Алекс, я скучаю, хочу вернуться домой и начать всё заново. Думаю, пойти в министерство либо в монетный двор, наверно, им пригодится человек, умеющий отличить фальшивку. Доделаем твой сад и построим новую лестницу, а я отремонтирую свой дом, может, остепенюсь и заживу спокойной жизнью. Только не смейся, когда прочтёшь» я сам был готов посмеяться, но всё-таки это было моим твёрдым решением.
« До скорой встречи». Я свернул письмо и, запечатав его, вышел к почтовому пункту. Меня встретили холодный ветер и едва доносившееся уханье совы с ещё оставшихся лесных угодий.
Дойдя до почтового пункта, я встретил Алана, он тоже отсылал письмо родным. Его волосы были растрёпаны, и, судя по покрасневшим глазам, он не спал уже давно.
Алан, ты как?
В порядке, без единой эмоции ответил он.
Я хотел спросить что-то ещё, но не знал, что, к тому же вид Алана был настолько удручённым, что мне не хотелось его беспокоить. Потерев лицо рукой с остатками чернил и вложив конверт в ящик, Алан тихо побрёл в сторону своей землянки. Закинув своё письмо в ящик, я также тихим шагом направился к моему отряду.
Уже потихоньку светало, и первые ранние пташки, как будто призывая проснуться и насладиться прохладой этого утра, щебетали в небе над нашими траншеями. Я отошёл от окопов и дорожек к ещё оставшейся на поле свежей траве, которая была покрыта утренней росой. Среди травинок с характерным кваканьем одиноко скакала лягушка, каждым прыжком разбрызгивая капли росы по всему полю.
Это тихое начинающееся утро было как из детства в деревне, где на огромных просторах никого не было, и казалось, что это всё твоё, и ты, раскинув руки, мог пробежаться по всему полю, ловя утренний ветер. Чуть поодаль на полях цвели маки, окрашивая огромные просторы прямо до горизонта в алые оттенки с вкраплениями чёрного цвета. Над полем, выписывая невероятные трюки, рассекали воздух ласточки, периодически устраивая гонки между собой. Это было завораживающее зрелище, особенно учитывая, что здесь беспрерывно на протяжении нескольких недель не смолкали орудия.
Отойдя на значительное расстояние, я приблизился к лесубезмолвному свидетелю истории. Он встретил знакомым шелестом листьев и гулом крон деревьев из самой своей глубины. Меня манила его тишина, его величие и его кажущаяся простота, но лес никогда не был и не будет простым полем, усеянным деревьями. Лесэто дом для многих живых существ и даже для людей, он дарует жизнь и богатства всем страждущим. Глубоко вздохнув, я ещё раз насладился видом полей, упирающихся прямо в лес.
Что же мы натворили? с тихой грустью спросил я самого себя, глядя в сторону траншей.
Там всё было изрыто окопами и времянками и окружено колючей проволокой. С каждой стороны друг в друга целились огромными орудиями и винтовками в ожидании атаки противника.
Вдали кто-то лёгким бегом двигался ко мне, осматриваясь по сторонам.
Капитан!
Обернувшись полностью в сторону траншей и поправив мундир, я направился навстречу солдату.
Капитан! Вас вызывают в штаб!
Сейчас вызывают?
Так, точно сэр, сказали ещё, что нам надо собраться, с небольшим удивлением продолжал он.
Переводят, наверно.
Но, капитан, мы же хорошо здесь стоим и все атаки отражаем! с явным возмущением начал ругаться солдат.
Отставить панику, спокойно ответил я ему. Может, это и к лучшему.
Солдат с непониманием взглянул на меня. Он был ещё молод и пылок, ему хотелось отваги и битвы, а такие приказы казались ему бегством, чего он не желал терпеть.
Доложи нашему отряду, пусть собираются, сказал я, обходя солдата и направляясь к штабу.
Но, сэр, а как же враг? не унимался он.
Успеем повоевать, крови на всех хватит.
Первые солнечные лучи уже во всю припекали, потихоньку нагревая воздух до привычных летних температур. Но ещё было свежо, и ветер, как бы не торопясь, тихо обдувал поля, аккуратно шелестя листьями деревьев и кустов.
Я проходил через сторожевые посты, где сонные и уставшие часовые сменяли друг друга, вяло отдавая честь проходящим командорам.
Разрешите, негромко постучавшись, вошёл я в штаб.
Да, входите.
Но что дальше? ударяя указательным пальцем в карту, спрашивал командор.
Позже, жестом остановил его генерал.
Командор поправил сбитый латный наруч и, взглянув в мою сторону, встал в полный рост, убрав руки за спину.
Плохо выглядите, вы, когда спали?
Я просто замешкался я.
Впрочем, неважно, продолжил генерал. Мы переводим ваш отряд и весь командорский корпус на левый фланг, в более тихое и безопасное место.
Как верно подметил мой солдат, мы крепко стояли
Поэтому и отводим на отдых, ваши силы сражались достойно, перебил меня он. Выдвигайтесь после обеденного времени на восточный фланг к первому посту у леса.
Он говорил уверенно и спокойно, поэтому мне даже не хотелось что-либо спрашивать и уточнять. Перевод на спокойный участок мне казался счастьем, возможностью передохнуть, но всё равно в голове роились мысли: зачем и что дальше?
Так точно.
К вечеру мы заняли нужный пункт и расквартировались в новой времянке, выложенной цельными брёвнами и каменными блоками. Наше укрепление располагалось внизу холма, с которого было хорошо видно всё на десяток вёрст, хоть восточная часть и была закрыта лесом.
Тихо здесь, выдыхая табачный дым, сказал подошедший ко мне капитан.
Да, не нравится тишина?
Странно это, плюнув в сторону, ответил он.
Он ещё раз осмотрелся и сделав затяжку, пошёл в сторону леса, покачивая головой. Мало кому нравились спокойные участки и безмятежные дни на линии фронта, кого-то это напрягало, а кого-то выводило из себя.
Сэр! Капитан Бэрн! выкрикивал запыхавшийся боец.
Слушаю, поманил я его рукой.
Капитан Алан вас зовёт поговорить, переводя дыхание, доложи он. Пока есть время и идёт занятие постов.
Я скоро буду, можете идти, с улыбкой ответил я ему.
С начавшимися сумерками я нашел Алана у костра на вершине холма, где он под тихий треск костра жарил себе мясо. Там сидело ещё несколько капитанов, тихо что-то обсуждая и глядя на красивый танец искр огня.
Привет, Бэрн, как раз тебя не хватало, устало улыбнулся Алан.
Безумные дни были, ответил я ему.
Вот мы книги обсуждали, начал один из капитанов. Безумие не то, что здесь происходит, а то, что иногда пишут авторы.
Да это всё их выдумки на бумаге, нам то что? с презрением ответил ему кто-то из-за спины.
Ты представь, есть человек Шие, который пишет огромные книги про некий мир, очерчивая руками круг, говорил он. Так вот, в одной из них, чтобы спасти своих людей из плена, он убивает всех младенцев в этом городе, семьи которых не верили в то же, что и те люди.
Безумие какое-то, ответил Алан.
Так хорошо, спокойный вечер.
Это нехорошо, кинув ветку в огонь, ответил один из сидящих у костра.
Наоборот, может, к лучшему, ответил другой капитан. Несколько месяцев идут бои без отдыха.
Это затишье к добру не приведёт, сказал Алан, искоса взглянув на них.
В любом случае, неожиданно подойдя, произнёс командор, используйте это время отдыха. В глазах его читалось спокойствие и даже некая безмятежность.
Он присел возле костра и задумчиво уставился в него. Все притихли и о чём-то задумались, казалось, будто мы замышляли какой-то сложный план, но на деле, мы всего лишь погрузились в мысли, вызванные его простыми словами.
От начищенных медных наручей командора ярко отражался свет огня, так что его как будто подсвечивало и выделяло среди нас, запачканных грязью и каплями крови от недавних сражений. Он был свеж и юн, казалось, будто усталость его никогда не одолеет, но даже в таких глазах крылись отчаяние и капля страха.
Вечер сгустился, и наступила ночь, тьма поглотила всё вокруг, оставляя в долине лишь свет костров.
Я пойду, Алан, вставая с тёплого места, попрощался я с ним. Доброй ночи, командор.
Я ушёл на свой пункт, где уже все отдыхали, и лишь ночной дозор следил за спокойным сном своих товарищей. Расстелив постель и сняв тяжёлую кирасу с поножами, я лёг спать, надеясь на хороший мирный отдых.