуть вьющиеся на концах. Правильные, но не очень выразительные черты лица. Бледная кожа. Темные брови, темные ресницы. Зеленоватокарие глаза.
Это ваше лицо? спросил голос, но теперь это был уже совсем другой голос, он стал старше и пугал ее, и она откуда-то знала, что у голоса яркоголубые варяжские глаза. Почему-то она не смогла ответить. Конечно же, ваше. Вам снился сон всего лишь страшный сон но сейчас вы проснетесь назову вас по имени, и вы проснетесь Вы не будете помнить ничего, что здесь было Этого нет этого никогда не существовало только сон страшный сон который вы уже забываете, как любой сон
без него ничего не выйдет как не вовремя
слышит
она спит уже
те какой риск ее нельзя оставлять
прослежу
Алина!
Она проснулась и открыла глаза в поликлинике, сидя на стуле Сон страшный сон страшный, но сон
Она очнулась и открыла глаза в запахе хлорки, перед раковиной с подтекающим краном, глядя в зеркало на свое побелевшее, испуганное лицо. Свое лицо. Вне всяких сомнений.
Сон поликлиника
Перед тем, как она проснулась в поликлинике, было что-то еще. Между тем сном и этой явью. Откуда взялся этот голос?
Она вытащила из сумочки скомканный платок, развернула его и посмотрела на бумажку. Поморщилась, потом попыталась развернуть, но это было сложнобумажка слиплась и стала скользкойлипкий лоснящийся комок. Коекак Алина все же сделала это, надорвав маленький бумажный квадратик в нескольких местах, и уставилась на сделанную в центре быструю небрежную надпись.
Эля. 783240
У нее никогда не было знакомых по имени Эля. И этого телефона она не знала
Конечно! Потому что это была не ее бумажка! Она скорее всего, она выпала из кармана того человека в белом костюме, который пытался сделать ей укол и которого она ударила по ноге, выпала, когда они сцепившись, катались по полу. Конечно!
Она зажмурилась и внезапно вспомнила все. Словно до сих пор она находилась в комнате без окон, погруженной в беспроглядный мрак, и вдруг кто-то вошел и включил яркий свет. Она вспомнила приборы и мониторы. Вспомнила провода. Руки и ноги, привязанные к кровати. Зеленую ширму. Лицо человека, просунувшегося между занавесей. Просторное помещение. Голоса, крики, грохот. Бьющегося мужчину с разноцветными глазами и людей, пытающихся его успокоить. Светлоголубые варяжские глаза, аккуратную постриженную седую бороду обернувшегося к ней пожилого мужчины. Вспомнила его голос. Вспомнила каждое слово, услышанное в этой комнате. Вспомнила, как скорчившись на полу и уже теряла сознание, непослушными пальцами сминала бумажку и засовывала ее в ухо, яростно заталкивая как можно глубже из последних сил. Бумажка была очень важна. Чтобы помнить. Чтобы помнить Это был ключ, который не только открывал запертую кемто дверь, но и обнаруживал ее существование. Ведь нельзя войти в комнату, у которой нет двери.
Алина открыла глаза и быстро закатала оба рукава. Внимательно рассмотрела свои руки. Нет, ничего, но и не удивительноони позаботились, чтобы не осталось никаких следов. Только немного побаливало запястье левой рукисловно от легкого растяжения. Кажется, оно начало болеть именно в пятницу. Тогда Алина подумала, что могла растянуть себе руку в трамвае или на работе да мало ли где. Такой мелочи можно просто не заметить.
Она растянула себе руку, когда в приступе безумной животной паники волокла за собой кровать, к которой было привязано ее запястье.
Господи, прошептала Алина, глядя на свою руку. Потом снова посмотрела на себя в зеркало, провела пальцем по щеке, тронула кончик носа. Закрыла и открыла свои зеленоватокарие глаза. Облизнула губы. Это было ее лицо. Этои только оно.
Она вытащила из сумочки телефон и набрала Женькин номер. Подруга ответила не сразу, и ей пришлось прождать почти двадцать секунд.
Да, Алюня! Ты еще у врача?
В трубке громко играла музыка, и голос Женьки был едва слышен. Алина напрягалась, изо всех сил пытаясь придать голосу спокойный тон и не заорать.
Жень, в прошлую пятницу, когда я тебе позвонила у меня был нормальный голос?
Женька удивленно помолчала, потом сказала:
Ну да. Голос как голос. Простуженный слегка. Только это было не в пятницу, а в среду. В пятницу ты Тамилке звонила и сказала, что выйдешь после обеда. А что слу