Это хорошо. С такой «крышей» везде можно пролезть.Немного помолчав, авторитет добавил:На то, чтобы осмотреться, у тебя два дня...
Глеб едва заметно улыбнулся: именно столько времени на эти цели он выделил Улнису.
Через два дня на центральном городском кладбище в полдень собирается братва помянуть Бармалея, в миру Валерьяна Пяткова. Ты тоже подгребай, посмотришь свежим глазом. Как я помню, сыщик, кроме того, что должен иметь нюх, как у собаки, а глаз, как у орла, ко всему должен быть хорошим физиономистом. Может, чего на рожах местной братвы и разглядишь.
Кто меня пустит к воровскому столу?возразил сыщик.А глазеть по кустам да склепам себе дороже. «Торпеды» поймают, оторвут голову без разбора, а если и не «торпеды», то менты засекут. Не может же ментовка такое мероприятие оставить без внимания. А если засекут, то выяснить, кто я,дело нескольких минут. И все, прощай конспирация.
По кустам лазить не надо. Пустят тебя за стол со всеми, поминки ведь, не именины, туда люди без приглашения приходят.
Кроме местной братвы, будут и пришлые?задумчиво спросил Глеб.
Будут,кивнул Фашист.От центра, правда, я один, а вот с юга будет пара местных фруктов. Все-таки Бармалей был фигурой в нашем мире. А ты к чему клонишь?
Да вот слова о переделе почему-то не идут из головы.
То есть как?
Ты-то сам будешь на кладбище? Пошли людей, чтобы кладбище осмотрели. Акцию на Котляковском кладбище помнишь? Все хвосты можно подчистить за один раз.
Хмурый!!неожиданно заорал авторитет.
Через секунду в купе ввалился немолодой, но подтянутый мужчина. Костюм ладно облегал спортивную фигуру.
Звал?спросил Хмурый. В его голосе не было подобострастия, он на равных разговаривал с Фашистом, из чего можно было сделать выводон не обычная «шестерка», а советник авторитета, на худой конец начальник его личной охраны.
Звал,подтвердил Фашист и указал на Кольцова.Вот сыщик мне напомнил про Котляковку, а?
Хмурый на мгновение задумался, его и без того суровое лицо стало жестким, как будто высеченным из гранита.
Там была разборка между спецами,после недолгих раздумий произнес Хмурый. Он не сказал между «вояками» или «сапогами», а сказал «спецами». Он сделал такой упор на этом слове, что сомнений не оставалосьперед Глебом бывший офицер, волей судьбы загнанный в услужение к уголовнику.
А что мешает в данном случае нанять спецов?спросил детектив.Тем более если на кону большие ставки.
Я все проверю.Бывший офицер не стал вступать в полемику, разумно посчитав, что недооценить противника страшнее, чем переоценить его.
Теперь договоримся о связи между нами,продолжил инструктаж Фашист, когда Хмурый вышел.Если я тебе экстренно понадоблюсь, звонишь на коммутатор гостиницы и заказываешь такси. Диспетчер тебе скажет, в котором часу мы сможем увидеться.
Прямо как в «Бриллиантовой руке»?усмехнулся Глеб.
Если в кинокомедии высказана умная мысль, чего же ее не использовать,не принял шуточного тона Фашист.А если ты мне понадобишься, я сам найду способ с тобой связаться. И бриллиантовая рукаэто все-таки лучше костяной ноги...
Хвост состава, как пронырливая змея, юркнул за поворот, а Кольцов все стоял со своим необъятным чемоданом на платформе доселе ему неизвестной станции Буялык.
Предложение выйти здесь не очень сочеталось с его личными планами. Но когда играешь в чужом оркестре, всегда найдется тот, кто будет играть первую скрипку.
Зажав в зубах антиникотиновый мундштук, он огляделся по сторонам. Платформа была пуста, только в небольшом бетонном кубе, похожем на долговременную огневую точку, с надписью «Кассы» теплилась жизнь. Примерно в трех километрах от станции виднелись какие-то размытые деревянные постройки, видимо, того самого Буялыка.
Оставив чемодан на месте, Кольцов подошел к кассе и настойчиво постучал в окошко. Когда в проеме появилась миловидная круглолицая мордашка с большими темными глазами-бусинками и слегка вздернутым носиком, он спросил очень вежливо:
Девушка, а когда ближайшая электричка на Новоморск?
Через три часа, гражданин.Юное создание явно желало казаться старше и значительнее.
А раньше никак нельзя?
Никак,отрезала королева железнодорожной платформы Буялык.
Ну что ж, отсутствие транспорта компенсировалось положительным фактором: в помещении кассы засело только одно «курносое чудо», которое даже с большой натяжкой нельзя было считать вражеским соглядатаем.
Сообразив, наконец, что в этой Тмутаракани он один, без присмотра, Глеб вытащил из кармана пиджака трубку мобильного телефона и набрал номер «трубы» Улниса.
Да,почти сразу ответил Викинг, голос его, как всегда, звучал до неприличия спокойно.
Это я.
Ты уже в Новоморске? Что-то рано, поезд почти на два часа опередил график.
Я не в Новоморске, я в Буялыке.
Где-где?переспросил Владис, полагая, что ослышался.
Буялык, станция такая,терпеливо пояснил детектив.
Чего ты там забыл?
Ничего не забыл, и вообще хорош трепаться, раз звонюзначит, ты мне нужен здесь.
Значит, уже еду.Телефон Улниса отключился, и через минуту «труба» снова зазвонила. Раздался знакомый голос:А где эта станция находится?
На московском направлении,коротко ответил Кольцов, с трудом сдерживаясь.
Всякое изменение ситуации требует анализа. Чтобы убить время до приезда Викинга, он решил осмыслить действия своего нанимателя.
«Наверное, Фашист едет в Новоморск для большого разбора. Заявляет мне, что я должен работать инкогнито, и тут же демонстрирует меня своей свите. Даже гоблины из охраны знают меня в лицо. Пахан утверждает, что пристяжь состоит из наиболее преданных фанатов его особы. Но так он говорит мне, а если предположить совсем другое: Фашист не уверен в своих людях и, наняв меня, он просто бросает под огонь вражеского главного калибра. В офисе он сам сказал, что навел подробные справки, пообщался с авторитетными людьми, когда-то пользовавшимися моими услугами. Значит, уверен: в пиковых ситуациях я агрессивен и плохо потопляем. То есть, пока буду оттягивать на себя основные силы супостата, эмиссар сходки сможет решить все свои проблемы. Логично? Вполне»,подвел некоторый итог Кольцов. Неприятная ситуация: пока не знаешь, кто твои враги,сам не можешь начать действовать. Все-таки Глебу не хотелось верить, что в очередной раз его используют как «громоотвод». Да и Фашист почему-то вызывал уважение. Суровый тип, ни перед кем не гнулся, свой воровской авторитет заслужил по чести, по правде, согласно воровским законам. Впрочем, ненависть и любовьэто всего лишь сантименты, а сыщик должен рассчитывать на анализ фактов, жизненный опыт и навыки, приобретенные с ним...
Его размышления прервал сигнал автомобильного клаксона. Не прошло и часа, как возле платформы стояла светло-кофейная, с мятыми боками и лобовым стеклом в паутине трещин «Мазда», за рулем которой важно восседал Владис Улнис.
Друзья обошлись без «новорусских» объятий и поцелуев, ограничившись обычным рукопожатием. Забросив тяжелый чемодан в багажник, Кольцов сел в машину рядом с водителем и спросил:
Оружие есть?
Викинг задрал полу ветровки и показал выглядывающую из-под левой руки толстую рукоять пятнадцатизарядной «беретты».
Под сиденьем лежит пистолет-пулемет. Мало? В моем логове есть еще «стволы».
Этого пока хватит,сказал Глеб.Ладно, поехали в город. Будем оборудовать мое логово...
Несмотря на то что кладбище называют «городом мертвых», оно никак не может существовать без живых.
Едва восходящее солнце золотит верхушки деревьев и кладбищенский сторож, широко зевая, распахивает черные кованые ворота центрального входа, как тут же появляются неопрятного вида старушки, раскладывая свой нехитрый товар: убогие букеты, венки с бумажными цветами, в разрезанных пополам пластиковых бутылках ютятся живые анютины глазки и маргаритки.
Чуть позже приходят вездесущие нищие, с утра они неторопливо рассаживаются согласно установившейся здесь иерархии. Постепенно прекращается утренний ажиотаж, торговки и нищие замирают в ожидании посетителей.