Ну, хрипло сказал Лешка, снова вернувшийся к собственному лицу. Я же говорил тебе!..
Шатаясь, он сплюнул яркокрасным на серебристый ковер, сделал несколько шагов, припадая на одну ногу, и остановился, внимательно глядя на Виталия и ощупывая себя.
Что, не сообразил про тайник? Очень глупо, Воробьев! Опять ты прокололся! Аленька меня вдохновила. Она сообразительная баба, хотя мне очень жаль, что по твоей инициативе она не долетела до ограды. Вы подпортили мне охоту! Крепко подпортили! Ну ничего! Я уже все исправил! Эй, эй!.. наклонившись, он похлопал Виталия по щекам. Ты мне тут не умирай! Пока еще рано! Ты мне пока живой нужен! Черт! он скривился от боли, потом широко улыбнулся. Итак, ты выбил мне три зуба, сломал два ребра, палец на ноге и, по-моему, слегка повредил внутренности. Честно говоря, я ожидал от тебя гораздо большего! Как минимум разрыва селезенки и тяжелой черепномозговой и, как максимум, собственно убиение! Ну ладно, сойдет и так. Я неприхотливый! Эй, ты что это делаешь?!
Ногой он отшвырнул руку Виталия, потянувшуюся было к рукояти ножа.
Не фулюгань, лежи тихо! Мне не надо, чтоб ты кровью истек! У нас ведь с тобой еще есть одно очень важное дело! Вернее, тело! Рыжая девчушка, которой ты оставил пистолетик! Знаешь, было чертовски потешно, когда они с бизнесменом тут возились! Мне было даже жаль, что он ее не завалил! Как она в постелиничего?
Виталий хрипло произнес несколько слов, ярко характеризующих в постели самого Лешку. Тот уважительно фыркнул.
Сливка бы поставил тебе пять баллов за лексику и за фантазию. Жаль, не дожил бедняга! Ну, ладно, поехали!
Он осторожно переступил через Воробьева, ухватил его за запястья и поволок из гостиной, оставляя на полу широкий кровавый след. Виталий, закинув голову, отрешенно смотрел, как уплывает назад потолок и слушал голос Лешки, то грохочущий, то утончающийся до комариного писка.
Ловко я всех вас поймал, а?! Мечты, желания, страхивсе, из чего вы состоитеэто отличная наживка! Марина попалась на свой нарциссизмсовсем потеряла голову, когда вдруг ее красота очень сильно испортилась. Жорана веру в собственную несокрушимостьура, впереди пуля в лоб! Светочкана свой неуемный аппетит, выманивший ее глухой ночью из теплой постельки, бедняжка совсем потеряла голову от любви! Борисна свою детскую ненависть к сестре, дико и нелепо смешанную с чувством вины. Олег сглупил, развивая свою дедукцию спиной к двери, и попался на неумение думать и говорить одновременно! ОляОленька попалась на свою страсть к алкоголю плюс уверенность, что как раз в кругу друзей с ней уж точно ничего не случится! Петятоже алкоголик, кроме того, слишком доверчивый и душевныйвидал бы ты, как он полез ко мне обниматьсяура, Леха нашелся! Надо выпить по этому поводу! Кристиночке достаточно было предложить сквозь дверь твоим и Алининым голосом нюхнуть на брудершафту неето бедной, коксик кончился, и она уже на стенку лезла! Евсигнеев ну, думаю, вы и без меня сообразили, на что попался этот шизик! Ты, Виталя, попался на свое упрямство, стремление во всем идти до конца. Я долго размышлял, на что поймать Алю. Не мог уцепитьсядолго. Ничего не получалось. Она слишком крепко хранила свои секреты, а Алексей меня подвел. Но, знаешь, я кажется придумал, на что ее поймать. И я уверен, что она попадется, на мгновение он остановился и склонился, насмешливо глядя Виталию в глаза. Я поймаю ее на тебя.
Виталий хрипло выдохнул и дернул рукой. Лешка засмеялся и поволок его дальше. Вскоре пошли ступеньки, и он заботливо чуть приподнял Воробьева, чтобы он не бился головой.
Я раньше умру от скуки, чем от ранения, слушая твои бредни! слабым голосом произнес Виталий. Лешка хмыкнул и осторожно уложил его на площадку лицом вниз, но так, чтобы нож не уперся рукоятью в пол и не проник еще глубже.
Отдохни, пойду хлебну чего-нибудь. А то в горле пересохло.
Виталий услышал, как он быстро сбежал по лестнице, и тотчас же попытался перевернуться, но мышцы отказывались подчиняться, рука впустую скользила по полу. По телу начал расползаться холод, и его зубы дробно стукнули друг о друга. Он еще раз оттолкнулся рукой и тяжело перекатился на спину, хрипло вскрикнув от боли. Тотчас же раздались шаги, над ним вырос Лешка, насмешливо грозящий ему уже давным-давно знакомым ножом с треснувшей зеленой пластмассовой рукояткой, обмотанной изолентой, и Виталий вздрогнул, на этот раз увидев свое собственное лицо.
Она не придет, с трудом произнес он. Лешка сочувственно покачал головой.
Конечно же придет. Она ведь женщина. Женщины никогда не поступают так, как ты им говоришь. Они всегда поступают наоборот. А когда их мужчинам грозит опасностьуу, ты что!.. Что угодно сделают! Горы своротят! Горящие избы, кониэто все фигня, по сравнению с тем, на что они могут пойти! Поэтому, Лешка присел рядом с ним на корточки и подмигнул, скажи мне, каков ваш условный знак. Вы ведь договорились, не сомневаюсь! Скажешь, сделаю так, чтоб не мучилась! И чтоб ты тоже не мучился!
Виталий закрыл глаза.
Поня-то, с сожалением произнес Лешка, поднимаясь. Прямо Сережка Тюленин!1 Ничего тебе не скажу, поганый фриц! Ладушки, придется проявить гражданскую смекалку! Кстати, напоследок, могу тебе сказать, что мудрый Жора был слегка прав. Одного из нас действительно не существует!
Он снова повернул Виталия лицом вниз и сбежал по лестнице, поигрывая ножом. Потом остановился посреди холла, взглянул на Виталия, неподвижно лежащего на площадке, и закричал.
* * *
Алина, смотревшая на открытую дверь особняка сквозь заросли, вскинула голову, услышав приглушенный крик боли, и ее словно пронзило током. Это был его голос. Господи боже, это был его голос!
Она стремительно выскочила из-за кустов, крепко сжимая пистолет, но тут же нерешительно остановилась.
Сидеть в автобусе сидеть в автобусе кого бы ты ни увидела
Помни меня.
Да какого черта?! Тебя там убивают, а ясиди в автобусе!
Не раздумывая больше, Алина бросилась к дому.
У распахнутой двери она остановилась, глядя на куртку Виталия, валяющуюся на полу. Осторожно заглянула в пустой холл, потом медленно вошла, держа пистолет перед собой в обеих руках и пугливо озираясь по сторонам.
Когда Алина дошла до того места, откуда открывался вид на ярко освещенную лестницу, то резко остановилась, хватанув ртом огромную порцию воздуха и едва сдержав вопль ужаса, глядя на встречающих ее мертвецов. Но ужас тотчас вытеснил гнев на того, кто не только убил людей, но и посмел обращаться с ними, как с куклами.
Она медленно пошла к лестнице, стараясь ступать бесшумно и прислушиваясьне долетит ли хоть малейший шорох. Потом подняла голову и увидела залитого кровью Виталия, который к этому моменту сумел коекак перевернуться и привалиться к стене. Он смотрел на нее и отрицательно качал головой, запрещая идти дальше, уже видя по ее исказившемуся от боли и ужаса лицу, что все бесполезно. Она увидела кровь. И увидела торчащий нож. И помчалась вперед, перемахнув через ступеньки так, как это недавно сделал он сам.
Виталий попытался крикнуть, но голос исчез, он мог только едва слышно сипеть. Со своего места он видел ЛешкуОлега, снова привалившегося к перилам. Пока он переворачивался, тот успел занять свое прежнее место.
Олег!.. тихо произнес он. Алина уже была возле него, склонялась к нему, но услышав его голос резко выпрямилась и обмахнула пространство за собой взглядом и настороженным дулом пистолета.
Что?!
Олег повторил Виталий и шевельнул рукой, подняв указательный палец. Лешкаэто Олег.
Алина повернулась, прищуренно глядя на Олега, сидевшего вполоборота, прижавшись спиной к перилам, потом снова взглянула на Виталия, и тот слабо кивнул. Она развернулась и медленно спустилась на несколько ступенек вниз. Потом прицелилась и нажала на спусковой крючок. Хлопнул выстрел, простреленная голова Кривцова дернулась и он косо свалился назад, на ступеньки, негодующим лицом к потолку. Алина тотчас отвернулась от него и бросилась к Виталию, но тот смотрел мимо нее, приковавшись взглядом к негодующему лицу Олега. Мгновением раньше перед этим взглядом мелькнула голая спина Кривцова, разрубленная одним сильным ударом.
Олег имел полное право на негодующее выражение лица. Он был мертв давным-давно и не заслужил пулю в голову. Мертвые требуют уважения к себе.
Алина склонилась над Виталием, держа пистолет в правой руке. На ее лице снова был ужас.
Виталик! Господи! Милый!..
зади!..
Что?!
Виталий снова шевельнул губами, и в тот же момент она поняла, что он пытается ей сказатьодновременно с тем, как чья-то рука схватила ее сзади за волосы и что-то больно обожгло ей горло. Боль сразу же исчезла, что-то горячее потекло по груди, хотя это было уже неважно. Отчаянно захотелось спать и вместе с этим пришло понимание, вспыхнувшее где-то в глубине мозга яркой звездой. Алина начала опрокидываться на Виталия, все еще видя его лицо, на котором застыли ужас и ярость, причудливо смешавшись друг с другом. Она почувствовала, как его ладонь прижалась к ее шее, безуспешно пытаясь остановить кровь, хлещущую из разрезанной артерии, и хотела сказать, что это бесполезно, но на это времени уже не было.
Но прежде, чем его лицо исчезло в темноте, Алина успела найти время на другое. Ее рука с пистолетом резко дернулась, и пальцы потянувшемуся к нему Лешки схватили пустоту. Девушка ткнула пистолет в ладонь Виталия, разжала пальцы и косо повалилась на Воробьева, закрывая глаза.
Спать, спать, спать
Помни меня
Лешка удивленно посмотрел на свои пальцы, в которых ничего не было. Потом так же удивленно посмотрел на пистолет, качнувшийся в его сторону в дрожащей руке. У него было пропасть времени. Он успел не только удивиться. Он даже успел изумленно произнести:
Что?!..
Рука вдруг застыла. Палец уверенно нажал на спусковой крючок, выпуская из пистолета последнюю пулю.
Лешку отбросило назад, он взмахнул руками и кубарем скатился вниз по лестнице, налетел на связанные друг с другом трупы и остался неподвижно лежать на спине, глядя в далекое витражное окно, сквозь которое на него лился яркий солнечный свет. Пуля попала ему в ямку у основания шеи.
Виталий всетаки оправдал его ожидания.
Он умирал и знал об этом.
Тем не менее, ему было очень смешно.
Те, двое, и не подозревали, что если бы они его не убили, ему бы пришлось делать это самому.
Но тогда бы он умер победителем.
Алина была уже мертва, а они жили еще около минуты, и, умирая практически одновременно, видели, как, колеблясь, начинают исчезать высокие стены особняка, растворяется витражное окно, тает лестница и колонна, уходят в никуда мертвецы и вещи. Особняк прекращал свое существование, превращаясь в пустоту, которая, в свою очередь, превращалась в бесконечную тьму.
Виталий закрыл глаза, и где-то там, внизу, закрыл глаза другой, последний гость исчезающего дома и исчезающего мира.
Помни меня.
Это была последняя мысль.
Потом и она стала тьмой.
Сквозь миры, сквозь века, сквозь бесцветную суть
Протяни ко мне руку и пальцев коснись.
Расскажи мнегде онмой единственный путь.
Средь холмистых просторов судьбы появись.
Я не помню себя, хоть смотрюсь в зеркала,
Я не вижу руки, что выводит строку.
Жизнь бесцельная, что без вершины скала,
Жизнь безвольнаяконь, что стоит на бегу.
Я ищу смысл во всем, что исчезло давно,
И реальность галопом летит сквозь меня.
И стучусь я в раскрытое настежь окно
И я слепну в безгрешном сиянии дня.
Я не знаю, кто снится друг другу из нас,
Мне блуждать надоело средь этих холмов
Ведь здесь ветер играет полуночный джаз
Не для наших пытливых, запутанных снов.
Она вскинулась на кровати, выгнувшись так, что захрустели кости позвоночника, и судорожно хватая губами воздух. Воздуха оказалось неожиданно много, хотя секунду назад его не было вовсебыла лишь тьма, наполненная болью и ужасом, но для воздуха там вовсе не было места.
Дышать! Дышать!
Мое горло!..
Дышать!
В эту секунду она не помнила ничегодаже собственного именив памяти осталось лишь однохолодное лезвие, полоснувшее ее под подбородком, кровь, хлынувшая ей на грудь, и боль, боль, боль
Еще было чьето лицо, стремительно уносящееся в темнотулицо, помнить которое казалось очень, очень важным.
Помни меня!..
Мое горло!
Ее руки взлетели к шеевернее, попытались это сделать, но их дернуло назад, и она с зачатками удивления обнаружила, что руки крепко привязаны ремнями к кровати, на которой она лежала. Ее панический, ничего не понимающий взгляд заметался по сторонам. Ширма вокруг кроватибледно-зеленые занавеси, какие-тостранные попискивающие приборы, большой монитор, на экране которого метались невообразимые цветные вихри, проводацелые гирлянды проводов, которые тянулись от приборов к ее рукам, груди и голове, прикрепленные маленькими присосками и иглами. Она попыталась дернуть ногами, но и те были привязаны к кровати. Попыталась поднять голову, но и ее что-то держало.
За ширмой явно что-то происходилоиз-за колыхающейся бледнозеленой ткани доносились крики, грохот, ругань, дребезг бьющегося стекла, стук чьих-то торопливо бегущих ног.
Это не то!.. давай С18! Да шевелись же!..
если он загнется, я вас лично
там еще что?!..
Несколько секунд она лежала тихо, опустошенная и сосредоточенная на том, чтобы дышать. Легкие исправно работали, и она тупо смотрела, как поднимается и опускается простыня на ее груди.
Горло! Мое горло!.. перерезали горло!..
Тело забилось в новом приступе паники, руки снова вскинулись к шее, в животном импульсе зажать зияющую рану, и на этот раз сокращение мышц было настолько сильным, что ремень, стягивавший правую руку, не выдержал и лопнул. Освободившаяся ладонь тотчас плотно прижалась к шее, заелозила по теплой неповрежденной плоти.
Что?.. как?..
Тело, обрадованное успехом, рванулось еще сильнее, раздался треск, и ноги вдруг оказались на свободе. Она открыла рот, и к ее удивлению из него, вместо ожидаемого предсмертного хрипа вдруг вырвался звонкий пронзительный вопль.
шестая система!.. да вы чтоуснули?!..