Хорошо, согласился он. Ты позвонил мне четверть часа назад, похвалил, сказал, что пьешь пиво в баре, и повесил трубку. Не спрашивай, как я узнал, откуда ты звонил. Узнали все. Просто ты совершил неосторожность, и я ей воспользовался. Мне захотелось пообщаться с достопримечательностью вчерашнего дня накоротке. Поэтому я сел в машину и приехал сюда. Увидел, что пиво пьет только один человек. Подошел к бармену, дал ему денежку и спросил: «Этот тип давно здесь сидит?». Бармен ответил: «С час», «Газеты читал?», «Много», «По телефону разговаривал?», «Утверждать не буду, но, по-моему, да», «Кроме него кто-нибудь тут пил пиво за последние двадцать минут?», «Он первый, кто заказал его за полтора часа». Тут мои сомнения рассеялись, я подошел к тебе и поздоровался. Просекаешь мою мысль?
А ты наглый, пижон! заметил я.
Ну что ты, он потупился с притворным смущением. Я просто решительный.
Не скромничай. Ты вот представь на минуту, что ошибся и я вовсе не тот, с кем ты, по твоему мнению, разговариваешь.
Печальная картина, развеселился Ружин.
Теперь согласен, что наглый? Ты же можешь проще простого обидеть человека. Может быть, в этот момент ты сидишь и оскорбляешь меня. Тебе такое в голову не приходило, пижон?
Чутье, он дотронулся пальцами до кончика носа. Оно говорит, что я не ошибаюсь. Это ты вчера учинил бойню на площади Павших Героев.
Хорошо, через силу согласился я. Допустим, это действительно я расстрелял тех троих. Только допустим. Тебе-то какая разница? И чем ты это докажешь?
А я не собираюсь ничего доказывать, фыркнул он. Мне это на фиг не нужно.
А чего тебе на фиг нужно? Ты же ехал сюда не затем, чтобы полюбоваться моей красивой физиономией? И не затем, чтобы пороть всякую чушь. Так?
Так.
Тогда зачем?
Он хитро прищурился, и я насторожился. Какой-то подвох прямо-таки пер из него. Причем, изо всех щелей и отверстий.
Предположим, как ты сказал, что это ты отправил на тот свет трех молодцов на площади. На двоих из нихМану и Конопатаработает всякая шушера, и бояться ее тебе незачем. Зато у Корнийца на подхвате такие ребята, которым в руки лучше не попадаться. Они начнут копать и рано или поздно найдут, кто порешил их шефа. И тогда ликвидатору будет очень, очень плохо.
Глядя на него в этот момент, я усомнился в своем прежнем предположенииякобы этот человек раньше дел с киллерами не имел. Слишком уверенно держался, слишком многое знал, причем во всех направлениях, слишком верно прослеживал логику событий. Здесь пахло не просто шапочным знакомством с криминальным миром. Здесь пахло Организацией. Я, правда, пока не мог определить, по какую сторону закона стояла эта организация, но был уверен, что это выяснится в ближайшее время.
Ты уже получил гонорар? поинтересовался он наконец.
Настал мой черед хитро прищуриться. Не отвечая на вопрос, я поднял руку и щелкнул в воздухе пальцами. Рядом со столиком материализовался сексменьшинство Юра-Жора.
Двойную пива этому парню, я указал на Ружина, и мне сто граммов коньяку.
Юра, который Жора, вернее, наоборот, исчез так же безмолвно, как и появился, и Ружин просиял:
Намек понял!
Дальше что? усмехнулся я.
А дальше все проще простого, ответно усмехнулся он. Если деньги у тебя на руках, тебе лучше уехать из города, пока по нему шныряют ищейки Корнийца. И чем раньше ты это сделаешь, тем лучше.
В молоко, пижон, возразил я. Если они действительно начнут глубоко копать, то найдут искомое и за пределами города, и за пределами страны. Денег у них на это хватит, связейтоже. А вот в самом городе вряд ли станут серьезно копатьфантазии не хватит предположить, что киллер рискнет здесь остаться.
Хватит, успокоил он. Не такие они темные, как ты думаешь. И сначала перевернут вверх дном город. Хотя бы для тренировки. Но если ты смотаешься отсюда не откладывая, то, с твоими-то деньгами, вполне успеешь новые документы приобрести, а уж бороду отпуститьна это месяца хватит.
Как просто у тебя все получается, хмыкнул я. Только, сдается, ты приехал сделать мне немножко другое предложение?
Другое, согласился Ружин и, дождавшись, когда педераст Юра, выполнявший заказ, отойдет подальше, сказал: Только для начала я должен знать наверняка, что это ты вчера устроил стрельбу на площади. Уверен на девяносто восемь процентов, что прав Только хочу оставшиеся два добрать. Просто скажи «Да». Или«Нет».
Да ты глуп, как железяка! я хлопнул ладонью по столу. Даже будь я тот самый киллер, мой ответ был бы «Нет», и ты это прекрасно знаешь! Вдруг ты микрофон куда-то припрятал? Пиджачище вон какой здоровый, а из-за пазухи что-то торчит.
Он отогнул полу пиджака, и я увидел, что из-под мышки выпирал вовсе не диктофон, а рукоять пистолета.
Диктофон не кобура, но его тоже не так просто спрятать, чтобы запись получилась качественной, спокойно заметил Ружин. А у меня, как видишь, больше ничего нигде не торчит и карманы не оттягивает.
Сзади, за пояс, возразил я, можно не только диктофонмузыкальный центр засунуть, и никто не заметит.
Ага, согласился он. В трусы, между ногтоже, и все же спокойно, даже лениво, снял пиджак, нисколько не смущаясь тем фактом, что пистолет под мышкой стал виден любому желающему.
Прикрой пушку-то. Зря ты тут выставку устраиваешь, поморщился я, хотя где-то в глубине души начал восхищаться наглостью этого краснорожего парня.
Почему? спросил он. Или ты хочешь сказать, что здесь собралось исключительно высокоинтеллектуальное общество, у которого вид оружия вызывает рвотные позывы? Я промолчал, а газетчик заметил: Зато теперь я от подозрений почти свободен. Брюки таким же образом снимать не собираюсь. Трусытем более.
Ладушки, поспешил согласиться я, пока он не выкинул очередной фортель. Сознаюсь, это был я. И вчера на крыше, и сегодняна другом конце провода.
Все, осклабился Ружин. Мне хватает. Счет закрыт, свою сотню процентов я набрал.
Рад за тебя, поздравил я. Выкладывай теперь свое предложение.
Надо будет уехать из города, на это я уже намекал, он расслабленно вытянулся в кресле и отхлебнул пива. А там можно будет работать по профилю.
Я зло сверкнул на него глазами, во всяком случае, постарался сверкнуть именно так:
Если это шутка, то не очень удачная.
Кроме шуток, заверил он. Только заказчик не совсем обычный. Ты знаешь, что такое отдел по борьбе с терроризмом?
Знаю ли я? Еще бы. Конечно, знаю. До сих пор они мной не интересовались, но при определенных обстоятельствах, попутав мою деятельность с терроризмом, могли плотно присесть на хвост. И тогда мне небо с овчинку покажется. Это я тоже прекрасно знал.
При чем здесь они?
Это и есть заказчик, Ружин поднялся, не торопясь надел пиджак и вернулся в сидячее положение. Поэтому могу от их имени гарантировать тебе отпущение всех прежних грехов, а в случае удачного завершения работыперемену имени и пластическую операцию, если пожелаешь.
Нет уж, буркнул я. Мне мое лицо пока таким нравится. Так что обойдемся без операции. Имя я тоже хотел бы оставить при себе. А что касается отпущения грехов я задумался, потом покачал головой: Хорошая, конечно, штука, но не звенит и не шелестит.
Газетчик, увлеченно сопевший в пивной бокал, отставил его в сторону и понимающе кивнул:
На очень большие доходы можешь не надеяться, все-таки контора государственная. Но по сотне баксов получать будешь. За каждые сутки работы.
Я чуть не поперхнулся. Прекрасные новости, просто замечательные! Государство переводит киллеров на почасовую оплату! О таком мне даже в самых сладких снах не снилось. Чем-то напоминало недавний бред Ромеоо плане ликвидаций на месяц вперед. Но предложение было заманчивым.
И все же я решил поосторожничать и не кидаться к Ружину с распростертыми объятиями и улыбкой идиота. Нужно было обмозговать нюансы, постараться просчитать случайности. Ведь я такой осторожный и предусмотрительный.
Во-первых, где гарантия, что он не подсадная утка и не работает на ментов? Нет такой гарантиикроме той, что слишком глупо для них все устроено. Гораздо проще было не рисковать своим человеком, в одиночку посылая его на стрелку, а заявиться в бар вместе с ним, надеть на меня браслетыи дело с концом.